члена любовницы презерватив, чтобы бросить его на пол.
— Обещаю, милая. Тебе не будет больно. Я аккуратно все сделаю. — Анжела легла к подруге на диван под бок и стала с ней вместе курить сигареты, стряхивая пепел в стоящую между ними пепельницу.
Её заботлива трансуха взяла со стола.
Со стороны было крайне дико смотреть на лежащих на диване женщин. У молодой был член. А у другой, постарше — чёрная, заросшая жёсткими волосками.
Чуть ли не до пупка. Пизда.
Покурив, подруги встали с дивана к столу, где выпили водки и хорошо закусили выпитое. Причем моя мать, словно шлюха, села голой жопой к трансухе на колени, обняв её рукой за шею.
— Я не пойму тебя, Ира. Ты же не целка в попе. Почему тебе больно? — спросила у моей матери Анжела, стоя возле стола и намазывая залупу вазелином, выдавливая его из тюбика, который нашла в сумке.
Член у трансухи встал. И она готовилась ебать мою мать в задний проход.
— Ты права подруга. Мне в попке уже давно целяк сломали. С тех пор как стала ездить на Юг отдыхать. Но я такие большие как у тебя в жопу не пробовала. По этому и говорю тебе. Не вставляй его на весь. Мне привыкать к нему надо. — ответила мама Ира, взяв из рук у подруги тюбик с вазелином.
Мать придирчиво осмотрела залупу у стоящей перед ней транссексуалки. И, оставшись довольной увиденным. Взяла и выдавила приличную порцию смазки на указательный палец Анжеле.
— Смажь мне там, милая. Может, не так больно будет. — мама Ира нагнулась, стоя возле стола, и, упёршись руками в диван встала возле него выпятив свой зад кверху.
И мне стала видна её чёрная пизда, заросшая жесткими волосками, слегка отвислые половые губы темно-розового цвета, с которых капал сок. Мать была возбуждена. А так же мне был виден её анус, покрытый мелкими трещинками, которые лучиками расходились от дырки посередине к краям.
— Боли не будет. Успокойся, Ира. Сейчас смажем твою дырочку как следует. И порядок! — Анжела с ходу вставила указательный палец в задний проход подруге и покрутила им там, смазывая вазелином его стенки.
В жопе моей матери побывало столько хуев волосатых, как обезьяны южан, что она даже не вздрогнула, когда Анжела ей всунула палец в очко.
— Ой, Анжелка. Оооооййй. Оооооййй. Я же тебя просила, не надо! — На весь. — сквозь стоны говорила трансухе моя мать, стоя на диване на четвереньках, нагнув голову в подушки.
Анжела пристроилась к ней сзади и вовсю засаживала маме Ире в очко. Причём, забыв про свое обещание не вставлять глубоко.
Но вскоре мать перестала стонать и замолка. Она лишь тяжело дышала и кряхтела когда Анжела уж слишком глубоко ей засаживала в задний проход.
Я думал, что моя мать лукавила, говоря подруге о том, что ей больно в попу. Она уже пять лет как ездила в санаторий в Минеральные воды и за пять лет её очко стало похоже на проходной двор. Армяне любят такие жопы, как у мамы Иры. И наверняка не раз её в неё ебли.
— Аааа! Аааа! Ооооййй. Хорошо то как, Ирина Юрьевна. Мне твоя анальная дырочка больше нравится, чем влагалище. — сквозь стоны говорила Анжела, назвав мою мать по отчеству, стоя на коленях позади неё и держа руками её за бедра, засаживая раз за разом ей в задний проход.
Вероятно, ебать в очко женщину было более приятным занятием, чем традиционный вагинальный секс. И трансуха вскоре кончила на моей матери, ускорив сначала темп, а потом затихла.
— Ой. Мне на улицу, в уборную надо. Срочно. Да и тебе не помешало бы член обмыть, дорогая. На террасе ведро с водой стоит и кружка. Пошли скорее. — сказала подруге мама Ира, встав с дивана и придерживая руками живот.
Анжела своим лошадиным членом достала ей до кишок, и мать захотела срать. И у самой трансухи залупа была измазана в желто-белой смазкой.
Подруги ушли одна в срать в туалет, а другая на террасу мыть измазанный в жопе член. А я, воспользовавшись моментом, расстегнул молнию на ширинке и достав член, по — быстрому передёрнул.
Мне даже дрочить особо не пришлось. Едва коснувшись хуя рукой, я кончил. И испытал неописуемое блаженство. По тому, что после увиденного у меня случился жуткий стояк. И мне срочно требовалось разрядка.
— А ты мне врала, Ира. Тебе не больно было в попу. А наоборот, приятно. — выговаривала моей матери Анжела, вернувшись с ней в дом.
Член у трансухи был чистым, но вялым. И висел, словно большая ливерная колбаса.
— Немного больно было. А в целом приятно. Но я не кончаю от анала Анжела. По этому особо анальный секс и не практикую. Хотя опыт в этом деле есть. — ответила Анжеле моя мать, тем самым подтвердив мои догадки о том, что её ебли в санатории на Юге в жопу. И много раз.
Подруги вновь выпили, подойдя к столу. А потом легли на диван и предались ласкам. Анжеле нравилось ласкать мою мать. Мять у нее тяжёлые налитые груди и сосать на них соски.
Прошло ещё минут сорок, прежде чем трансуха вновь полезла на маму Иру.
И стала ебать её опять по собачьи, на четвереньках, но не в жопу, а в пизду. Правда без презерватива. И умело доведя мою толстозадую мать до оргазма. Кончила сама. Но не в влагалище, а в задний проход подруге.
