больше, соски встали от трения об ткань.
Солнце ушло за облака, а мы побежали к байку и отправились, домой попав под проливной дождь.
Дождь превратил мой топ в прозрачную вторую кожу, а шорты плотно облегали каждую изгиб моего тела. Вода стекала по моим ногам, оставляя мокрые следы на полу, но я не спешила вытираться — его горячий взгляд стоил того.
Я медленно наклонилась, расстегивая босоножки, чувствуя, как его дыхание становится тяжелее. Когда я подняла глаза, передо мной была его мокрые шорты — ткань натянулась до предела, обрисовывая каждый сантиметр его возбуждения.
— Кажется, ты тоже промок… — прошептала я, цепляя взглядом его глаза.
Тимур шагнул вплотную, так что его твердость оказалась в сантиметре от моих губ.
Я выпрямилась перед ним, наше тяжело горячее дыхание начало заполнять комнату, его глаза медленно поднимались от моей груди по шеи.
— Ты такая сексуальная… И мокрая… — Нежно сказал он положив руки на мою талию прижав к себе.
— Да мне бы не помешало раздеться. — Игриво сказала я закинув руки на его шею и начала медленно гладить его голову.
Его губы нежно прикоснулись к мои, а руки сильнее прижали наши тела. Языки медленно играли наслаждаясь друг другом.
— У тебя такие нежные губы. — с улыбкой произнес он. Подталкивая меня к столешнице кухни.
Я оперлась руками на нее. Его горячие губы обжигали мою шею, а руки мяли бедра, раздвигая и сжимая их. Сердце забилось в бешеном темпе, он продолжал скользить губами ниже.
— Ты вся в мурашках — Его пальцы скользнули под резинку топа и начали поднимать его вверх.
Грудь выскользнула из под резинки топа сексуально качаясь как будто гипнотизировала его. Его горячие губы впились в сосок жадно всасывая его. Я сжала его шею и обхватила одной ногой.
Его тело накрыло меня, как волна — тяжёлое, влажное от желания. Мои пальцы скользнули вниз, ощущая под тонкой тканью шорт твёрдый, пульсирующий бугорок. От моего прикосновения он резко вдохнул, прервав поцелуй, и я почувствовала, как его член дёрнулся в ответ, будто пытался прорвать преграду.
Он приподнялся, и в полумраке комнаты я увидела, как его футболка, прилипшая к торсу от дождя, обрисовывает каждый мускул. Мои руки тут же потянулись к нему, цепляясь за мокрую ткань. Мы срывали её вместе — я помогала ему, а он, не сводя с меня горящего взгляда, намеренно замедлял движения, давая мне время рассмотреть его тело: напряжённый пресс, капли влаги, стекающие по груди, и тот самый выступ на шортах, который теперь совсем не скрывал, насколько он хочет меня.
Тимур резко повалил меня на диван, его сильные руки прижали мои запястья к подушкам, лишая возможности двигаться. Губы скользнули по шее, оставляя влажные, горячие следы, а дыхание обжигало кожу, заставляя мурашки бежать вниз по спине. Он не спешил, словно хотел запомнить каждый сантиметр моего тела — его язык медленно обрисовал ключицу, задержался в ложбинке между грудей, а затем, наконец, добрался до сосков.
Ох…
Он играл с ними так искусно — то слегка покусывая, то облизывая широкими, медленными кругами, — что я выгибалась под ним, не в силах сдержать стонов. Каждое прикосновение его губ заставляло живот сжиматься от сладкого напряжения, а между ног уже пульсировало навязчивое, нестерпимое желание.
— Тииимур… — мой голос звучал хрипло, прерывисто, — Мне… я хочу… тебя…
Я прикусила губу, пытаясь хоть как-то совладать с дрожью, но он лишь усмехнулся в ответ, чувствуя, как бешено бьётся под его ладонью моё сердце. Его пальцы скользнули ниже, к краю шорт, и я зажмурилась, предвкушая.
Пальцы нашли пуговицу шорт, и металл со звонким щелчком освободил напряжение. Он стягивал их медленно, почти мучительно, обнажая бедра сантиметр за сантиметром, и я чувствовала, как по коже ползут мурашки — не только от влажного воздуха, но и от его взгляда, тяжёлого, как прикосновение.
Наконец, шорты упали на пол, и я осталась лишь в промокших трусиках — светлый серый материал потемнел от дождя, облегая кожу так плотно, что сквозь него проступал контур… Его пальцы провели по мокрой ткани, собирая капли, и я вздрогнула — от его прикосновения, от того, как он смотрел, от осознания, что он видит, насколько я хочу его. — Такая мокрая… — прошептал он, и в его голосе смешались насмешка и восхищение. — И не только от дождя, да?
— Тимур, пожалуйста… Не останавливайся! — мой голос сорвался на стон, когда пальцы впились в трусиков, натягивая их вверх так, что тонкая мокрая ткань врезалась в губы киски, подчеркивая каждую складку. Воздух вырвался из легких резким «ах», когда холодная влажность материала смешалась с жаром тела — контраст заставил живот сжаться, а между ног пульсировало так сильно, что я непроизвольно прогнулась, предлагая себя.
Его губы, горячие даже сквозь промокшую ткань, прижались к самой чувствительной точке, заставив меня вздрогнуть. Язык скользнул вверх, обводя влажный контур моего клитора, и я резко прогнулась, впиваясь пальцами в диван.
— Ммм… Тимур… — имя сорвалось с губ стоном, когда его зубы слегка сжали нежную кожу через ткань.
