ЕСЛИ ВАМ ЕЩЕ НЕ ИСПОЛНИЛОСЬ 18 ЛЕТ НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ЭТОТ САЙТ!!!
Эротические рассказы
развеять. Ты кончил рассказывать на том, что схватились Вы друг за дружку. Интересно мне узнать, как это было, — произнесла она, продолжая держать меня за вздыбленный рог.
Ее крепко сжимающие его пальцы, то передвигающиеся по нему, то крепко пожимающие, придали мне смелости.
— Они так хватали тебя? — с придыханиями спросила барыня, стискивая мой срам. — Или крепче? Вот так?
От ее пожатий, мои бедра невольно вздыбливало вверх.
— Так матушка-барыня, да и посильней. И выше. У самой вершинки.
— Вот так? Здесь? — спросила она, передвигая руку к навершию рога и стискивая его.
— Ох! Да, м-матушка, так.
— А что же ты в ответ делал? Как ты хватал их?
— За срам матушка.
— Где же? — с интересом спросила она. — В каком месте?
— Как же я покажу матушка, коли Палашки да Феньки нету рядом? — растерянно спросил я.
— А ты представь, что я это они. На мне и покажи. Так где ты хватал их? — Нетерпеливо повторила она.
Страшно робея, я осторожно показал на одеяло, на то его место, где под ним должно быть укрыто срамное место.
— Ты показываешь, на покрывало. А я прошу тебя показать, как ты хватал их. Сними его и покажи, что ты делал с ними.
Замирая от страха, я стянул одеяло и увидел, что надетая на барыне ночная рубаха столь коротка, что не покрывает даже срамного места. Я впервой увидел нашу барыню голой, и заметил, что она ничем не отличается от обычной бабы.
— Так, за что и как ты их хватал? — настаивала она. — Показывай. Не заставляй меня ждать.
«Пропал я», — подумал я, и решив, что все равно быть поротым, схватил барыню за срамные губы. Но, постарался сделать это деликатно.
— Что же ты с ней делал дальше? — взволнованно вздымая вылезающей из рубахи грудью, прерывающимся голосом вопрошала она.
— Была у меня до них матушка девка. Так научила она меня, как в таких случаях надо управляться. Нащупал я внутри него бугорочек и ну шевелить его…
— Что ж ты мне не показываешь, какой это бугорочек, — дрожащим голосом спросила барыня, судорожно сжимая рукой мой рог. — Мне хочется это узнать.
— Вот здесь он матушка, — ответствовал я, осторожно всовывая палец в ее мокрую щель. Вот и бугорочек.
— Что же… потом… было?
— А потом матушка-барыня, начал я шевелить его и катать. Вот так.
— И… как долго ты делал это? Покажи мне все, как было… ничего не упускай.
— Шевелил я его шевелил. Катал я его катал, — бормотал я, трогая бугорок барыни, бедра которой, начали все сильнее дергаться, да волноваться, — пока Палашка не упала на спину, да не раскинула предо мной бесстыдно ноги, так что понял я, чего она ждет.
— Так чего же ждала Палашка?
— Что б… покрыл я ее собою барыня.
— И как это было, покажи мне.
— Раскинула она значит ноги…
— Вот так? — спросила барыня, сгибая и раздвигая белоснежные ноги.
— Похоже. И лег я на нее.
— Как, лег? Покажи мне.
Чувствуя, что и без того я слишком далеко зашел, коли трогал срам барыни, я лег на нее сверху и показывая, что было дальше, взял из ее руки свой рог и поводив им по ее сраму, вставил в мокрую скважину. Хоть и была она мокрой, да скользкой, все одно мой рог с большим трудом погрузился в нее, заставляя своим напором раздвигаться его пульсирующие стенки. Под моим животом мелко-мелко дрожал живот барыни, а сама она дышала жарко, точно была в горячке.
— Что же ты делал дальше, — угасающим шепотом спросила она, раскинув по сторонам руки.
— А дальше, делал то, что обычно делает в таких случаях мужик с бабой.
И я показал ей так, что когда вернулся на грешную землю, обнаружил что бледная мокрая барыня, закрыв глаза, лежит подо мной, точно неживая. И мне со страху почудилось, что лежит она бездыханная. Меня охватил ужас. Запорют насмерть, коли случилось что с нею ужасающее!
Но, вот, она открыла глаза и прошептала: — «Это, конечно, очень ужасно. И сколько ты раз так делал?»
— С Палашкой два раза матушка-барыня. Да, с Фенькой один раз.
— Хорошо ли они себя, после этого чувствовали?
— Палашка, после первого раза поначалу уступила Феньке, а уж после второго раза была столь слаба, что попросила меня полежать немного на ней, чтоб дать придти ей в чувство. И велела не вынимать.
— Так и на мне полежи не вынимая. Значит, понравилось ей то, что ты проделывал с ней?
— Понравилось, матушка-барыня. Еще как понравилось. Призналась, что лучшего с ней до меня не бывало.
— Что ж, я согласна с ней. А она понравилась тебе?
— Очень понравилась матушка-барыня.
— А я не хуже ли ее.
— Лучше! — чистосердечно ответствовал я. — Куда уж лучше, матушка — барыня. Лучше не бывает. Нет в ней того огня, что есть в Вас!
— Спасибо, на добром слове, Андрюша, — неожиданно произнесла она.
— А не хочешь ли ты, чаще рассказывать мне о том, что Вы еще делали?
— О, матушка! Как я могу отказаться от чести столь великой! У меня еще много есть о чем рассказать Вам.
— Так не томи, продолжай, сказывай, — томно произнесла барыня, широко раздвигая ноги.
17.03.2003
Е-mаil автора: Sеvеrin809@rаmblеr.ru