Вы же не просто так следили за мной в салоне. И этот ваш диктофон, будь он не ладен.
— Простите, но я всё равно не понимаю.
— Удалите запись.
— Но у меня нет никакой вашей записи.
— Вы держите меня за дурака. Я заметил тогда ваши действия. Я требую удалить запись! — пригрозил он.
Я неохотно достала диктофон и нерешительно нажимала на кнопки. Потом огорчённо подняла глаза на недовольного парня. Тот удовлетворительно улыбнулся и настоятельно просил больше так не делать. Я смотрела на него и по непонятным причинам не могла оторвать от его лица глаз. Лицо у него было красивым с ярко выраженным чертами.
— Теперь извините меня. Возможно я отнял у Вас время.
— Нет, нет. Я всё равно ничем не была занята.
— Тогда составите мне компанию? Я хотел выпить чашку чая с вкуснейших пирогом. Я часто бываю здесь.
И тут я вспомнила, что в моём кошельке пусто, ведь никакие гонорары за мою скандальную статью никто не дал, да и не светит.
— Я не голодна. Спасибо.
Но он будто меня не слышал и сделал заказ официанту.
— Расскажите о себе, Ольга.
— Откуда…
— Откуда я знаю ваше имя? Птичка напела. И, случайно, под статьёй не Ваше имя?
— Хм… Точно.
— И всё же Вы не умеете писать.
Я встала со стола, чтобы уйти, но подошёл официант с заказом.
— Не вежливо уходить из-за стола, когда Вас угощают — бронизывал меня взглядом гонщик.
Я помешкала и села обратно, опустив глаза. Тот был серьёзен и непоколебим. Две кружки он наполнил чаем, а блюдца по куску клубничного плетёного пирога.
— Вы любите клубнику, Ольга?
Я посмотрела на стол и кивнула головой. Всё было свежим, ароматным и безумно вкусным.
— Так Вы расскажете о себе?
— Что именно Вы хотите узнать?
— Всё. Кто Вы? Откуда? Чем занимаетесь?
— Я приезжая из глубинки области, провинциалка. Поступила на журналиста, закончила, да так тут и осталась. Хочу дальше заниматься своей деятельностью.
— Вам действительно это нравится?
— Да, это моё. Если Вы про эту статью, то это был вызов моему начальнику. Он всё время обвиняет меня в неумении подбирать материал, хотя сам посылает меня за ничего нестоящими интервью. В данном случае я взяла инициативу в свои руки… Рискнула. Он хотел чего-то бурного… Вот.
— И Вы решили действовать более решительно. Но эта статья довольно смелая, она изрядно меня повеселила.
— Спасибо. Я хотела спросить… Хотя нет, не стоит. Я забыла.
— Что именно? Хотели попросить моё интервью?
Я промолчала и смотрела в его глаза жалобным взглядом, будто вымаливала согласие. Тот покачал головой и отказал. Я томно вздохнула и огорчилась.
— Вы хотели бы знать почему я сказал, что Вы не умеете писать?
— Да, поясните.
— В вашем письме не чувствуется Вашего присутствия при событии. Будто Вас там и не было, а просто передаёте суть с чужих слов. Читателям будет интересно понимать Ваши эмоции и впечатления. И тут не на что было обижаться, просто примите к сведению. Ну а мне пора. Спасибо за компанию.
Он положил оплату на стол и стал уходить. Я молчала и была в ступоре под впечатлением о нём. Его слова так гипнотически действовали на меня. Я проводила его взглядом из окна. Митя был недоволен моим долгим отсутствием дома, но я анализировала свою сегодняшнюю встречу. Я вбила себе в голову идею о том, что интервью с ним должно быть моим. Но как его заработать, если он так категоричен?
Андрей Анатольевич сменил гнев на милость, узнав, что моя статья набрала популярность и разлетелась по всему интернету. Он попросил меня о встрече. Чтобы взять меня в свой штат на полный оклад я должна была написать редкую и интересную статью. И я решила, что интервью с гонщиком, который никогда никого не подпускает к себе, была бы как раз кстати. Я должна заполучить информацию с него любой ценой и стала искать встречи с ним. Узнала из своих знакомых источников, что через неделю состоится гонка за городом на большом автодроме с его участием. Сидя во втором ряду, я узнала его в костюме гонщика по его глазам.
Он стоял возле своей бмв пятой серии затюниной и облегчённой для гонок, и разговаривал с мужчиной — ведущим. Как он был прекрасен в действии, а его автомобиль шёл впереди всех и одержал победу. Я от радости вскочила с места, как и многие другие, и кричала «Ура». Мой гонщик… Стоп! С каких пор я зову его своим? Что-то меня не туда понесло. Ну да ладно… Он вышел из машины, снял шлем, поднял руки вверх и смотрел на своих болельщиков. Его взгляд остановился на мне, и он поспешно сел обратно в машину и отъехал на стоянку. Я поспешила к нему и застала под машиной, лежащим на земле.
— Простите. Мы можем поговорить?
— Это Вы. Я не даю интервью — сказал он, не вылазия из под авто.
— Я не об этом.
— Чего Вы тогда от меня хотите, Ольга? — он выполз из под машины и встал рядом со мной.
Я незаметно включила диктофон у себя в кармане и писала наш разговор.
— Я хотела поздравить с победой.
— Спасибо! Всё?
— Эээ… Как Вы готовились к гонке? Мне интересно знать Ваши эмоции, потому что я сейчас испытала их бурю.
— Так, стоп! — он рассмеялся — Снова эти игры. Немедленно остановите запись! — его голос был суровый и настойчивый.
