Наташки, воткнул свой член ей между ягодиц, изображая тем временем, что хлопаю её по спине, помогая выкашлять воду. Конечно же, девушка чувствовала мой член в непосредственной близости у своей щёлки, тем более, что я делал небольшие толчки бёдрами, имитируя половой акт, но не подала и виду. Только что-то долго откашливалась и фыркала. Когда эта процедура уж слишком затянулась, она с явной неохотой полезла снова мне на шею. Я запустил её ещё три раза, и всякий раз, она сама с готовностью поворачивалась ко мне спиной и кашляла, ожидая моей помощи и тыканья члена в попку.
Потом я провожал их домой. Наташа жила ближе, поэтому часть пути мы прошли со Светкой вдвоём, болтая на разные темы. Я ужасно хотел её, даже больше чем Катю, но почему то не испытал желания схватить её за руку, сжать и потащить в кусты, что бы там натянуть на член. Я знал, что нравлюсь ей, что смогу легко сломить её сопротивление и волю, но мне не хотелось этого. Я понял, что мне хочется чего — то большего от этой девушки, чем просто воткнуть в неё свой дрын. Перед подъездом она поблагодарила меня за компанию, и тут я не выдержал и проявил насилие, схватил её за руку, но не сильно и осторожно и развернул к себе, прижал и поцеловал в губы. Она спокойно дождалась окончания процесса, не отвечая мне и не отталкивая. Когда я отстранился, она сказала: «Ты нахальный и наглый. На первом свидании приличные девушки не целуются. А у нас даже не первое свидание, понял?!» Я с дурацкой улыбкой закивал в ответ. «Если найдёшь такую, которая течёт и не даёт, хватай и не отпускай!» Я начал понимать, почему отец так сказал. Я точно не хотел её отпускать. «Тогда давай, завтра сделаем первое свидание!» — тут же предложил я и, не дождавшись её ответа, развернулся и пошёл домой. «Удивляй! Шокируй! Заставляй бабский мозг взрываться от предположений! У них нет логики, только чувства! Дави на них, и она не будет спать ночь, думая о тебе!» — я слушался совета отца, я ушел, не договорившись о времени и вообще, о возможности встречи. Я ещё не знал, что и как сделаю, но свидание завтра состоится в обязательном порядке.
Утром на асфальте, перед её домом красовалась надпись: «С добрым утром Светлана!» Думаете это приятно? Может быть, если у вас нормальный дворник, а не такой злыдень, как в доме у Светки. Уже в шесть утра он долбился в квартиру родителей Светланы и ругался, требуя незамедлительного уничтожения надписи. Естественно, что пропахнувшая ацетоном и перепачканная краской, разбуженная в такую рань девушка, была очень рада увидеть вечером мою улыбающуюся рожу. Я узнал о себе очень много нового. «Не важно, что тебе говорит баба! Главное что она говорит тебе! И чем больше эмоций, тем лучше! Пусть кричит, что ненавидит, убьёт и прогоняет прочь! Это чувства, без них она мертва. Дай ей чувства, любые, и она будет помнить о тебе» — отец и тут был прав. Поэтому заброшенный в окно на четвёртом этаже огромный букет цветов, был воспринят более благодарно. «Как ты так его закинул?! Ты по верёвке спускался?» — сколько ненужных вопросов, а, следовательно, сколько она до этого думала обо мне.
«Когда она сварит тебе еду, знай, она уже считает тебя своим мужчиной!» — вспоминал я, кушая сваренный ею борщ. Чуть пересолённый, но он был её борщом для меня. Я ем и нахваливаю, вру, что вкуснее ничего не ел. «А у мамы твоей вкуснее?» — хитро спрашивает она. «Бабы сравнивают себя с другими бабами. Покажи, что она лучшая, но не предавай никогда свою мать! Даже по пустякам!» — мудрил отец. «У мамы по другому, и тоже вкусно! Тут нельзя сравнивать, тут настолько всё разное, что не сравнить. Я бы ел только твой борщ и мамин!» — чуть привирая, отвечаю я. Получаю в ответ страстный поцелуй и обнимания.
