зашел Маше за спину. Аккуратно отрезая от плоти кожу, он раскрыл, заднюю часть головы Маши. В жуткий кроваво багровый бутон просто ужасно фантастического цветка. После чего вновь обойдя, Машу, занялся ее лицом. Аккуратно чтобы не повредить уши и кожу вокруг ноздрей. Он медленно стянул последние остатки кожи с лица. Когда Андрей Борисович, наконец, снял с лица кожу. Девушкам предстала жуткая картина освежёванного лица Маши. Белоснежные ряды зубов, обрамлённые багровыми жгутами мышц, казались жутким оскалом чудовища. Не видящие глаза казалось, что вот-вот выпадут из орбит, и лишь кроваво красные мышцы чудом их удерживали. Голова была багрово красного цвета, с которой контрастировала ослепительно белая в кровавых подтёках верхушка черепа.
Глава 3
-Ну вот. – Палач поднял над собой содранную с Маши кожу, которая приобрела очертания жуткой человеческой фигуры неявственно плоской формы. – Готово.
-А теперь последний как говорится штрих. – Палач, резким движением рассек Машиного горло, из которого, сразу потекла быстрыми ручейками кровь, стекая в слив под рамкой. – Покойся с миром.
-Не бойся, Маша мы скоро увидимся. – Тихо прошептала Катя, у которой по щекам текли, не переставая слезы. – Там наверху.
-Намек понял. – Сказав, это Андрей Борисович подошел к Кате. – Я постараюсь побыстрее.
-И так гражданка Кукушкина. – Закончив с Катей, он ловким движением перерезал ей горло. После чего подойдя к Ане, широко улыбнулся – Вам как сразу коже снимать или частями по очереди, на пример, начиная с груди.
-Ай, нет, прошу не надо. – Завизжала девушка. — Умоляю, убейте меня, а потом делайте что хотите.
-А как же. – Андрей Борисович провел лезвием ножа между грудями девушки, дойдя до пупка больно уколол. – Девушка ваша тяга к боли и страданиям.
-Ай, прошу, умоляю. – Визжала Аня в тщетной попытке вырваться, дрягалась то в одну строну, то в другую. – Что угодно делайте, но убейте меня.
-Мда. Как эшафот иногда меняет людей. – Взяв голову Ани он, взглянув в зарёванное испуганное лицо, резко дернул ее вправо. Послышался хруст позвонков и тяжелый выдох Ани. Когда он отпустил Анину голову, та безвольно упала на грудь. А изо рта потекла струйка крови. – Чтож милое дитя покойся с миром.
Оставшись последней, Ира угрюмо даже с тоской наблюдала. Как свежуют ее коллегу по работе. В этот раз не было не криков ни стонов, только легкое подергивание тела Ани, когда палач слишком резко отрывал очередную часть кожи девушки. Сделав надрезы в районе глаз и губ, он почти мгновенно, быстро работая ножом, снял с лица Ани кожу. Симпатичное личико медсестры, которое привлекало не только сотрудников мужского пола. Но также и приговорённых, при этом вызывая ревность и злость у представителей женской части населения их города. Превратилось в нелицеприятный кусок окровавленного мяса с жутко вытаращенными глазами и кошмарным оскалом.
-И так гражданка Полякова. – Вытирая тряпкой нож, подойдя к Ире, спросил Андрей Борисович. – Вам как лучше сделать как гражданке Кукушкиной или вы хотите подольше пожить как гражданки Дубровы.
-Мне, все равно. – Грустно ответила Ира, смотря как по внешней части стекла окна зала барабанит проливной дождь. – Как вам будет удобнее, так и делайте.
-Вот это новости. – Удивленно посмотрев на Иру, сказал Андрей Борисович. – Прошу прошения, мадам, если я вас чем-то обидел, вы только скажите. Я исправлюсь.
-Ира просто Ира. – Печально посмотрев на плача, сказала Ира. – Можете называть меня по имени.
-Хорошо дорогая Ира. – Сказал палач, непонимающе смотря на девушку. – Так что случилось, чем я вас обидел.
-Простите, вы меня не чем не обидели. – Меланхолично ответила Ира. – Просто мне реально все рано, что дальше будет я, в конце концов, умру и все мои муки, закончатся навсегда.
-А как же жизнь после смерти. – Улыбнувшись бодро сказал, Андрей Борисович. – Такая девушка как вы обязательно попадёт в рай.
