варианте, оказалось, что из-за ее раскормленных бедер и разбухшего пуза ноги просто не раздвигаются достаточно широко, и мне толком не добраться куда нужно. Попробовал взять ее сзади — тоже не получилось, ни лежа, ни на четвереньках: задница слишком растолстела, сквозь слои жира я едва добирался до входа во врата страсти, но пробиться глубже не мог. Так что мы вернулись к ее любимой позе. Тоже неплохо, и даже очень.
Новое взвешивание. Сэнди — 119 кило, Салли — 114. Примерно до этих кондиций они и хотели изначально себя довести. Впрочем, чтобы не похудеть, сестры по-прежнему продолжали есть самым активным образом, ведь у обеих желудок уже привык к состоянию «еще чуть-чуть, и лопну», так что через полчаса после сытного обеда девушки уже реально хотели есть.
Так что на занятия обе брали с собой по три-четыре бутерброда, а на переменах бегали в МакДональдс… и продолжали потихоньку набирать вес. Складки на «талии» и бедрах сделали бы честь борцу сумо. Физрук оставил все попытки привести их «в чувство». Купленные две недели назад шмотки снова стали тесными, и девушки снова отправились по магазинам, прихватив за компанию и меня. Оплатили кредиткой новую партию одежек, благо с их средствами можно было выбрать и модные — сестры набрали про запас футболок, эластичных джинсов («уж эти-то не порвутся») и шортов, в которых их роскошные телеса смотрелись просто великолепно.
От покупок бедняжки так разнервничались, что попросили меня утешить их на ужин «кошачьими» сандвичами с пастрами, самыми большими в Нью-Йорке. Сказано-сделано, и в восемь вечера я тащил в апартаменты пакеты с десятком громадных сандвичей — в общей сложности килограммов пять, не меньше.
И тут грянул гром. Пока я ездил за покупками, а сестры спокойно переваривали прошлую трапезу, вернулась кузина Сьюзен. На неделю раньше, чем запланировано! Я вывалился из лифта, сгибаясь под тяжестью еды, и увидел перед открытой дверью Санди и Салли, с видом нашкодивших первоклассниц внимающих тираде старшей родственницы. «Жирные коровы», «бочки сала» и иные достойные эпитеты сыпались как из ведра.
Мое появление заставило Сьюзен замолчать — она еще не сообразила, как вписываюсь в эту картину я. Сэнди бросилась на амбразуру.
— Это Петер, наш друг из Германии, он тут несколько дней жил у нас и сейчас ходил за едой.
— Ну что ж, раз ходил, то принес, — увидев пакеты с характерными эмблемами, заметила Сьюзен. — Унесите все это на кухню. Вам еда сегодня не понадобится.
И выдав сестрам очередную порцию ласковых, кузина Сью отослала обеих спать без ужина, конфисковав заодно все конфеты.
— А завтра вы отправляетесь в лагерь на строжайшую диету. Цель — шестьдесят кило. Не справитесь до сентября, будете сидеть в лагере сколько понадобится, хоть до Рождества.
Мне больно было на это смотреть. Я бы сразу забрал вещи из гостевой и смылся, но Сьюзен, закончив на кухне, пригласила меня в гостиную, желая побеседовать о поведении своих подопечных. Я сказал, кто я и откуда; и что понятия не имел о том, что девушкам дозволено есть, а что запрещено. В последнее она не слишком поверила, но кивнула, согласившись, что по большому счету Сэнди и Салли уже достаточно взрослые, чтобы самостоятельно решать, какими они желают видеть собственные фигуры.
А потом я спросил — ведь она так похожа на своих младших кузин (сестры упоминали, что кузине Сью 28, хотя выглядела она на пару лет моложе), но почему они такие упитанные, а она сама нет? Сьюзен ответила, что когда-то была примерно такой же, но после развода — за год до того, как на нее возложили ответственность за эту парочку, — похудела на сорок кило и удерживается на этом уровне на одной силе воли.
И такую же силу воли желает воспитать у своих подопечных, родительского капитала им на всю жизнь не хватит. Нужны хорошая профессия и хороший спутник жизни, а без силы воли тут никак. И как они этого добьются, имея пол-центнера лишнего веса?
Тут я возразил: лишний вес у девушек, разумеется, есть, трудно отрицать, но столь же трудно отрицать, что они красавицы и умницы, а в наше время многие мужчины предпочитают именно толстушек — между тем вся индустрия вокруг диет и скелетообразных моделей нацелена никак не на здоровье нации, но лишь на выкачивание денег.
На это кузина Сью улыбнулась, и я впервые разглядел ее как следует. Она действительно очень походила на сестер. Те же семейные черты — круглое лицо, курносый нос и пышный бюст (хотя до Салли ей, конечно, было далеко). Общее впечатление — скорее подтянутая, чем спортивная. Одета, разумеется, не в подростковые джинсы и футболку, а в деловой костюм.
Мы какое-то время еще болтали насчет толстых и тощих, а потом Сьюзен спросила:
— А вы сами предпочитаете именно толстушек? Именно поэтому вам и нравятся мои девочки, потому что они стали такими толстыми?
На что я, конечно, ответил:
— Нет, они просто мне нравятся. Толстушки — да, конечно. Но у девушек приятный характер, природная искренность и обаяние. Кстати, в этом они очень похожи на вас, и полагаю, сила воли, подобная вашей, у них тоже есть, ведь им было с кого брать пример. Просто они пошли другим путем.