Голова кружится, задыхаюсь от её запаха и ощущения близости её тела. Хватаю на руки и несу в комнату на кровать. Снимаю с неё домашнее платьице, раскрывая её тело в белых тонких трусиках. Скидываю с себя штаны и футболку. «Если хочешь, что бы женщина была с тобой вечно, доведи её до оргазма хотя бы раз, и она уже не отпустит тебя! Не торопись воткнуть свой член в её тело! Заставь сначала её молить тебя об этом! Изводи её ласками, говори нежности, начинай наступление и когда она уже будет ожидать твоего вторжения, отступай! Она должна дёргаться и мучатся в судорогах от желания ощутить твой член в себе! Чем больше ты её возбудишь без члена, тем меньше надо будет работать самим членом!» — отцовский наказ я выполнял пошагово.
Я целую её губы, играю с её язычком, лаская руками обнажённые груди, сжимаю пальцами её набухшие и быстро твердеющие соски. Своим, ещё спрятанным в трусах членом, трусь о её щёлочку, показывая своё стремление и желание. Она хватает меня за спину, за ягодицы, вот её руки уже на резинке моих трусов и тянут их вниз. Но я отстраняюсь и начинаю целовать её груди, обрабатывать язычком её соски, спускаюсь ниже на живот и дальше к трусикам. Я целую её ножки и бедра, подбираюсь к полоске трусиков, уже влажной и потому прозрачной, за которой уже видна её щёлочка. Я целую её туда, руками сжимая груди и теребя сосочки. Она кричит и стонет, её пяточки стучат мне по спине, а её руки прижимают мою голову к промежности. Я зубами хватаю полоску и отодвигаю её в сторону, открывая для своих губ и языка её восхитительную щёлочку, и впиваюсь в неё. Светка вопит и прогибает спину, она так сильно вжимает в себя мою голову, что мне трудно дышать. Я нахожу волшебную горошинку и начинаю обрабатывать её языком и посасывать губами. Девушка кричит и дёргается в сильных конвульсиях, отталкивает меня от себя и отворачивается к стенке, сжавшись калачиком, потом резко выпрямляется и начинает рвать руками простынь и подушку. Её лицо приобрело нечеловеческое выражение. Бледные, лишённые крови губы, пылающие краской щёки, закрытые с силой глаза. Её ножки сжимаются и трутся друг об дружку, а когда раскрываются, то мне хорошо видно, как течёт по её ногам прозрачная жидкость. Я хватаюсь за резинку её трусиков и, не смотря на просительное возражение, стягиваю их с девушки, отбрасываю в сторону. Скидываю трусы и с себя, хватаю Светку за щиколотки, но тут она сама раздвигает свои ножки, раскрываясь для меня. Я приставляю свой член к распахнутому входу и делаю толчок. Мой кол легко входит во влажное, истекающее соками лоно, которое ещё продолжает пульсировать после оргазма. Вторжение твёрдого и горячего органа встречено радостным криком и крепкими объятиями. Я успеваю сделать лишь несколько толчков, как Светлана снова начинает крутиться в сладких конвульсиях и пытается выскочить из-под меня. Но я, сумев удержать её, успеваю вогнать свой орган ещё несколько раз и бурно кончить, выплёскивая из трепещущего от удовлетворения члена сперму, прямо на живот девушки. Это событие заставляет её уйти в финальный экстаз, с криками дикой кошки и избиениями пятками меня по спине и животу. Я в страхе и довольный скатываюсь на пол, убегая от возможных телесных повреждений. Чуть позже она зовёт меня, и когда я приближаюсь, прижимает меня к себе и шепчет: «Я люблю тебя!», и слышит в ответ, моё: «А я люблю тебя!».
«Любовь… Любовь — это опасная штука, сын. Не говори слова любви, если ты хочешь сказать их. Они должны вырваться сами. В нужный момент. Любовь не терпит обмана и предательства. Она требует всего тебя. Если ты не любил, то считай, что и не жил!… А ты домашнее задание по математике сделал? Стоишь тут, пьяного отца злишь!!! А ну неси дневник и ремень!!!»

Как меня отодрали в попку

Я очень люблю свою маму…

Выеб тётку и попросил руку её дочери