и введите вовнутрь. Просто так не держите. Покрутите в разные стороны,надавите вниз. Вот так. Градусник неприятно зашевелился у меня в попе, сделав позыв какать совсем нестерпимым.
— Может Саша сейчас у Вас покакает? — с надеждой посмотрела на врача мама.
— Не хочу Вам ничего обещать, — улыбнулась врач — Но похоже действительно удалось вызвать у ребенка нужный позыв.
— Как Вы это, интересно, определили? — спросила мама.
— Смотрите, как малыш напрягся, — кивнула на меня врач.
Подержав градусник у меня в попе еще минуту, врач посмотрела на часы и быстро вынула его наружу. Бессильный перед нестерпимым позывом, я сразу же начал какать.
— Ну что я Вам говорила, — торжествующе посмотрела на маму врач.
— Как хорошо покакал, — сказала мама.
— Это, похоже, еще не всё, — улыбнулась врач.
Словно в подтверждение ее слов я увеличил кучу у себя под попой и, не понимая, как быстро всё произошло, начал писать. Осознав в следующую секунду, что случилось, я попытался остановиться, но не смог. Еще никогда в жизни мне не было так стыдно.
— Вот теперь, когда пустил струйку, действительно всё, — тоном знатока сказала врач, — У мальчиков всегда так. Надо обязательно дождаться, чтобы пописал после того, как сходил по-большому.
— И как Вам Сашина струйка? — с нескрываемой иронией спросила врача мама, — Устраивает? Ты, Сашуля, для врача так стараешься? Правильно. Покажи ей, как ты умеешь писать. Чтобы больше не придиралась к твоему писюнчику.
Врач тихонько засмеялась, заставив меня еще больше покраснеть.
— Кстати, Вы уже можете потихоньку приучать его к горшку, — заметила она.
— Пожалуй, пора, — согласилась мама.
Мама быстро куда-то ушла и вскоре вернулась с мокрой тряпочкой. Врач всё это время продолжала держать меня в прежней позе с до отказа задранными вверх ногами. Я по прежнему стеснялся этой молодой женщины — особенно после того, что только что произошло.
— Давай-ка вытащим из-под попы эту грязную марлю, — сказала мама, — А теперь вытрем попу мокрой тряпочкой. Вот так. Всё, можете опускать Саше ноги.
Врач опустила мои ноги вниз. Я ожидал, что мама сразу же оденет мне подгузник, но она, казалось обо мне забыла, молча наблюдая, как врач выписывает рецепт. Подробно объяснив маме, как и когда давать мне лекарства, врач быстро собралась и направилась к двери. Мама взяла меня на руки и последовала за врачом в прихожую.
— Думаю, за неделю выздоровеет, — сказала мама.
— Конечно выздоровеет, — уверенно заявила врач, — Так что через неделю жду вас в поликлинике.
Закрыв за врачом дверь, мама отнесла меня в зал и быстро одела.
— Иди к своим игрушкам, — улыбнулась она, сняв меня с пеленального стола.
Мне не нужно было повторять дважды и я вприпрыжку побежал к коробке с игрушками, довольный, что постельный режим наконец закончился.
Выздоровление заняло меньше недели. Убедившись, что у меня уже второй день нет температуры, мама записалась на прием в поликлинику. Вспомнив, как я чуть не умер со стыда во время визита врача к нам домой, я воспринял мамино сообщение о том, что мы идем в детскую поликлинику, без особого энтузиазма.
Поликлиника оказалась всего в пяти минутах хотьбы от дома. Разумеется пешком шла мама, а я сидел в коляске. Всю дорогу я тихонько хныкая — так мне не хотелось в поликлинику.
— Ну вот и пришли, — объявила мама, входя в здание поликлиники.
Быстро спросив что-то в регистратуре, мама направилась в нужный коридор. Кабинет нашего врача находился, как и регистратура, на первом этаже. Я продолжал хныкать. Больниц с поликлиниками я и во взрослой жизни побаивался. Теперь же окружающая обстановка вообще наводила на меня ужас.
— Мама! — жалобно позвал я, взглянув из коляски на маму.
— Что, хочешь к маме на руки? — улыбнулась мама, — Давай я тебя возьму.
Очутившись у мамы на руках, я быстро успокоился.
— Вы к Васильковой? — поинтерсовалась мама у сидящей в коридоре молодой женщины, — Мы будем за вами.
— Нет, сегодня мы не к ней, — улыбнулась женщина, держащая на коленях маленького мальчика, — Мы во-он в тот кабинет, на массаж.
— Значит к Ирине Максимовне никого нет, — обрадоваланно улыбнулась мама и направилась к двери в кабинет нашего врача.
Нерешительно открыв дверь, мама зашла со мой вовнутрь. Оказалось, что у врача были посетители. Я с удивлением уставился на стоящего перед ней со спущенными трусами мальчишку лет семи. Бросив быстрый взгляд на мою маму, мальчик густо покраснел и мгновенно прикрылся ладонями между ног.
— Ой! — вырвалось у мамы, — Я думала, что у Вас, Ирина Максимовна, никого нет.
— Подождите пять минут в коридоре, — обернулась на маму врач, — Я с ним быстро.
Врач спустила детские трусы еще ниже, до щиколоток.
— Какие мы стеснительные, — ласково улыбнулась она и, разняв детские руки, принялась щупать мальчику яички.
Лицо семилетнего мальчишки было краснее пожарной машины. Представив, что то же самое вскоре предстоит мне, я тоже густо покраснел.
— Так неудобно, — пробормотала мама и резко развернувшись, вышла из кабинета.
