где же ты так прибарахлилась?
 — Да так. На «туче» купила по — случаю… , — уклончиво ответила Тамара.
 — Вот теперь у вас действительно есть на что посмотреть, — Поленко пьяно хлопнул главбухгшу по миниатюрной ягодице.
 — Выпьем за любовь! — подняла та фужер с шампанским, вновь усаживаясь на колени начальника. Нинка сделала то же, уютно расположившись на моих… Она ревниво поглядывала на соперницу, явно ревнуя.
Мы выпили на брудершафт. Крепко, по мужски, поцеловали дам. Это сразу же раззадорило их. Они стали осыпать нас поцелуями, но тут резко зазвонил телефон. Дежурный по части доложил, что на КПП прибыл помощник прокурора гарнизона.
 — Я оставлю вас на часок, — поднялся Поленко, ссадив с колен главбхгшу — закройтесь…
Поленко ушел. Нинка подошла к двери, щелкнула замком.
 — А ну его! Вечно у него какие-то дела, когда дело до интересного доходит! — сказала она и наполнила свою рюмку водкой.
 — Выпьем! — Тамарка подняла фужер.
Мне показалось, что у нее ни в одном глазу после стольких тостов. Я смотрел в ее бездонные глаза и чувствовал, что хочу утонуть в их глубине.
 — Выпьем! — подхватила Нинка и одним махом осушила рюмку.
… Они пили, а я пригубливал, боясь, что не смогу долго выдержать такого бойкого
спиртоводочного марафона. Девчата были значительно моложе меня и явно поднаторели по части алкоголя.
 — А не развлечь ли нам проверяющего? Что-то он у нас не весел, буйну голову повесил, — лукаво улыбнулась Тамарка.
Мне действительно немного было не по себе. Мысль о том, что в часть прибыл блюститель закона, лишала состояния раскованности, расслабленности.
Девочки вытащили из стоящего в углу шкафа два грязных, видавших виды, солдатских матраса, положили их по центру пола и накрыли голубым байковым одеялом, на одном из концов которого красовалась черного цвета пришитая буква «Н».
 — Тут ноги, — хохотнула Нинка и бухнулась на «ложе любви». Она быстро сняла лифчик, стянула трусики и бросила их на диван. Ее голое белое тело, местами искусанное комарами, лежало передо мной, как торт перед гурманом — сладкоежкой. Я так и думал, что бедовая секретарша сама предложит свое грешное тело, наверняка, имея на это указание шефа. Тамара тоже стала раздеваться, но делала она это медленно, потягиваясь и извиваясь, словно стриптизерша на подиуме. Я не вытерпел такого «кино» и быстро разделся. Только в отличие от девчонок я не кидал свои вещи, а аккуратно навешивал их на спинку стула. Сказывалась воспитанная службой аккуратность и пунктуальность.
Став голым «королем», которого так и тянуло прикрыть срам рукой, я налил два фужера шампанского и протянул девчатам.
 — Выпьем за любовь! Прозит! — сказал я.
 — Вот это тост! — воскликнула Тамарка и, взяв фужер, стала медленно лакать бъющую в нос пузырящую жидкость. Нинка бесшабашно выпила залпом. Затем они с хохотом навалились на меня и началась борьба. Тамарка пыталась впиться в губы, а Нинка — укусить член. Их хохот, казалось, обрушит стены. Я испугался, что нас могут услышать и поцелуями пытался заткнуть рот хотя бы одной из них. Наконец они одолели меня, распластав на одеяле. Тамарка глубоко запустила язык в мой рот, а Нинка, причмокивая, сосала мой орган. Наступила тишина: девки работали, а я балдел. Они только мычали и стонали, но свое дело делали старательно, профессионально, Я крепился, сколько мог, но вскоре все же слил Нинке прямо в рот. Та, не моргнув, проглотила, утерлась ладошкой и, улыбнувшись, подошла к столу. Она хлопнула рюмку водки, набила рот колбасой и, усмехнувшись, изрекла:
 — Нет. Это не Рио-де-Жанейро. Тебе до Виктора Семеновича далековато, дружок.
 — Брось, Нинон! Не каждый из мужичков сможет выдержать такое. Главное, что-
бы он был способен быстро восстанавливать свою боевую готовность, — нравоучительно сказала Тамарка, аккуратно массажируя мой член. И о, чудо! Он тут же стал вновь наливаться богатырской силой. Тамарка заметила это и легла на меня, заправляя его между ног. Надевшись, она «поехала» мелкой «рысью». Каждый подскок она сопровождала страстными: «Ох! Ох!» и «Ах! Ах!». Нинка ревниво повела глазами.
 — А вот я возьму и расскажу кое-кому, чем вы тут занимались, — язвила Нинка, опрокидывая в рот очередную рюмку водки.
 — Мы не жадные, Можем и тебе оставить, — предложила Тамарка, притормозив подскоки.
 — Ладно! Валяйте! Влезу на очередную «палку», когда вам надоест. Должна же я выполнять указания шефа, — миролюбиво ответила Нинка и улеглась на диван. Водка, наконец, сморила ее и она уснула.
Мы продолжили свое приятное занятие.
 — А ты неплохо трахаешься, и член у тебя ничего, хотя и меньше, чем у Виктора Семеновича,
— сделала мне комплимент главбухгша.
 — И намного меньше?
