Что, стыдно лежать с кучей в подгузнике?
Не зная, куда деться от смущения, я окончательно сдался и повинуясь второму нестерпимому позыву, пустил в марлевый подгузник сильную струю.
— Ой, смотрите, девчонки! — неожиданно крикнула Ксюша, показывая на меня пальцем, — У карапуза даже пеленки насквозь мокрые.
— Ага, я тоже заметила это мокрое пятно, — подтвердила Оля, — Как раз между ножек.
— Значит Саша уже и написать себе в подгузник успел, — улыбнулась Наташа.
Весь красный от смущения, я продолжал вовсю писать в марлевый подгузник.
— С каким удовольствием мы писаем в пеленки! — засмеялась Наташа, — Я знала, что тебе, Саша, понравится быть малышом.
— А как только что кричал, что большой! — улыбнулась Ксюша, — И чем он сейчас отличаешься от остальных малышей, которые писают и какают в пеленки?
— Самое интересное, что на горшок ходить отказывался, — не унималась Наташа, — А стоило запеленать, как грудного, сразу сходил в подгузник и по-маленькому, и по-большому.
Девушки снова засмеялись. Несколько минут я вынужден был слушать, как они шутливо обсуждают мои мокрые пеленки.
— Наверное надо помочь тебе подмыть карапуза, — предложила Оля.
— Не хочу прямо сейчас подмывать, — сказала Наташа, — Пусть полежит полчаса мокрый. В наказание за упрямство.
Я подумал, что девушки снова сядут на диван и в кресла, но они вышли из комнаты, оставив меня одного. Мне было очень неуютно в мокрых пеленках, особенно когда они начали остывать. Я лежал, боясь пошевелиться, потому что каждое движение вызывало противное перемещение большущей кучи в тесном подгузнике. Вскоре я с удивлением почувствовал, что мне снова хочется писать. Догадавшись, что Наташа все-таки подмешала мне в молоко мочегонное, я чуть не заплакал от обиды.
— Ну что, семилетнее чудо в мокрых пеленках, — обратилась ко мне Наташа, вернувшись вместе с подругами в комнату, — Буду сейчас тебя подмывать. Хотя если честно, так не хочется.
— Что, грязного подгузника испугалась? — со смехом спросила Оля.
— Представляю, что у мальчишки там творится! — засмеялась Ксюша.
Все трое подошли к столу.
— Сейчас посмотрим, что Саша нам приготовил, — улыбнулась Наташа, начиная разворачивать мои пеленки.
Быстро меня распеленав, Наташа осторожно развернула подгузник.
— Ничего себе обкакался! — засмеялась Ксюша, показывая пальцем мне между ног, — Даже писюнчик с яичками грязные!
— У обкакавшихся мальчиков это обычное явление, — заметила Оля, — Давай-ка лучше посмотрим, как у карапуза выглядит попа.
Наташа рывком задрала мне ноги вверх. Лежа перед тремя девушками голышом, я не знал, куда деться от смущения.
— Я и не представляла, что ребенок может в семь лет так обкакаться, — заметила Ксюша.
— И я смотрю на его грязную попу и не верится, что перед нами семилетний ребенок, а не семимесячный малыш., — улыбнулась Оля.
Услышав, как Ксюша тихонько захихикала, я густо покраснел.
— Ну так что, Наташка? — спросила Оля, — Помочь тебе подмывать мальчишку или сама с ним справишься?
— Еще спрашиваешь? — улыбнулась Наташа, — Конечно помоги.
— Тогда подержи пока карапуза вот так, с задранными вверх ножками, — попросила Оля, — А я сейчас вытру мальчишке попу его же собственным подгузником.
Я почувствовал, как Оля начала вытирать мне попу мокрой марлей.
— Ну как? — спросила Оля мою сестру через пару минут, — Посмотри, какая у карапуза чистая попа.
— Даже не скажешь, что только что обкакался, — заметила Ксюша.
