мать лишила ее девственности бутылкой из под шампанского и впервые побрила ее. Тогда же она впервые доставила матери оргазм. И хотя и раньше она подчинялась матери, в тот день это подчинение стало абсолютным.
Облизав руку от собственных выделений, Маша подошла к шкафу, открыла его и достала свою обычную домашнюю одежду. Хотя одеждой это назвать было трудно. Кожаный ошейник и четыре кожаных ремешка с петлями, которые застегивались на запястьях и щиколотках. Одев на себя эту аммуницию и покрутив между пальцами соски, чтобы они напряглись и торчали, она отправилась в комнату матери.
Осторожно постучавшись, она тихонько приоткрыла дверь и протиснулась в образовавшуюся щель. Мать стояла у окна, глядя на улицу. Маша в очередной раз восхитилась ее телом. Ирине было тридцать пять. Короткие рыжие волосы, красивое лицо, большие, упругие груди с длинными коричневыми сосками, густо заросший темными волосами лобок, широкие бедра и стройные ноги. Промежность ее также покрывали густые, темные волосы. Она была высокой, выше Маши.
На матери были, как обычно, узкие, черные, кожаные трусы, туфли на шпильке, и черный кожаный лифчик — единственный лифчик, который она одевала. Рядом с ней смирно сидел Принц. Ирина никогда не выпускала его из отдельной комнаты, когда Маша была дома. А когда уходила куда-нибудь, оставляя дочь одну, забирала его с собой. Так что Маша с собакой практически никогда не общалась и даже никогда его не гладила. Теперь Маша понимала, почему мать никогда не позволяла им общаться.
На шее у Принца был такой же ошейник, как у Маши, от которого тянулся поводок, зажатый в правой руке Ирины. В этой же руке висел второй поводок, предназначавшийся девочке. Маша осторожно подошла к матери, пристегнула поводок к своему ошейнику и встала рядом с ней на четвереньки. И тут произошло то, чего она совсем не ожидала. Как только она опустилась на четвереньки, Принц сорвался с места и прыгнул передними лапами ей на спину, царапая ее когтями.
«Фу, Принц! Нельзя! К ноге!», крикнула Ирина и ударила собаку ремнем, зажатым в левой руке. Принц спрыгнул с девочки и вернулся на прежнее место. Маша испуганно вскочила на ноги.
«И ты на место! Встань на четвереньки!», крикнула Ирина, обращаясь уже к дочери.
«Мам, но я боюсь».
«На четвереньки я сказала!», рассерженно крикнула Ирина и ударила дочь ремнем по заднице. Девочка боязливо опустилась снова на четвереньки, встав подальше от собаки. Принц тут же потянулся носом к ее промежности, но Ирина отдернула его за поводок назад.
«Фу, Принц. Сидеть».
Огромный дог послушно сел обратно. Ирина почесала его за ухом, затем поставила правую ногу на спину дочери и сказала ей:
«Чем это ты так возбудила моего мальчика? А, шлюха? Я тебя спрашиваю!» Она наклонилась и провела ладонью между ног девочки. Там было горячо и влажно.
«Да ты уже потекла! Что, опять дрочила!?» Маша молчала, уставившись в пол.
«Я тебя спрашиваю! Отвечай! Дрочила или нет?»
«Да.»
«Что, да?»
«Да, я дрочила.»
«А что ты мне обещала в школе и по дороге сюда, а? Что ты больше не будешь. А только домой пришла, сразу в пизду залезла! Ну все, ты меня окончательно разозлила. Дрочить будешь только с моего разрешения. Тебе понятно?»
«Да, мам.»
«Что тебе понятно, шлюха?»
«Я могу дрочить только с твоего разрешения».
«Правильно. А сейчас — небольшое занятие, чтобы ты лучше это усвоила». Ирина подошла к стене, на которой висело множество различных плеток, стеков, веревок. На столе, рядом со стеной, лежали наручники, прищепки, искусственные члены, вибраторы, какие-то тюбики, цепи, замки, кожаное нижнее белье, различных размеров клизмы, кляпы и еще много всего. Взяв со стола две длинные, металлические палки с кольцами, она вернулась к дочери. На столько широко, на сколько позволяла длина палок, она пристегнула Машины руки и ноги к этим кольцам за ремешки на запястьях и лодыжках. Затем подошла к дочери спереди, встав почти вплотную к ее лицу,
«Ну, теперь можно начинать», сказала она и, замахнувшись, ударила девочку ремнем. Ремень, щелкнув по заднице, кончиком захлестнул Машино влагалище, больно «ужалив» клитор. Девочка взвизгнула и инстинктивно попыталась сжать ноги, но ей не дала этого сделать палка, к которой она была пристегнута. На глазах ее выступили слезы.
«Ну как? Нравится? Ты ведь так никогда не онанировала, правда? Сейчас я тебе хорошенько подрочу этим ремнем…», говорила Ирина, методично стегая дочь.
«Мам… пож… пожалуйста-а… не надо…», срывающимся голосом пролепетала сквозь слезы Маша.
«Тебе что, не нравится?», деланно удивилась мать. «Я думала, ты любишь дрочить. Разве не так?»
«Мам… ну пожалуйста… я больше… я больше не буду-у…»
«Ты мне уже это говорила, шлюха. Я тебе больше не верю».
Промежность девочки налилась багровым и распухла от порки. Каждый раз опускаясь, ремень захлестывал губы влагалища, клитор, а иногда и бритый лобок.
Рука Ирины уже давно была в трусах, массируя клитор. Наконец она отбросила ремень, стянула с себя трусы и легла на спину. Еще немного подрочив, она притянула за поводок Принца к своему влагалищу,
