пизду у бабы Зои, их пожилой матери зечки.
— Костя. Я писать сильно хочу. — шепнула мне на ухо Иришка.
Девушка, стоя в прихожей, переминалась с ноги на ногу в желании опорожнить мочевой пузырь. Дорогой, она одна считай выдула большую бутылку сладкой газировки и сейчас реально хотела в туалет по маленькому.
— Давай свою куртку, Ира. И кроссовки тоже снимай. А туалет прямо по коридору. — сказал я девчонке, помогая снять куртку, и нагнувшись, надел ей на ножки тапки.
— Ну как девочка? Конфетка, правда. Она уже с Костей поладила и они всю дорогу от Москвы до вашего города в обнимку в автобусе сидели. — сказала своим дочерям баба Зоя, раздеваясь в прихожей.
Я так же засуетился и нагнувшись, надел на ноги бабки тапки. После случившегося в Москве я ещё больше зауважал Зою Владимировну и откровенно её побаивался, увидев, какая она матерая уголовница и как лихо орудует отмычками.
— Выше всяких похвал, Зоя. Девочка действительно » конфетка». Красивая и на вид покладистая. — сказала Галина Николаевна, облизывая губы в предвкушении сладкого » розового » порева с молодой девчонкой.
— Костя. Что у тебя в пакете? Продукты. Давай я их в холодильник отнесу. Мы уже стол накрыли, в зале вас ждали. — спросила у меня мать и было протянула руку к пакету, который я поставил на трюмо в прихожей, как бабка ее остановила.
— В нём не продукты, дочка. А целое состояние. Сейчас Ира выйдет из туалета, и я вам покажу, что там лежит. Но только чтобы молчок. Иначе нам всем худо будет. — ответила за меня моей матери Зоя Владимировна, беря пакет, в котором лежали деньги в руки.
В прихожей на миг воцарилась тишина, и было слышно, как за дверью туалета сработал сливной бачок, это Ира, пописав, смыла за собой воду.
— Ванная рядом, дочка. — сказала девушке моя мать, увидев, что та, выйдя из туалета, застыла в нерешительности.
Иришка была чистоплотной девчонкой и ждала разрешения помыть руки после посещения уборной. И это обстоятельство мне в ней жутко понравилось. Чего я не любил в женщинах, так это откровенных нерях и грязнуль.
— Иди сюда, девочка, и вы, девки, заходите. Только тихо разговариваем. — Зоя Владимировна зашла в спальню моей матери, свет в которой уже горел.
Бабка лишь плотно задвинула шторы на единственном окне в комнате и, подойдя к кровати, застеленной зелёным атласным покрывалом, вывалила на нее содержимое пакета.
— Ничего себе, Зоя! Откуда столько денег! — было воскликнула тётя Галя, но спохватившись, что нужно тихо говорить, замолкла.
У обеих сестер при виде кучи пачек крупных купюр, причем в перемешку с иностранной валютой, глаза буквально полезли на лоб и отвисли челюсти.
— Тут не все наше. Их нужно на четверых делить. На меня, Иру с Костей и на мою подругу Веру, она нам наводку на эти деньги дала, и Вера через месяц освобождается и приедет сюда к нам за своей долей. — пояснила бабка ошалевшим от увиденного дочерям и, присев на край кровати, рассказала им историю появления этих денег у нас.
И судя по реакции обеих сестер, их не возмутило то, что эти деньги получены нечестным путём и принадлежали другим людям. У моей мамы и у тёти Гали глаза загорелись алчным блеском. Сестры остро нуждались в деньгах, так как погрязли в долгах, и на кровати лежало их спасение. Да и мать не раз говорила мне, что будь у нее деньги, она бы выкупила магазин и стала бы в нем владелицей. И вот сейчас её мечта лежала на атласном покрывале у нее в спальне.
— Здесь только наших рублей на миллион будет. А ещё доллары и евро. — сказала мама Света, садясь на кровать с другого бока от бабки, и опытным взглядом торгашки окинула лежащие на покрывале пачки с деньгами, даже не считая их.
— А откуда твоя подруга знает, сколько денег было в сейфе? Давай разделим рубли, а валюту оставив себе. Ее вообще не нужно тратить, а положить на » чёрный день». Доллары и евро всегда в цене. — предложила Галина Николаевна, беря в руку одну из пачек с долларами, где все купюры были сотенные.
Тётка говорила дело. Действительно, откуда Вере было знать о том, сколько денег лежало в сейфе в доме у ее друзей. Тем более, что она, сидя в колонии, ничем не рисковала, а мы в случае неудачи могли попасться в руки ментов. И было бы справедливо припрятать доллары и евро на » чёрный день «, как предлагала тётка, а рубли разделить на четверых.