Она вздохнула.
— Муж бросил меня, заявив, что я слишком толстая — а я тогда была постройнее девочек. Я и похудела-то до шестидесяти не столько из-за здоровья, хотя ходить стало действительно полегче, сколько чтобы никогда больше не переживать такой обиды и разочарования. Это на работе я «железная леди», а в личной жизни, увы, уязвима не меньше, чем когда-то…
Я ответил что-то в стиле, мол, не верю, что такое неприятное переживание может в жизни выпасть одному человеку дважды. И хотел было свернуть разговор и тихо убраться в университетскую общагу, но тут Сьюзен меня удивила.
— Пожалуйста, останьтесь нашим гостем еще и на эту ночь. Завтра утром я еще раз обговорю всю эту историю с вами и девочками. Прошу вас, сделайте мне одолжение.
Я удивился, но сказал — разумеется, пожалуйста — и, поскольку было уже довольно поздно, ушел в гостевую комнату. Сэнди и Салли в этот вечер я так больше и не видел.
Вскоре после того, как я потушил свет, дверь в гостевую открылась. Сэнди, решил я — а может, Салли, — вся в расстроенных чувствах, тайком смылась из-под присмотра и хочет утешения.
И ошибся.
В комнату скользнула Сьюзен, в лифчике и трусиках, и направилась прямо к моей кровати. Вот, значит, куда ветер дует: кузина Сью решила проверить, достаточно ли я хорош для ее девочек. Ню-ню.
Дальше — больше. Обняв Сьюзен, я почувствовал, что тело ее несколько мягче, нежели казалось в строгом костюме. Пышные груди — да, однако имелись и другие мягкие местечки, где складочки еще не образовались, но к тому близко.
— А в тебе точно шестьдесят? — пошутил я.
— Вообще-то 66, — призналась Сьюзен, — в последнее время я несколько себя подзапустила. Не думала, что это так заметно.
Поцелуем я заставил ее свернуть с неудобной темы, после чего мы занялись именно тем, ради чего она сюда пришла. В разных вариантах и позах. Страстная и изголодавшаяся, Сьюзен наконец расслабилась у меня в объятиях.
— Давно мне так хорошо не было… — прошептала она.
До вершины мне удалось добраться, но честно признаюсь — с Сэнди и Салли было лучше. Видимо, я слишком привык, что у партнерши большое пузо и массивные бедра.
А еще я проболтался, что «девочкам» так нравилось есть, одновременно занимаясь любовью, что они объедались сверх всякой меры.
— Забавно, — отозвалась Сьюзен, — когда ты был во мне, я тоже чувствовала, что хочу как следует наесться, но не решалась в этом признаться.
— Ну уж тебе-то пара-тройка кило в нужных местах не повредят, только красивее станешь, — заметил я.
— Тогда давай сразу и начнем, — решила она и принесла с кухни пакет с купленными мной сандвичами. Я тоже счел нужным подкрепился и сжевал один, но Сьюзен уничтожила три! Полтора кило пышной булки с колбасой, живот у нее после такого стал круглый и выпуклый. С девочками, само собой, никакого сравнения — любой из них три сандвича так, на средних размеров перекус, — однако в сравнении с тем, что было, прогресс ощущался столь заметно, что у меня сразу появились силы на второй заход, а у Сьюзен желания и так хватало. С переполненным животом у нее все получилось еще лучше, чем в первый раз, а вершина теперь была вполне сравнима с тем, что было у Сэнди и Салли.
Выбившись из сил, я заснул у нее под боком.
Утром меня разбудили весьма соблазнительные запахи с кухни. Сьюзен встала рано и приготовила на четверых завтрак столь титанических объемов, что даже сестры, пожалуй, с ним так вот сразу не справились бы. Сэнди и Салли не верили собственным глазам: кузину словно подменили, она ни словом не упоминала о диетах, мол, хотите — оставайтесь как есть, хотите — толстейте дальше, ваше дело.
От последнего у девушек даже слюнки закапали. Они переглянулись, посмотрели на кузину Сью, на меня… и похоже, сообразили, откуда ветер дует. Удивление, облегчение, зависть — в их взглядах смешалось все, но при этом обе всячески изображали святую невинность.
— Петер будет жить у нас, — сказала Сьюзен, хотя со мной этого ночью не обговаривала.
А затем мы сели завтракать — и надо сказать, что Сьюзен совсем не намного отстала от младших родственниц по части съеденного. Потом Сэнди и Салли ушли на занятия, забрав шесть оставшихся «кошачьих» сандвичей с собой на обед.
Вот так и вышло, что я сошелся сразу со всеми тремя. Удовлетворить трех женщин, пускай не сразу, а по очереди — та еще работенка. Но я справлялся.
… С тех пор прошло уже больше года. Расклад слегка переменился.
Сэнди, с которой все это началось, несколько месяцев назад нашла себе другого и живет теперь у него. Он тоже предпочитает женщин рубенсовского типа — ну еще бы, — вес у Сэнди стабилизировался в районе 125 кило. Правда, она сейчас ждет ребенка, так что со «стабилизацией» еще бабушка надвое сказала, но в остальном проблем с беременностью ни у плода, ни у весьма корпулентной матери не наблюдается.
Салли исполнилось восемнадцать лет, весит она уже более 150.

ПОСЛЕ УРОКА ФИЗКУЛЬТУРЫ

С МОИМ БРАТОМ НЕ СОСКУЧИШЬСЯ

Мой мучитель