«Полижи у меня, мой мальчик. Как ты это всегда делаешь. Давай… Никто не лижет лучше, чем ты. Даже эта онанистка. Съешь мою пизду. Она вся горит. Ну давай же… « Собака ткнулась носом во влажную промежность Ирины, понюхала немного, и высунув язык принялась быстро лизать.
«Вот так… Лижи… Ох, как хорошо… Оооо даа… Еще! Вылижи меня всю… Я знаю, ты любишь мою щель. Мою большую, волосатую пизду. Оооох».
Несколько раз собака поднимала голову, но Ирина, дергая за поводок, возвращала ее обратно к промежности. Принц то тыкался в обе дырки хозяйки, то принимался лизать, быстро и сильно шлепая шершавым языком по ее промежности.
«Ооо даа… Я кончаю…», прохрипела Ирина и оттолкнула Принца от себя. Левой рукой она терла клитор, а три пальца правой руки засунула себе во влагалище и стала быстро ими себя трахать.
«Оооооо, дааааааа… Кончаю… Ммммммммм…». Ирина свела вместе ноги, зажав между ними руку. Рот ее был открыт. Из горла доносился уже только стон, срывающийся на хрип. Таз дергался вверх-вниз. Принц стоял рядом и лизал хозяйке лицо. Наконец Ирина расслабилась, прикрыла глаза и затихла. Принц встал между ее широко разведенных ног и, ткнувшись носом во влагалище, принялся жадно лизать. Ирина открыла глаза и улыбнулась,
«Хороший мальчик. Хороший. Иди ко мне. Я тебя поблагодарю». С этими словами она встала рядом с собакой на колени и обхватила рукой его член. Немного подрочив, она погладила Принца по спине и встала,
«Подожди чуть-чуть, мой хороший. Сейчас я кое-что сделаю и мы с тобой продолжим». С этими словами она подошла к шкафу, выдвинула ящик, и достала оттуда пару носков. Одев их Принцу на передние лапы, она обвязала их шнурками, чтобы не свалились. Затем подошла к столу и взяла с него искусственный член, около десяти сантиметров длиной, и связку прищепок. Присев сзади дочери, она сильно шлепнула ее ладонью по заднице.
«Ну как? Тебе хорошо, маленькая моя? Как твоя пизденка?» Она сильно потерла влагалище дочери. Маша застонала. Каждое прикосновение к выпоротой промежности доставляло ей боль.
«Больно?»
«Да, мам».
«Это хорошо. Видела бы ты сейчас свою пизду. Такая красная, распухшая. Но это не страшно. Скоро пройдет. А сейчас займемся всем остальным. Сначала — твоя жопа». Сказав это, Ирина плюнула на Машин анус и тут же воткнула в него толстый резиновый член. Девочка вскрикнула от неожиданности. Анус ее резко сжался, выталкивая член наружу, но Ирина резким движением втолкнула его обратно на всю длину, так что он полностью скрылся в Машиной прямой кишке. Анус за ним резко сжался в маленькую дырочку. Маша заерзала тазом. Видно было, что член доставляет ей неудобство, но вытолкнуть его из себя у нее не получалось. Понаблюдав некоторое время за безуспешными попытками дочери вытолкнуть член, Ирина удовлетворенно улыбнулась и сказала,
«Ничего, скоро привыкнешь… А сейчас будет еще интересней…». Она сняла со связки одну прищепку и одела ее Маше на половую губу. Маша резко вздохнула. Тогда Ирина потянула прищепку на себя, оттягивая дочери губу. Прищепка держалась крепко и не отпускала. Маша простонала,
«Мам, пожалуйста, не надо… Мне больно…»
«Тебе и должно быть больно, шлюха. Чтобы ты надолго запомнила этот урок». Сказав это, Ирина одела еще четыре прищепки на ту же губу, а потом еще пять на вторую. Зайдя к дочери спереди, она сняла со связки еще две прищепки и одела их ей на соски. Потянула их вниз, оттягивая соски. Прищепки держались крепко, расплющивая и впиваясь в нежную, розовую кожу. Маша стонала, низко опустив голову.
«Держи голову прямо», сказала ей Ирина, и встала перед ней на четвереньки, прижавшись к лицу своей промежностью,
«Лижи. И получше. Старайся, как можешь. Даже собака лижет лучше, чем ты», сказала она дочери, подтягивая к себе за поводок Принца. Поставив дога перед собой, она обхватила рукой его член и немного подрочила. Потом оттянула с него кожу, покрытую шерстью и двумя пальцами стала удерживать ее у основания. Покачав член Принца в разные стороны, она подлезла головой ему под живот и взяла в рот его толстый, фиолетовый член. Облизав его по всей длине, она вытащила его изо рта и опять покачала перед собой.
«Собачка моя, любимая. Утебя такой замечательный член. Я его обожаю. Такой большой, красивый. Ты сделал мне приятное, теперь моя очередь. Сейчас ты кончишь так, как не кончал ни с одной сукой. Собаки ведь не умеют сосать так, как я», сказала она, поглаживая свободной рукой его яйца. Открыв рот, она принялась жадно сосать член Принца, издавая громкие чавкающие звуки. Собака виляла хвостом и тихо поскуливала. Несколько раз Принц дергался в сторону и его член, с громким хлюпающим звуком, выскакивал изо рта Ирины, но она ловко подтягивала его обратно к себе и снова начинала сосать. Все это время Маша исправно лизала влагалище матери, и не видела, что происходит у них с Принцем. До нее доносились только звуки, но и этих звуков для нее

Маменькино утешение.

Последнее лето в деревне

Не планировали, но случилось