В коридоре по прежнему сидела на скамейке молодая женщина с двухлетним карапузом на коленях. Присев рядом с ней, моя мама тоже посадила меня к себе на колени.
— Вы со своим ходите на какой-то специальный массаж? — поинтерсовалась мама у женщины.
— Какой там специальный! — улыбнулась та, — Обычный профилактический массаж. Можете и своего записать. Всё, что нужно, это направление участкового врача.
— Надо будет у нее сейчас спросить, — сказала мама, — Это же всё бесплатно, да?
— Конечно в районной детской поликлинике всё бесплатно, — с той же доброй улыбкой сказала мамина собеседница, — Хотя я периодически ношу этой медсестре маленькие подарки. Чисто символически: коробку конфет, цветы, разные безделушки... надо же как-то отблагодарить девчонку. Так старается.
Женщина показала маме коробку конфет.
— Уже второй месяц к ней ходим, — продолжила она, — Очень хорошая массажистка. Совсем молоденькая, наверное сразу после медучилища, но дело свое знает. А как моему Андрюше у нее нравится! Уходить оттуда не хочет.
— Обязательно запишемся! — решила мама.
Она болтала с незнакомой женщиной еще минут пять, пока из кабинета не вышли предыдущие посетители.
— Будешь сегодня наказан за свое поведение! — строго сказала красному, как рак, мальчишке молодая женщина, — Такое устроил, когда врач попросила тебя спустить трусы.
Мы зашли в кабинет. Врач сидела за письменным столом и что-то писала в толстую тетрадку. Я принялся с интересом изучать обстановку. Вдоль одной стены стояли весы, планка для измерения роста, два стекляных шкафчика с медицинскими инструментами и кушетка. У второй стены была раковина с краном и большой пеленальный стол. Такой же стол стоял у окна.
— Ну что, выздоровел Ваш Саша? — с улыбкой спросила врач, оторвавшись наконец от своей тетрадки.
— Вроде выздоровел, — ответила мама, — Уже второй день нормальная температура.
— Ставьте на стол и раздевайте, — попросила врач, махнув рукой в сторону пеленального стола у окна, — Сейчас я его осмотрю, а потом Ксюша сделает замеры.
Мама подняла меня на стол и начала раздевать. Оставив меня в одном подгузнике, она нерешительно оглянулась на стоящую рядом медсестру. — Подгузник тоже снимайте, — улыбнулась медсестра, — Детей до трех лет осматривают голышом. К тому же мы ребенка потом взвесим, а в этом подгузнике сейчас точно не меньше килограмма жидкости.
— Я тоже заметила, что Саша уже успел его наполнить, — сказала мама, снимая с меня подгузник, — Ничего, одену после вашего осмотра новый. Я захватила.
Заметив, как юная медсестра принялась с улыбкой меня разглядывать, я попытался прикрыться, но мама не дала мне этого сделать.
— Опять стесняешься? — улыбнулась она, разнимая мои руки.
К столу подошла врач, на ходу одевая фонедоскоп.
— Повернись спинкой, — ласково попросила она, — Сейчас я тебя послушаю.
Послушав меня спереди и сзади, врач с довольной улыбкой сообщила маме, что у меня больше нет хрипов.
— Горло у него вроде и в прошлый раз было в порядке, — сказала она, доставая из стекляной банки специальную ложку, — Можно еще раз проверить. Скажи «А»!
Я широко открыл рот и врач неприятно нажала ложкой мне на язык, чтобы посмотреть горло, которым она тоже осталась довольна.
— Стул нормализовался? — спросила врач у мамы, щекотно щупая мне живот, — Или по прежнему бывают запоры?
— В последнее время стал ходить по-большому два раза в день, — сообщила мама.
— Видите, — улыбнулась врач, — А Вы боялись. Все хвори проходят. Вы еще, помню, жаловались на опрелости. Сейчас посмотрим.
Врач быстро уложила меня на спину и принялась рассматривать между ног. Я не знал, куда деться от смущения.
— Спереди всё хорошо, — сказала она.
— Ага, совершенно здоровая кожа, — согласилась стоящая рядом медсестра, бесцеремонно пощупав мне лобок.
— Сейчас проверим попу, — улыбнулась врач, и задрав мои ноги вверх, принялась щекотно щупать меня между ягодиц, — Ягодички в порядке. Мошонка тоже.
Врач опустила мои ноги вниз.
— Ну что, Ксюша, — повернулась врач к стоящей рядом с ней медсестре, — Теперь он твой.
— Рост, вес и мазок? — спросила медсестра.
— Ага, — кивнула врач, — Всё, как обычно.
— Сколько ему? — поинтересовалась медсестра у мамы, — Уже есть два?
— В сентябре будет, — ответила мама.
— Тогда взвешу карапуза на детских весах, — решила Ксюша, — Неохота снимать со стола и тащить на большие.
— Конечно, взвешивай на детских, — согласилась врач, — Сомневаюсь, что он больше 20-ти килограмм весит.
Постелив на стоящие на столе горизонтальные весы тонкую пеленку, медсестра осторожно меня туда переложила.
— 14 с половиной, — сообщила она врачу мой вес и вернула меня на стол.
После этого медсестра вынула из кармана желтый сантиметр и померила мой рост — тоже лёжа, как грудному.
— 86 сантиметров, — крикнула Ксюша врачу.
Сходив к одному из застекленных шкафчиков, медсестра вернулась оттуда с деревянной палочкой, обмотанной с одного конца ватой. Догадавшись, что сейчас мне предстоит, я сжался от испуга. Медсестра рывком задрала мне ноги и приготовилась

Тайная жизнь моей мамы

Экстремальный секс на пару

Тюремная история