 — Порядком. У тебя же — среднеевропейский, сантиметров восемнадцать, не так ли? А у него, как у жеребца, Мне с ним больно трахаться. У меня мокрощелка мелкая и узкая, не то, что у Нинки. У той — бездонная пропасть. Ей только шеф до матки достает, потому она и орет благим матом при этом. Когда будешь трахать Нинку, предварительно развороши у нее там пальцем посильнее, старайся по клитору работать, а когда она начнет закатывать глаза и сжимать ноги, вот тогда членом и дорабатывай. Понял? Такая уж у нее конституция, — закончила инструктаж моя «наездница» и, наклонив голову на бок и впившись в мои губы, начала судорожно сливать.
… Когда я трахал Нинку, она так и не проснулась, Добросовестно выполнив свой мужской долг, я решил немного подкрепиться, но тут зазвонил телефон.
 — Ну как вы там? — спросил Поленко.
 — Порядок в «танковых войсках». Доблестные девы отдыхают…
 — Давай сюда. Я на КПП. Есть интересное предложение…
 — Приведу себя в порядок и буду…
В голове шумело, в глазах рябило. Нинка хоть и спала во время процесса, но интуитивно подмахивала и укатала меня так, что мой «боец» смахивал на переспелый помидор..
Рабочий день закончился, Я прибыл на КПП. На ступеньках проходной сидел Поленко..
 — Ну как девочки, Ник?
 — Высший класс… А ты не в претензии, что мне пришлось повозиться с обеими?
 — Что ты, Ник! Я не жадный. Да и они мне уже порядком надоели, В особенности Нинка. Ни с кем больше не хочет трахаться. Знаешь, тут недалеко обитает один кадр лет семнадцати.
 — Помощник прокурора?
 — А ты догадливый. Она так клево трахается! У нее щель — мышкин глаз. Представляешь, какое это удовольствие для мужика, не то, что с моими дурами. Кстати, как там они?
 — Спят…
 — Ну и хрен с ними, Поехали?
 — Да. Уже пора.
Мы сели в машину и выехали на улицу. Пошел мелкий дождь. «Дворники» размазывали грязь по стеклу.
 — Ты доволен? — повернулся ко мне Поленко.
 — Еще бы! Такой кайф отловил.
 — Ну и слава богу. Жизнь, брат, коротка. Лови момент, пока можешь. Потом поздно будет. Это — главное, а все остальное — чушь собачья, — задумчиво проговорил Виктор.
 — А работа, служба? — упорствовал я, воспитанный на чувстве долга.
 — Э-э-э, брат! Это только у нас люди живут, чтобы работать, а у них работают, чтобы хорошо жить, — кивнул он в сторону сопки, и я понял, что под ней он подразумевал жизнь за «бугром»
 — У нас живут идеями, — заметил я.
 — А у них — интересами, — парировал он. — Так что лучше?
Мы помолчали. Я почувствовал, что его убийственную логику сокрушить непросто, если вообще возможно.
 — Что же мне доложить шефу по результатам проверки?
 — Доложи, что все «О, КЕЙ!». Впрочем, можешь отметить и недостатки. У нас еще много не укрытого имущества. На улице валяется под открытым небом. Ведь это только у нас сначала везут имущество, а потом начинают строить склады для него, — усмехнулся он. — Ну, одним словом, сам знаешь, не мне тебя учить…
Проезжая мимо знакомого дома, Виктор притормозил
 — Зайдешь?
 — Нет. Не сейчас. После твоих баб члену неделю отдых нужен… Да и жена дома ждет.
 — Говорят, что она у тебя красивая. Познакомь…
 — Иди ты к черту! Тебе что, своих баб мало?! — вспылил я.
 — Ну, ну, пошутил. Мы жен своих друзей не трахаем, — усмехнулся он.
 — А французы говорят, что изменяют только с друзьями…
 — Ну, то французы. Они лягушек жрут…
 — А мы?
 — Мы водку пьем и баб е… , — хохотнул он и погнал машину по широким улицам
ночного города.
… На следующее утро начальник отдела вызвал меня к себе.
 — Ну, как проверка? Чем там дышит новый начальник склада?
 — Работает… , — уклончиво начал я.
 — Недостатки есть?
 — Имеются…
 — Составьте план устранения недостатков. Я подпишу. Надо сориентировать молодого командира в правильном направлении, — глубокомысленно изрек шеф и сам поважнел от собственной мудрости.
«Повесит твой план товарищ Поленко на видном месте в… туалете, а сам будет трахать баб, пока не погорит», — подумал я и пошел выполнять приказание.
… Как-то вечером пришел я домой, и вижу, что моя половина стыдливо избегает моего взгляда.
«Ага! Чует кошка, чье мясо съела», — подумал я и обнял ее за плечи.
 — Что-нибудь случилось? — посмотрел прямо в ее бегающие глаза.
 — Да так… Ничего…
 — И все же?
 — Был тут в обед твой друг Поленко…
 — И что же?
 — Тебя искал…
 — Нашел?
 — Нет. Попросил разрешения помыться. Сказал, что далеко ехать…
 — А ты?
 — Разрешила, конечно. Что мне воды жалко.
 — А потом вышел из ванной и полотенце попросил?
 — А ты откуда знаешь?
 — Знаю. Дальше что было?
 — Я ему дала…
 — Куда?
 — В попку, конечно. Ты же сам говорил, что в попку изменой не считается.
 — А потом?
 — Он так мне там все разворошил, что я не выдержала и дала в пипку…
 — Без презерватива?
 — Какой там презер! Ты выдел его «Болт»? Ему ни один презерватив не подойдет.
 — Поздравляю. Теперь родишь мне какую-нибудь гориллу…
 — А это уж простите! Неужели я тяну на дуру?! Я тут же все там обработала…
 — Умница. В следующий раз так легко не отделаешься, — пригрозил я побледневшей жене, крепко поцеловал в губы. Она тут же улыбнулась, поняв, что гроза прошла стороной.
На следующий день я отловил вечно не унывающего Поленко.
 — Слушай ты, половой

Света 3

ПОСЛЕ УРОКА ФИЗКУЛЬТУРЫ

История Ольги