что оставаться под одной крышей с Аленушкой было равносильно самоубийству. В следующий раз я наверное не смог бы опять удержаться, совладать со своими чувствами и тем самым предать друга, который был мне очень дорог. В конце концов, я решил, что сегодня ничего уже предпринимать не буду, а завтра утром уеду. Приняв душ, я лег в постель, но сна не было ни в одном глазу. Перед моим взором то и дело всплывало измученное болью и страданием лицо Дениса, но его тут же застилало опаленное страстью милое личико его жены. Ее горячие губы, гибкое податливое тело неудержимо влекли к себе Только под утро я забылся тревожным сном.
Проснулся я, когда солнце стояло довольно высоко в небе. Помня о своем вчерашнем решении, я быстро умылся, оделся и спустился вниз с твердым намерением уехать как можно быстрее. Внизу меня уже ждали. Денис был уже под хмельком и тут же предложил мне коктейль собственного приготовления.
— Состав придумала Аленка, но у меня он лучше получается. Правда, дорогая? – он вопрошающе глянул на жену.
Она лишь молча кивнула, мельком взглянув на меня. Коктейль был действительно вкусным, слабоалкогольным и холодным. Я с удовольствием осушил целый бокал.
— Сейчас поедем кататься, — сообщил Денис, когда мы расправились с легким завтраком. – Поможешь мне? А то Аленушке одной трудно.
Я не посмел отказаться, помог ему устроиться в машине и мы добрых два часа колесили по городу, вспоминая, что и где было раньше и что изменилось за прошедшее время. За рулем была Алена, и я отметил, что водит она мастерски. Наш город действительно изменился и Денис откровенно радовался, когда я удивлялся произошедшим переменам. Он то и дело прикладывался к плоской металлической фляжке, иногда предлагая хлебнуть и мне. Вскоре он снова захмелел и, когда Алена вышла из машины, что бы купить сигарет, повернулся вдруг ко мне, поманив пальцем.
— Не хочу я никакого донора, — прошептал он мне, брызгая слюной. — Не хочу!
Он замолчал, будто собираясь с мыслями, затем снова глотнул из фляжки, пытливо взглянул в мою сторону и проговорил:
— Мне нужен сын. Понимаешь?
Я кивнул
— Хорошо, что понимаешь, — мотнул он головой. – Хорошо…
Договорить он не успел, так как вернулась жена, и что он имел в виду, оставалось только гадать. После этого Денис не проронил ни слова и вскоре мы вернулись домой. Пока Алена готовила, мы с Денисом сидели на террасе, потягивая холодное пиво. Поздний обед плавно перешел в ранний ужин, а я так и не решился сказать им, что хочу уехать. Да и выпил к тому же. К десяти вечера Денис был уже готов. Я помог Алене уложить его и, пожелав спокойной ночи, поднялся в свою комнату. Весь вечер мы почти не разговаривали с ней, но любое прикосновение вызывало предательскую дрожь во всем теле. Очевидно, тоже происходило и с ней. Я направился в ванную и, набрав ее почти до краев, погрузился в горячую воду. Усталость прошедшего дня взяла свое. Я и не заметил, как у меня закрылись глаза.
— Свежее полотенце…, — вырвал меня из цепких лап сна голос Аленушки.
Она стояла рядом. Я подскочил, как ужаленный, выплескивая воду на плиточный пол. От шапки душистой пены на поверхности оставались одни лишь островки. Часть ее задержалась на курчавых волосах внизу живота. Взгляд молодой женщины был устремлен именно туда. Под его воздействием, почуяв тревогу, зашевелился и мой член. Я попытался встать, но рука Алены остановила меня. Прихватив второй рукой душевой шланг, она включила воду, направив струйки на мою тяжелеющую на глазах плоть. Узкая ладонь обхватила член, оттянула крайнюю плоть, обнажая головку. Под напором воды жалкие остатки пены быстро исчезли, оставив на поверхности твердеющего красавца.
Прикосновение женских, ласковых пальцев сыграли свою роль. Зажатый в ладошке, он наливался силой, вызывая жадный блеск в женских очах. На матовых щечках вспыхнул яркий румянец. Повинуясь влечению, Алена начала двигать рукой, возбуждая его еще больше. Ее взгляд затуманился, она покачнулась, едва не упав, но в тот же миг опустилась на колени и приникла к моему члену жадным ртом. Потемневшая от прилива крови головка уперлась в ее горло, вызвав протяжный глухой стон.
Легкий шелковый халатик не мог служить препятствием. Моя рук скользнула за его отворот, ладонь сжала в упоении налитую спелую грудь, не стесненную лифчиком. Аленушка даже не заметила этого, продолжая в упоении заглатывать мой член почти до основания. Чувствуя приближение развязки, я оторвал ее от себя, потянул вниз халатик. Ее взгляд был затуманен желанием, почти безумен, но она нашла в себе силы, одним рывком стянула его с плеч и шагнула ко мне в ванну. Я встал, освобождая место.
Наши тела, губы сплелись в единое целое. До предела возбужденный член уткнулся в девичий живот, и тогда она сама повернулась ко мне спиной, поставила одну ногу на край ванны, нагнулась вперед, выпячивая ягодицы. Без видимых усилий мой член вошел в истекающее медом влагалище. Приглушенный, похожий на кошачий звук вырвался из ее груди, перламутровые зубки до крови прикусили губу. Алена отдавалась мне вся, без остатка, двигая попкой в такт ударам, и каждый из них сопровождался коротким вскриком.