— Вот видишь, Ира. С умом можно и без твоих гандонов обойтись. Я умею без » резинки» предохраняться. — сказала Анжела, вынимая член из горячего очка мамы Иры.
— Ты вообще молодец у меня, милая. Чтобы я без тебя делала. Как хорошо, что мы вместе. — похвалила моя мать трансуху за то, что та сэкономила дорогие презервативы и умело довела её и себя до разрядки.
Больше подруги не трахались. В классическом понимании этого смысла. Если не считать минет, который сделала моя мама Анжеле перед уходом.
Дождавшись, когда моя мать закроет замок с обратной стороны двери на террасе. И их голоса смолкнут вдали. Я открыл защёлки на дверцы шкафа и вылез из своего темного убежища, в котором мне невольно пришлось просидеть около пяти часов.
Но оно того стоило. Я своими глазами увидел половое сношение родной матери с красивым молодым трансом. А такое не каждому дано было увидеть. И это подействовало на меня ошеломляюще.
У меня тряслись руки, когда я прикуривал сигарету. А после пяти часов без курева, сидя в шкафу, мне дико хотелось курить.
Уходя из дома, подруги не убрали за собой. Они уходили в спешке, так как поласкались лёжа на диване до пол третьего и могли опоздать на автобус. И на столе осталась лежать закуска — копчёная колбаса с сыром и хлебом. А так же стояла бутылка с водкой. Её там было немного, грамм сто, но мне хватило, чтобы унять мандраж в теле.
Я выпил водку прямо из горлышка и закусил оставленной матерью закуской. Съев всю колбасу с сыром, сделав наспех бутерброды. Все равно едой на столе воспользовались бы мыши, которых в старом деревенском доме было полно.
Осмотревшись в комнате, я нашел на полу два налитых спермой Анжелы презерватива. Моя мать не стала их убирать. Или забыла. Да и ключ от дачи был только у нее. Поэтому она особо не переживала за уборку.
Держа в руке использованные гандоны, налитые до верху спермой молодого транса. Я вновь подрачил, смотря на диван, на котором безумно красивый транссексуал — блондинка порол мою мать в разных позах.
Обильно кончив на пол, я по привычке стер сперму ногой и, сев на стул возле стола, закурил ещё сигарету. Стал думать, что мне предпринять?
Конечно, никаких доказательств в виде фотографий у меня не было. Но мне, по идее, они были и не нужны. Достаточно было сказать матери, что я был на даче, когда она там сношалась с Анжелой. И припугнуть, что я все расскажу отцу. В том случае, если мамаша не согласится принять меня в свою компанию.
Я хотел стать третьим в их отношениях. И ебать маму Иру на папу с Анжелой.
И я полагал, что это должно было подействовать. В противном случае папа Толик, узнай о том, что его жена приютила у нас в квартире мужика в женском обличье. Да и ещё ебется с ним втихаря на даче. Поднял бы жуткий скандал, и об этом тут же узнал бы весь город. Язык у моего отца был бабский.
А ещё папаша мог свободно залезть под юбку к Анжеле и собственноручно удостовериться наличие у нее члена и яиц. Мужиком папа Толик был здоровыми и без труда мог бы справиться с блондинкой — транссексуалом. И тогда моей матери придётся бежать из города, куда глаза глядят. А иначе её заклюют на работе и соседи по дому.
Да и Анжеле не жить у нас. На неё все будут показывать пальцем и всячески оскорблять.
Нет, для моей мамы будет вполне благоразумно предоставить в распоряжение взрослого восемнадцатилетнего парня свои дырки. В которых и без того хуев побывало достаточное количество. И член сына не будет лишним. А он, в свою очередь, пообещает хранить её секрет в тайне.
И мать, судя по её взгляду на мой стояк в штанах утром на кухне. Сама бы не прочь на него насадиться. Только, конечно, боялась огласки.
С этими приятными мыслями я покинул дачу, так же, как и попал в неё минуя входную дверь через окно на террасе.
Но домой сразу не поехал. Чтобы отвести от себя подозрения, я решил по пути из деревни завернуть на реку у нас возле города и посидеть там с удочкой.
Просидев на реке пару часов и поймав с десяток мелких уклеек. Я поспешил домой. К вечеру голод дал о себе знать. А ещё мне хотелось остаться один на один с матерью и рассказать ей о том, что я сегодня видел в деревне.
Интересно было бы посмотреть на её реакцию.
— Что я говорила. Опять пескарей домой принёс с рыбалки Олег. И нужно было целый день просидеть на реке из-за этого? Или ты ещё где-то был, сынок. — спросила у меня мать, пристально смотря мне в глаза.
Она с Анжелой была на кухне. Мама Ира жарила котлеты в сковороде на газу. А трансуха сидела за столом и пила мелкими глотками кофе. Анжела не только много курила, но и была ярой кофеманкой, и мамаша не успевала покупать ей кофе. Причем пила эта » ошибка природы» исключительно растворимый кофе, но элитных марок. » Якобс» » Чёрная карта». Мать не скупилась на бодрящий напиток для своей любовницы. И, как я сегодня узнал, было за что покупать Анжеле дорогой кофе.
Эта миловидная блондинка с голубыми глазами.

Ночное дежурство

История Ольги

Моя ненасытная жена