Оля потянула меня за ноги, приподняв попу, чтобы вытащить из под нее мокрые пеленки с подгузником.
— Давно я уже Сашу не подмывала, — вздохнула Наташа, — Придется сейчас все вспомнить.
— А можно мне попробовать? — неожиданно попросила Ксюша, — Так хочется повозиться с твоим голеньким карапузом.
— Попробуй, — с улыбкой согласилась Наташа, — Посмотрим, как у тебя получится.
— Только нужно, чтобы кто-то подержал мальчишку, — сказала Ксюша, — Мне одной с таким большим не справиться.
— Хорошо, подержу, — вздохнула Наташа, — Хотя, если честно, я уже устала с Сашей возиться.
— Давай я подержу ребенка, — предложила Оля, — Сейчас мы с Ксюшей быстренько подмоем твоего карапуза.
— Спасибо, девчонки, — улыбнулась Наташа, — Я и вправду так устала.
— Отдыхай, — сказала Оля, — Все, что нам сейчас от тебя нужно — это миска с водой, детское мыло и несколько тряпочек.
— Сейчас принесу, — сказала Наташа.
Моя сестра вышла из комнаты и ее место у стола тут же заняла Оля. Послышался шум воды в ванной. После продолжительного отсутствия Наташа вернулась в комнату, осторожно неся в руках полную миску воды.
— Вот вам вода, мыло и тряпочки, — сообщила Наташа, — Ничего, что вода холодная? Не дождалась, пока пойдет горячая.
— Ничего с таким большим ребенком от холодного подмывания не случится, — сказала Оля.
Представив, что незнакомая шестиклассница сейчас начнет меня подмывать, я густо покраснел.
— Поднимаем ножки вверх, — сказала Оля и рывком задрала мне ноги, — Чуть-чуть разводим в стороны и до отказа задираем.Видишь, Ксюша, как у ребенка теперь все открыто между ножек? — Ты действительно заставила карапуза полностью открыться, — засмеялась Ксюша, — Теперь я могу трогать голенького мальчишку, где хочу.
Неожиданно для самого себя я громко пукнул.
— Саша тебе подсказывает, с чего начинать! — засмеялась Оля.
— С попы? — улыбнулась Ксюша.
— Конечно с попы, — подтвердила Оля, — Хорошенько протри мальчишке между ягодичек.
Холодная тряпочка опустилась мне в попу и щекотно заскользила вверх и вниз между моих половинок. Лёжа на спине с до отказа задранными вверх ногами, я чувстствовал себя полностью беззащитным.
— Внутри тоже надо помыть, — попросила Оля.
— Что, запихнуть тряпочку мальчишке в попу? — засмеялась Ксюша.
— Ага, — кивнула Оля, — Одним пальцем.
Я почувствовал, как что-то углубилось мне в попу.
— Поглубже! — засмеялась Оля.
— А как сразу испугался! — улыбнулась Наташа, — Сейчас точно заревет...
— Надо потерпеть, Сашуня, — ласково попросила меня Оля, — Всем малышам так моют попу.
— Особенно тем, кто какает себе в подгузник! — засмеялась Ксюша.
Вынув тряпочку у меня из попы, Ксюша продемонстрировала всем коричневое пятнышко ровно посередине.
— Отложи эту тряпочку в сторонку и намыль другую, — попросила Оля, — Протри мальчишке за яичками.
Девушка принялась мучительно щекотно протирать мне мошонку.
— Как сразу начал ерзать и дрыгать ножками! — засмеялась Ксюша, — Стоило только дотронуться тряпочкой до мошонки.
— Мальчики не любят, когда им там моют, — объяснила Оля, — Наш Андрюша тоже дрыгает ножками и пытается вырваться.
— Неужели все мальчишки так боятся щекотки? — со смехом спросила Ксюша.
— Еще как! — улыбнулась Оля.
Все дружно засмеялись.