— Но у меня нет диктофона.
Тот стоял и смотрел на меня грозным взглядом, сложив руки на груди. Я вздохнула и достала из кармана диктофон, а тот быстро выхватил его у меня из рук и стал уходить. Я бежала за ним и просила вернуть его мне.
— Вы не отстанете от меня, правда?
— Простите, но что плохого в том, что я хочу взять у вас интервью?
— Мы уже выяснили, что писать Вы толком не научились. Я не хочу, чтобы первая статья про меня была комом. Понимаете? Раз Вы собрались меня теперь преследовать, то я соглашусь на интервью.
— Я обещаю, что не испорчу материал.
— Той статьёй с салона Вы меня порадовали. Сделайте это снова, и Вы получите моё интервью.
— Но чем мне Вас поразить?
— Поразить? Хм… Я подумаю.
И он снова ушёл. Ушёл и ничего не договорил. Я опять пришла домой ни с чем. Митька снова полоскал мне мозг нравоучениями.
Понимаю, он беспокоится за меня и хочет как лучше, но я отдалялась от него с каждым днём всё больше. Эх… Митя… Как мы живём вместе? Я до сих пор не понимала для чего сошлась с ним. Из жалости после предательства? От дружеского долга, который обязательно должен перерасти в любовь? Но где она, эта любовь? Её не было и нет.
Иногда я писала в газету всё те же скучные статьи, чтобы заполнить пробелы в газете. Андрей Анатольевич терпеливо ждал мою культовую статью, но я обещала всё уладить. В любом случае совсем убирать он меня не собирался, если не выкину что-то из ряда вон выходящее.
Странное затишье, наверное, перед бурей. Ну он же должен был когда-то напомнить о себе. Спустя неделю он позвонил, найдя мой номер, и сообщил, чтобы я была готова через час и пришла к тому кафе, в котором сидели с ним тогда. Он сидел на том же месте и сделал тот же заказ.
— Вы готовы?
— К чему?
— К игре. Вы же любите играть — он засмеялся.
— Конкретнее — более серьёзно спросила я, обидевшись на его смех.
— Состоится гонка, на которую я приглашён. Вы должны там быть.
— Конечно, я приду. Я буду болеть за Вас.
— Нет, нет… Вы не поняли меня, Ольга. Болеть не придётся. Вы так же участвуете в гонке.
— Но… Эээ… Я… — не могла подобрать я слов.
— Успокойтесь. Вы будете всего лишь штурманом. Гонка на двоих.
— Что?! Но я боюсь скорость.
— Тогда увы… Ничем не могу Вам помочь.
— Но какое это имеет отношение к статье про Вас?
— Самое прямое. Вы поможете мне с гонкой. Сами поучавствуете, наберётесь эмоций и сопереживаний. Тогда Вы точно сможете написать хорошую статью.
— Вы меня в могилу загоните. Какой от меня толк, если я боюсь скорость?
— Вы настойчивая девушка. Уверен, Вы справитесь. А сейчас пообедаем.
Мы пили чай молча и смотрели друг на друга. Его глаза искрились и блестели, я не могла оторвать глаз от его лица. Как он красив, статен и серьёзен. Мой телефон стал издавать звук входящего звонка, и я отключила звук.
— Это ваш парень звонит? Ответьте.
— Я ему позже перезвоню.
— Как у Вас с ним дела?
— К чему этот вопрос?
— Просто интересно.
Потом мне позвонил начальник и попросил приехать в редакцию, чтобы рассчитать меня гонораром за статью. Деньги мне не помешают, но я хотела побыть с ним подольше. В любом случае этого не произошло. Он заплатил за наш обед, попрощался со мной и ушёл. Заработанные деньги я принесла поздно вечером домой в общий «котёл» и указала Мите на то, что ещё на многое способна.
— Я не сомневаюсь, что ты можешь ещё что-то выкинуть. Но учти, что расхлёбывать твои проблемы и мне тоже.
Я легла спать под отдельным одеялом, как происходило в последнее время.
С гонщиком мы встретились у входа на гоночный стадион, и он сопроводил меня в гараж. Он что-то доделывал и налаживал в своём авто, а я стояла в стороне и жутко нервничала.
— Всё будет хорошо.
— Я не уверена…
— Артём. Можно просто Артём.
— Да, хорошо.
— Учитывая, что мы теперь сотрудничаем, то можно перейти на «ты». Согласна?
— Да, я не против. Но я не могу понять… Что мне нужно делать?
— Тебе всё пояснят.
В наш гараж зашёл парень, видимо один из организаторов гонок, и дал мне карту маршрута. Он быстро пояснил мне правила и дал нам на подпись договоры и соглашения. На меня тоже подобрали комбинезон и выдали наушники для связи с моим гонщиком. В данном случае упомянуть, что гонщик мой, было уместны, ведь мы были командой. Артём усадил меня в машину, и мы подъехали к стартовой полосе. Он был, как всегда, серьёзен и непоколебим. Его глаза были наполнены уверенностью и решимостью. Дальше было всё на бешеной скорости. Я старалась не смотреть в окно, а только называла Артёму повороты и их градус.
— Осталось проехать по прямой 150 метров — кричала ему в микрофон я.
— Тогда поднажмём!
Машина помчалась, как сумасшедшая. Я от страха закрыла глаза руками и вжалась в кресло полулёжа. Я даже не поняла, что мы остановились. Артём стал теребить меня.
— Оля, мы приехали. Ты как?
— Я не знаю. Наконец всё закончилось.
Я слышала крики и свисты болельщиков, а кто-то сильно раскачивал нашу

Двое под лодкой не считая двух незнакомцев

На море обменялись мамами

Моя ненасытная жена