из плавок крапиву.
— Ты что это делаешь? – спросил он удивлённым голосом.
Я тоже растерялся и не знал что ответить и тут почему то вспомнились слова брата о наказании.
— Знаешь Димон, тут такая ситуация случилась. Меня брат застукал и нажварил крапивой. Я потом три дня сидеть толком не мог. Вот и решил себя приучить к крапиве – соврал я и даже сам удивился, что у меня так здорово и складно это получилось. Димка удивился и немного отойдя от шока спросил.
— А тебе что совсем не больно?
— Было больно, когда брат по голой заднице охаживал, сейчас уже нет, привыкаю – ответил я.
— А член. Что тоже жалишь? – спросил удивлённый Димка.
— Он же с меня и трусы спускал, когда крапивой порол, так и по яйцам и по члену прилетало, вот и тоже приучаю – объяснил я.
Некоторое время Димка смотрел на меня молча и удивлялся, как я вынимаю стебли крапивы и бросаю их на землю. Потом не вытерпел и спросил.
— Может тебе моя помощь нужна?
— Какая. Ты ведь свою задницу вместо меня не подставишь? – сказал я.
Димка замялся и не зная как сказать спросил.
— А ты купаться пойдёшь на озеро?
— Сегодня нет, видишь волдыри выступают из под плавок.
— А в лес пойдём – спросил Димка.
Я подумал и ответил.
— Если поможешь мне два дела сделать, то я скоро.
Димка с радостью согласился и уже через полчаса мы с ним вместе бежали по хорошо знакомой нам обеим тропинке. В этот раз я был только в плавках и спортивном трико. По дорого пробегая мимо зарослей крапивы Димка вдруг сбавил шаги и взглянул на меня не сказав ни слова. Я понял его, что он имел ввиду, но не стал обращать на это внимание и мы пошли дальше. Теперь я знал и что мой друг Димка тоже знал мою тайну про крапиву и мне не нужно было скрывать это. В нашем месте мы разделись и стали играть нашими письками. Димка всё поглядывал на мой немного припухший член и вдруг спросил меня.
— А что ты испытываешь, когда жалишь себя крапивой?
Я как мог объяснил ему и особенно про приятные ощущения после, спустя некоторое время, когда в местах соприкосновения крапивы с телом возникает множественное покалывание сотен тонких игл и это похоже как массаж и что его как бы делает невидимка. Потом рассказал что кожа теряет чувствительность и я сидя на табуретке не чувствую её совсем. Димка слушал приоткрыв рот, а когда я закончил, спросил.
— А сейчас ты чувствуешь?
— Что чувствую – не понял я.
— Ну прикосновения эти – объяснил он.
— Ага – ответил я.
— А тебе не больно – спросил он.
— Нет – ответил я.
— А когда ты в следующий раз будешь себя крапивой жалить – вдруг спросил Димка.
— Я не знаю, могу и сейчас – ответил я.
Димка замялся, и я опередил его.
— Хочешь посмотреть – спросил я.
Димка кивнул головой.
— Ну тогда пошли обратно к тем зарослям – сказал я.
И мы побежали, подхватив свою одежду прямо голышом по полевой дороге. Нас, конечно, видеть никто не мог, но мы всё же оглядывались назад. Димка был старше меня и всегда во многом я его слушал, а сейчас, он вел себя как-то нерешительно, и даже мне показалось, что стеснялся чего то. Когда мы подошли к зарослям крапивы, я взял в руки плавки и свернул их вдвое и стал рвать крапиву, чтоб не обжалить руки. Когда сорвал несколько веток, я сложил их вместе и взяв этот веник стал перед Димкой и прижал крапиву спереди к своим члену и яйцам. Димка аж замер, как будь то это его стали жалить крапивой. Потом я сделал это ещё и ещё раз и всё поглядывал на Димку. У него аж глаза блестели от удивления.
— Тебе точно не больно – вдруг спросил он, не отрывая глаз.
— Нет, лишь немного покалывает и всё – довольный ответил я, как будь-то, совершил подвиг и теперь гордился этим.
— А можно я попробую – вдруг спросил он.
— Вон крапивы полно, рви и пробуй – ответил я.
— Нет, не себя, а тебя пожалить – пояснил он.
Я знал хорошо Димку, и если ему что хотелось сделать, он мог на многое согласиться, хотя у нас всегда всё было общее, и мы помогали друг другу, и он мне никогда не отказывал. Но за эту просьбу мне хотелось что-нибудь у него выманить. Я немного подумал и неожиданно для себя и для Димки сказал.
— Тогда ты мне потом член перетянешь, как волдыри сойдут.
— Я согласен – радостно ответил он и взял у меня веник из крапивы.
— А где можно жалить – спросил он.
— Вот ниже этого места везде – ответил я и показал уровень ниже пупа на десять сантиметров.
— Везде-везде – удивился Димка.
— Да – ответил я – везде.
Димка взял крапиву и стал прикладывать то спереди возле члена и яичек, то к попе, а то между ног. Потом осмелел и уже не просто прикладывал, а как бы слегка парил и пошлёпывал им по нижней части моего тела. Я не знаю что со мной происходило, но если бы так порол меня крапивой мой брат, то я готов был бы стоять хоть весь день. Мой член даже встал как никогда и торчал, чуть не доставая до пупка. Мошонка была открыта, и Димка наяривал, и по яйцам и по члену и стал даже меньше уделять внимание моим ногам и попе. Я сделал ему замечание, и он мне ответил.
— Давай я сначала тебе член нажварю.
— Ну тогда делай как знаешь – согласился я.