— У кого тут маленький мешочек между ножек? — ласково спросила меня Ксюша, — Сейчас мы его хорошенечко помоем. Вот так, со всех сторон.
Задрожав от мучительной щекотки, я отчаянно задрыгал ногами в тщетной попытке вырваться из сильных Олиных рук.
— Не тяжело тебе держать семилетнего мальчишку, когда он начинает вот так вырываться? — спросила у Оли Наташа.
— Не беспокойся, — улыбнулась Оля, — Я его крепко держу. Пусть дрыгает ножками сколько хочет. Все равно не вырвется
Оля была права. Лежа на спине с задранными вверх ногами, я только и мог, что отчаянно дрыгать ими, пытаясь хоть как-то бороться с нестерпимой щекоткой и острым позывом писать.
— Теперь помой ножки и ягодички, — подсказала Оля Ксюше.
Ксюша принялась протирать мне намыленной тряпочкой ноги и попу.
— Кажется, везде намылила, — сообщила она Оле через минуту.
— Тогда смывай мыло, — сказала Оля, — Возьми чистую тряпочку, намочи в воде и везде протри. Каждый укромный уголок у малыша между ножек.
Ксюша намочила в воде новую тряпочку и начала протирать мне попу. Она как будто специально делала все очень медленно, чтобы подольше помучить меня щекоткой.
— Отовсюду смыла мыло? — спросила Оля через пару минут, — Тогда опускаем Сашины ножки вниз.
Оля опустила мне вниз ноги и тут же сильно прижала их к столу.
— Снова бери намыленную тряпочку, — попросила она двоюродную сестру, — Надо помыть карапузу животик. Всё, что ниже пупка.
Ксюша принялась намыливать мне холодной тряпочкой живот, постепенно спускаясь все ниже и ниже.
— Чей это маленький писюнчик? — неожиданно засмеялась она, бесцеремонно приподняв мне письку, — Вот этого голенького мальчика?
Я густо покраснел, не зная куда деться от смущения.
— Такой забавный тоненький хоботок! — засмеялась Ксюша, — Сейчас мы его как следует помоем.
Хихикающая Ксюша принялась щекотно намыливать мне письку своей тряпочкой.
— Ага, оботри мальчишке писульку со всех сторон, — улыбнулась Оля.
Я с трудом терпел Ксюшины манипуляции с моей писькой. Мучивший меня позыв писать сразу стал таким острым, что я чуть не пустил струю.
— Такое впечатление, что сейчас пустит струйку, — улыбнулась Ксюша, словно читая мои мысли.
— Я тоже заметила, — согласилась Оля, — Посмотри, как у карапуза напряглась писулька. Кстати, у нашего Андрюши фонтаны во время подмывания — это обычное явление. Особенно он любит писать, когда его мажут между ножек детским кремом.
— Представляю, — засмеялась Наташа и вслед за ней остальные девушки.
— Медсестра нам сказала, что все малыши это делают, — сообщила Оля, — Особенно мальчики.
— А к семилетним это тоже относится? — со смехом поинтересовалась Ксюша.
— От Саши сегодня всего можно ожидать, — заметила Наташа и все засмеялись.
— Хорошенько оботри мальчишке вокруг писульки, — подсказала Ксюше Оля, — Особенно снизу, где яички. Ага, вот так. А теперь можешь брать чистую тряпочку и смывать отовсюду мыло.
Ксюша поменяла намыленную тряпочку на чистую и начала протирать мне живот.
— Потерпи еще немножко, — ласково сказала она мне, — Надо отовсюду смыть мыло.
Холодная тряпочка заскользила по моему лобку. Дрожа от мучительной щекотки, я из последних сил боролся с нестерпимым позывом писать.
— Ну вот и все! — объявила Ксюша, прекратив наконец меня мучить, — Наверное надо снова помазать карапуза кремом от опрелостей?

История Ольги

Выеб тётку и попросил руку её дочери

Секс в автобусе (1 часть: Деревня)