-Спасибо. – Слабо улыбнувшись, Ира сказала. – Но если у меня будет выбор, то я предпочту чистилище.
-Понятно. – Покачав головой, сказал Андрей Борисович. – Ну, так что голову на бок или потерпишь, мне то по факту тоже все равно. Только дольше придется возиться.
-Если честно, то давайте как у Добровых. – Грустно усмехнулась Ира. – Хотя-бы попытаюсь напоследок понять чего такового приятного в боли до сегодняшнего дня находила Аня.
-Боль так боль. – Усмехнулся Палач и, зайдя Ире за спину примериваясь, сказал. – Хотя судя по последним секундам жизни гражданки Сорокиной, даже она испугалась такой боли.
-Да боль, наверное, жуткая. – Усмехнулась Ира. – Интересно я умру до того как потеряю сознание от потери крови.
-Сознание ты потеряешь от боли. – Сказав это плач, вновь появился перед лицом Иры. – Поверь моему опыту еще не кому не удавалось продержаться в сознании до окончания экзекуции.
-Боюсь вас огорчить Андрей Борисович, у меня есть шанс. – Улыбнулась Ира. – Увидеть свою кожу у вас в руках воочию.
-Так и от, куда такая уверенность. – Палач, встав перед Ирой, скрестил руки на груди и скептически поднял бровь. – И давай уже перейдем на ты.
-У меня врождённое генетическое заболевание. – Ответила Ира. – Практически не чувствую боль. Я даже для усиления возбуждения во время занятий сексом проколола себе клитор и большие половые губы.
-Хорошо. – Заходя Ире за спину, сказал плач. – Тогда начнём.
-Умм… — Простонала Ира. Когда слабая острая боль прошлась вслед за лезвием ножа от затылка до ягодиц. – А это и правда, больно.
-Ну, что-ж считаю эксперимент. – Сказал за спиной Иры плач. – Прошел удачно.
-Что погади а… — Резкая боль пронзила Иру в основании черепа. После чего ее сознание заволокла тьма.
Эпилог.
-Покойся с миром. – Сказала Галина Петровна, сидя в подсобке, смотря как по стеклу барабанят, тяжёлые капли холодного октябрьского дождя. – Надеюсь, ты недолго мучилась.
-Жаль, что так получилось. – Тяжело вздохнув, палач сделала большой глоток уже успевшего остыть чая с бергамотом. – Возможно, ты бы меня сменила, когда меня отправили бы на казнь.
Галина Петровна вновь сделал глоток грустно подумав что в подсобке холодно из-за того что отопление отключено. Его всегда включала Ирак, которая приходила пораньше на работу, чтобы в холодное время года. Подсобка успевала прогреваться до прихода Галины Петровны.
Из-зала, раздались приглушенные стоны очередной жертвы жестоких законов и бесчувственных чинуш. На столе для четвертования лежала совсем молоденькая девушка. Которой сегодня исполнилось 18 лет. И как назло письмо о ликвидации с сегодняшней датой пришло за неделю до этого дня. У Галины Петровны до сих пор в памяти всплывало лицо зарёванное и опухшее лицо девушки. На нем застыла гримаса страха в пересмешку с обидой и болью на несправедливость судьбы.
-Галина Петровна. – В подсобку вошла новая помощница плача Наташа Пирогова. На ее веснушчатом лице, обрамлённым рыжими кудрями играла веселая улыбка. – Луговская испустила дух, я конечности сложила в контейнер и запечатала.
-Молодец. – Сказала Галина Петровна, даже не повернув головы. – Можешь бежать на обед.
-Ой, спасибо Галина Петровна. – Весело сказала Наташа. – Я быстро.
-Давай беги уже. – Наконец взглянув на помощницу, Галина Петровна грустно улыбнулась. – Главное не торопись, а то подавишься. И приятного тебе аппетита.
-Спасибо еще раз. – Улыбнувшись, поблагодарила Наташа, и вдруг хлопнув себя по лбу. Достала, из под комбинезона и протянула, палачу письмо. – Вот вам отдела распределения передали.
-Спасибо Наташа. – Беря письмо, Галина Петровна строго сказала. – Беги уже а-то все вкусное расхватают.
-Эх, Наташа, Наташа. – Глядя на адрес своего Центра на конверте грустно вздохнула Галина Петровна. – Не знаешь ты еще жизни. Надеюсь, тебя поставят под крыло хорошего палача.
Прислано: Большие Демонические Черви

В первый раз

С НОВОСЕЛЬЕМ

Моя мама лядь. Заговор мамочек.