Наши чувства были настолько обострены, что уже через пару минут сокрушительный оргазм буквально свалил нас в воду. Половина из нее выплеснулась на пол, но мы даже не заметили этого, снова застыв в поцелуе.
— Пойдем, — протянул я ей руку, выбираясь из ванны и увлекая в спальню.
Она безропотно повиновалась и мы, оставляя на полу две цепочки мокрых следов, добрались до широкого двуспального ложа. Присев на краешек кровати, Аленушка вскинула на меня карие глаза, еще больше потемневшие от прилива желания. В тот момент она была так прекрасна, что я не задумываясь, опустился на колени, зарываясь головой между ее бедер. Розовая раковинка влажно поблескивала в приглушенном свете настенного бра. Я ласкал ее языком, губами, впиваясь в горячую плоть жаркими поцелуями, а она, откинувшись на спину, слабо постанывала, теребя пальцами твердые соски. Ее дыхание становилось все более частым, по телу пробегали волны сладострастия, и уже через несколько минут она снова кончила, крепко стиснув бедрами мою голову.
— Я знаю, что поступаю неправильно, но…, — попыталась она заговорить, но я закрыл ей рот жарким поцелуем, и она снова расслабилась, успокоилась и, казалось, даже задремала, уткнувшись носиком в подушку.
Постепенно мой член отвердел, набрал новых сил, и я придвинулся к Аленушке, которая лежала на боку, выпятив ничем не прикрытый зад. Нащупав рукой горячую, влажную промежность, я направил туда головку члена и Аленушка тотчас ожила. Ее пальчики обхватили член, направляя его во влагалище. Тогда я, пропустив правую руку под нее, сжал ладонями нежные грудки, потянул ее всю на себя, проталкивая член до упора. И снова из ее груди вырвался протяжный стон удовлетворения. На этот раз я не спешил, плавно скользя в ее промежности, лишь на долю секунды вынимая свой член и снова погружаясь в ее глубину.
Аленка приняла игру и тихонько покачивалась на члене, наслаждаясь новизной ощущений. Дразня друг друга неглубокими проникновениями, мы все больше распалялись и, в конце концов, не выдержали сладкой пытки. Алена снялась с моего члена, уложила меня на спину и, покручивая попкой, уселась сверху. Ее руки уперлись в мои плечи, и она заработала тазом, подбрасывая его и снова опускаясь на торчащий колом член. Мокрые пряди волос, рассыпавшись по плечам, взлетали вместе с нею, а затем снова опускались, приятно лаская мою грудь. Аленушка, очевидно, так изголодалась без настоящего мужского члена, так старалась, извиваясь на мне, что я не смог долго держаться. Густой поток спермы ударил в стенки влагалища и она, вся задрожав, упала на мою грудь, покрывая ее поцелуями. Наши тела были мокрыми от пота, но мы не в силах были даже пошевелиться. Я был все еще в ней, когда услышал тихий шепот:
— Я думаю, он нас обоих простит.
Она сползла с меня и, свернувшись клубочком, замерла у меня под боком, оставив белокурую головку на моей груди.
— Мне кажется, что он даже хотел этого, — шепнул я ей на ушко, — хотел, чтобы это произошло.
— Ты думаешь? – вскинув голову, с сомнением произнесла она. – Хотя… Он так хочет сына.
Я промолчал, и она снова улеглась на меня, поцеловав украшенный кудрявыми волосами сосок.
— Мы, как — будто бы неплохо постарались, — попытался я пошутить, чувствуя, что снова хочу эту женщину.
Ее прекрасное тело действовало на меня настолько возбуждающе, что достаточно было ее губам перебраться с моей груди чуточку пониже, как я снова почувствовал прилив сил. Мы занимались с ней любовью почти до самого утра. Она была неутомима и, стараясь закрепить успех, каждый раз отдавалась самозабвенно и без остатка, причем в самых немыслимых позах.
Утром, едва держась на ногах, я все же уехал домой, пообещав навестить их через пару дней. Денис как-то странно смотрел на меня, будто оценивая, Аленушка же лишь слабо улыбнулась, ткнувшись носиком в мою щеку при прощании.
Однако навестить их через два дня, как я обещал – не получилось. Не получилось и на третий день, и тогда Алена приехала ко мне сама. Снова был бешеный, неповторимый секс, снова мы, как одержимые ласкали друг друга, и никто из нас не предохранялся при этом. Мне казалось, что Алена преследует при наших встречах одну цель, ту самую, о которой так часто думал Денис. Аленушка уехала от меня поздно, добившись обещания, что я их все же навещу в ближайшие дни.
До конца отпуска мы встречались довольно часто, и каждая встреча обычно заканчивалась в постели. Мне казалось, что Денис знает о нашей связи, но по его виду ничего не было заметно. Мы по-прежнему выпивали, играли в шахматы. Иногда катались по городу, но он больше ни разу не заводил разговора о наследнике. Аленушка же наоборот, повеселела, встречала меня радушно и даже целовала при Денисе в губы при расставании.
Отпуск пролетел незаметно и совсем не так, как я планировал. На прощанье

Февраль

Инцест отца и дочери

Как я трахнул подругу жены