Трусики медленно сползали вниз, будто подчиняясь его неторопливым, уверенным движениям. Прохладный воздух коснулся обнаженной кожи, но тут же его дыхание согрело меня — горячее, прерывистое.
— Ммм такая красивая…— прошептал он, и его палец медленно провел между моих губ, чуть раздвигая их, заставляя влагу выступить еще сильнее. Каждое движение было мучительно точным — то легкий нажим, то едва заметное скольжение, то круговые движения вокруг клитора, от которых я уже не могла сдержать стонов.
Его большой палец массировал клитор, глаза смотрели в мои, тело не произвольно двигалось в такт его пальцу, стон за стоном вырывался из меня, язык нежно скользнул во внутрь поднявшись к клитору губы всосали его, а пальцы продолжили растягивать меня.
— Какая узкая и сладкая… — Причмокивая сказал он.
Мои пальцы впились в его волосы, сжимая их в кулаках, когда я полностью взяла контроль.
— Ты хочешь мой вкус? Получи его…
Я резко приподняла бедра — и тут же опустилась вниз, всей киской скользнув по его языку, от самого низа, где его кончик едва касался дразнящего колечка, до чувствительного клитора, который он тут же поймал губами.
— Да-а-а… Вот так… — мой голос звучал хрипло, пока я двигалась, то насаживаясь глубже, заставляя его язык проникать внутрь, то отрываясь почти полностью, оставляя лишь легкое, мокрое касание.
Его руки впились в мои бедра, но я не позволила ему задавать ритм.
— Нет, Тимур… — прошептала я, чувствуя, как его дыхание становится все более прерывистым между моих ног.
Каждое движение бедер было медленным, томным, но с каждым разом все более настойчивым. Я чувствовала, как его язык напрягается, пытаясь угнаться за мной, как губы сжимают клитор, когда я прижимаюсь к ним особенно сильно.
— Ты вся дрожишь… — он пробормотал, и его голос звучал глухо, приглушенный моей кожей.
Я потянула его голову к себе, медленно провела языком по его кадыку, чувствуя, как он сглотнул под моим прикосновением. Мой Солоноватый — вкус смешался с его кожей. Потом выше — скользнула по влажному подбородку, облизывая его, наслаждаясь тем, как он напрягается подо мной.
— Хочешь еще?
Я приподнялась, позволяя ему увидеть, как мои пальцы скользят между моих ног, собирая с губ еще больше смазки, прежде чем провести ими по его губам.
— Открой рот, Тимур…
И когда он послушался, я втёрла в его язык свои пальцы, заставляя его попробовать меня глубже.
Моя ладонь скользнула вниз по его животу, оставляя влажный след, прежде чем сжать твердый бугорок под тканью шорт.
— Такой горячий… — прошептала я, чувствуя, как он пульсирует под моими пальцами, даже сквозь ткань.
Тимур резко расстегнул шорты, и они упали на пол. Его член — 16 сантиметров упругой плоти — тяжело лег мне в руку, фиолетовая головка налитая кровью, будто сияла в полумраке.
Я медленно провела большим пальцем по чувствительной уздечке, заставив его резко вдохнуть.
— Тебе нравится, когда я сжимаю вот так? — моя ладонь обхватила его уже туже, скользя вверх-вниз, собирая капли сока на кончике и размазывая их по всей длине.
Его живот напрягся, а пальцы впились в мои бедра, когда я ускорила движения, то слегка ослабляя хватку, то снова сжимая, играя с ритмом.
— Или… вот так? — я наклонилась, и мой язык лизнул солоноватую каплю с головки, прежде чем губы обхватили его.
— Ммм какой он вкусный… — Вытащив его изо рта и постучав по языку сказала я смотря в его глаза.
Снова обхватив его губами резким движение взяла его на половину и сексуально закатила глаза, двигая языком по стволу. Тимур резко поднялся с колен, его пальцы впились в мои волосы, направляя член к моим губам.
Твердая головка уперлась в них, заставляя приоткрыть рот, и я медленно провела языком — от самой уздечки, чувствуя, как он вздрагивает, до напряженных яичек, облизывая их влажным, горячим кончиком.
— Ммм… — мой стон вибрировал вокруг его члена, когда накаченные губы, плотно обхватили фиолетовую головку, а язык закрутился вокруг неё, собирая солоноватые капли.
Я вытащила его изо рта, позволив члену шлепнуться по языку, и приподняла взгляд:
— Какой же он вкусный, Тимур…
Его глаза пылали — он хотел большего.
И я дала.
Резко наклонившись, взяла половину его длины одним движением, чувствуя, как ствол растягивает мои губы. Глаза закатились от удовольствия, а язык прижался к пульсирующей вене, скользя вверх-вниз в такт его прерывистому дыханию.
— Да… вот так… — он прошипел, пальцы сильнее сжали мои волосы, направляя ритм.
Но контроль был моим — я то ускорялась, заставляя его стонать, то почти отпускала, оставляя лишь кончик во рту, дразня.
Мои губы, сочные и горячие, плотно обхватили его член, начиная медленные, круговые движения, пока язык скользил вдоль ствола, обвивая каждую выпуклую вену. Я чувствовала, как он пульсирует у меня во рту, как его дыхание срывается с каждым моим движением.
Слюна стекала по его длине, смешиваясь с его собственными каплями, создавая мокрые, хлюпающие звуки,

Инцест отца и дочери

Февраль

Банщица