Минут через десять я сказал, что крапива совсем не жалит и Димка пошёл и нарвал свежей и снова стал хлестать меня по члену и яйцам, а потом перешёл на попу и прошёлся по ногам. Так мы провели в зарослях больше часа и я взглянул на часы.
— Ой, скоро брат приедет – сказал я.
— Ну тогда пошли домой – сказал Димка и отбросил крапиву вернув мне плавки.
Когда я их натянул на себя, то я их совсем не почувствовал, а одетые после трико я чувствовал только нижней частью ног. Ноги выше колен и попа вся онемели от крапивы и я сказал Димке.
— Вот сейчас только пусть меня выпорет брат, мне ничего не страшно.
— Что, ты ничего не чувствуешь – спросил Димон.
— Не а – ответил я и мы побежали домой.
К моему огорчению, а может и радости брат был уже дома. Родителей ещё не было, так как в летнюю страду они работали до поздна и до их прихода оставалось ещё часа три, не меньше.
— Это что? – спросил бран на повядшие ветки крапивы разбросанной по двору.
— Прополкой занимался, вот и раскидал, просто прибрать ещё не успел, Димка купаться позвал. – объяснил я что пришло в голову.
— Значит, полол крапиву, а ну снимай штаны – сказал брат.
Я понимал, что спорить с ним не стоит, себе дороже обойдётся. Он был всегда в пример и такой правильный, и я тут же стянул немного штаны вместе с плавками. Перед его глазами вывалился мой повядший член и яйца, покрытые слоем волдырей.
— А это что, ты голый что ли полол – спросил он.
— Так ужалился крапивой случайно – ответил я так как ничего придумать не смог.
— Значит крапивой ужалился извращенец ….. – сказал сердитым голосом брат и тут же послал меня за крапивой. Я понял, что мне грозит порка и не простая, а очередная и меня теперь никто не спасёт, только милость брата. Пока я шёл в конец огорода и рвал крапиву, я много передумал и ругал себя за неосторожность и в тоже время был рад, что я готов был к этой порке благодаря Димке. Я принёс ворох крапивы и сняв верхонки, подал их брату.
— Может не нужно, я всё приберу – попробовал я оттянуть наказание, но брат уже сложил небольшой веник и велел снять мне штаны и плавки и когда я снял всё, он даже сам удивился, увидев, что на моей попе и на ногах тоже много волдырей.
— Ты где это лазил – спросил он.
— На ферме – ответил я, чтоб не выдать друга.
— Голый что ль – спросил брат.
Я только молча кивнул головой в знак согласия.
— Ну ты точно шизанутый – сказал он и припечатал мне веником крапивы прямо но заднице.
До прихода родителей, возможно из зависти, что я могу такое себе сделать или из за боязни что обо мне будут ходить разные там слухи и его тоже это как то коснётся, но брат стал хлестать меня веником из крапивы и приговаривать.
— Чтоб не повадно было шизик ё…. – говорил он и хлестал меня то по заднице, то прямо по торчащему от возбуждения члену и яйцам.
Я сам тогда не понимал, почему член так у меня стоял, когда получал ожоги крапивы, да и сейчас мало чего об этом знаю. Но попадало по нему тогда от брата всегда и всех больше, чем ногам и попе. Несколько раз я бегал и нарывал для себя крапивы – наверное сам хотел чтоб брат меня жалил ею, ведь мне не было больно и кожа уже ничего не чувствовала, хотя он этого не знал и продолжал. За полчаса до прихода родителей он велел мне всё убрать во дворе и одеться, и я успел это сделать чуть ли не перед самым носом родителей. Я унёс за огород пучок измочаленной об меня крапивы и открывая калитку возвращался обратно, а родители в это время входили в ограду.
— Ну что, ты сказал новость брату – обратились они к старшему брату.
— Не успел ещё – ответил он.
— Ну тогда мы скажем – сказала мама и посмотрела на меня.
— Через четыре дня твой старший брат уезжает в город, он там нашёл работу, и ему дают комнату в общежитии. Так что ты теперь всё будешь делать по дому и помогать нам и за себя и за него. – сказала мама.
Брат так посмотрел на меня и добавил.
— Теперь времени на всякую ерунду и беготню по друзьям у тебя будет совсем мало – и усмехнулся.
Я понял, что он имел ввиду, и даже немного расстроился, что на меня теперь ляжет куча обязанностей по дому. Весь вечер брат отпускал в мой адрес усмешки, а на другой день, когда мы остались одни, он сказал мне.
— Теперь за тобой не кому будет присматривать, так что думай сам что делаешь. Если что узнаю, пеняй на себя. Понял?
— Да понял я, понял – ответил я.
Три дня пролетели как то спокойно. Я ни в чём не провинился, так как всё ещё отходил от последнего его наказания и кожа на попе только-только начала проявлять чувствительность. Брат показывал что и как он делал – так как теперь мне нужно было этому всему научиться. Мне даже как то стало тоскливо, что он уедет и я не буду получать порцию адреналина от его порки, но я не знал что сделать и спросил его.
— А ты как часто будешь приезжать?
— Пока ещё не решил, кататься туда сюда ещё не на что. Не заработал ещё – ответил он.
Я тогда понял что долго его не будет и у меня появилась озорная идея – подразнить его перед отъездом. Ведь завтра он уедет и только Димка в свободное время сможет мне составить компанию. Я вошёл

Терминатор. Отключение. Русская версия. Часть 15

ПОСЛЕ УРОКА ФИЗКУЛЬТУРЫ

Двое под лодкой не считая двух незнакомцев