— Ты предлагаешь мне крысятничать, Галя? Этого не будет. Я воровка и придерживаюсь старых воровских традиций. И деньги разделим поровну, все, что есть, на четверых. Я берегу свою воровскую честь и живу по понятиям. — ответила своей старшей дочери Зоя Владимировна, и голос у пожилой женщины стал стальным.
Баба Зоя жила по воровским законам и строго их соблюдала. Да и, возможно, бабка все же была права. Ее подруга Вера могла узнать от своих друзей, какая сумма денег у них пропала, и тогда начались бы разборки, которые могли бы плохо кончится для нас. Уж лучше разделить все деньги поровну на четверых, и у нас всё равно было бы много. Так все три наших доли от раздела поступали в общий котёл, а Вере доставалась одна часть.
— С деньгами завтра вопрос будем решать. Тут в квартире их нельзя оставлять. Придётся отвезти в деревню в дом Кости и там хорошенько спрятать. А сейчас давайте поедим и отметим появление в нашей семье нового члена. — предложила Зоя Владимировна, складывая пачки банкнот обратно в пакет.
— В таком случае я предлагаю сначала помыться с дороги. Принять душ, а уже потом за стол сядем. — предложила моя мать, беря у бабки пакет с деньгами и ложа его в гардероб, который закрывался на ключ.
Я отдал матери на хранение заряженный » наган», предварительно разрядив его, опустив револьвер стволом вниз, и, как учила меня бабка, пальцем отодвинул барабан в бок и выщелкнул из него патроны. Баба Зоя так же вытащила из своей сумки три пачки патронов, купленных ею в Москве, и отдала их в руки младшей дочери на хранение.
— Я в колонии мылась перед тем, как выйти на волю. Но не против ещё раз помыться, чтобы быть чистенькой. Только у меня переодеться не во что. Мы не успели в Москве ничего купить. Опасно было с деньгами светиться. Нас и так с Костей чуть менты не повязали. — сказала Иришка, при этом стреляя глазками на меня.
Девушка понимала, что после мытья в душе и выпивки за столом, ей придется заниматься любовью не только со мной, но и с тремя женщинами, находившимися в квартире. Это было написано на лицах моей матери и тетки, а так же баба Зоя довольно ухмылялась. Пожилая женщина соскучилась по ласкам своей молодой любовницы и хотела заняться сексом с ней не меньше своих дочерей.
— Иди мойся, дочка. А я для тебя что-то из своих старых вещей поищу. Одежду мы завтра купим. И для этого не обязательно ехать в Москву. У нас в городе есть магазины, где фирменные вещи продают и для молодых девушек тоже. — сказала моя мать, назвав Иру дочкой.
Мама Света уже стала воспринимать молодую девушку как свою невестку и готова была отдать ей материнскую любовь и ласку.
— Я с Костей, хочу помыться. Пошли, жених, спинку мне потрешь. — неожиданно предложила мне Ира и потянула меня за руку в сторону ванной.
— Только мыться и никаких шалостей под душем. Для этого другое место предназначено. — строго прикрикнула на нас бабка, больше обращаясь к Иришке, очевидно зная ее повадки.
Но та ей не ответила, к этому моменту мы зашли с ней в ванную и закрыли за собой дверь.
— Пошла она, калоша старая. Раздень меня, Костя. Я люблю, когда парни помогают раздеться. Правда, у меня давно не было с парнями. Я ведь в женском обществе находилась. — зайдя со мной в ванную, за закрытой дверью Иришка обвила руками мою шею и прижавшись ко мне, потянулась с поцелуем, и я ей ответил.
На несколько секунд наши губы встретились и слились друг с другом в сладком поцелуе взасос. И у меня закружилась голова, до того был приятен этот поцелуй с девушкой, моей ровесницей. Целуясь с Иришкой, я положил одну руку ей на грудь и помял одну из её сисек через спортивный костюм. И меня словно током ударило. Сисечки у девушки были твердые и их приятно было щупать даже через одежду.
— Ирочка. Милая. Ты мне нравишься очень сильно. — говорил я девушке ласковые слова, трясущимися руками снимая с нее спортивный костюм.
И хотя я уже знал женщин и имел во все дыры мать с тёткой, а также бабку. С Ирой у меня возникли совсем другие ощущения. Она была молодой и очень красивой девушкой и с ней все было по другому.
— Их мне в колонии удалось достать через » вольняшек», вольнонаемных мастеров. — пояснила мне девушка, когда я по ее просьбе снял с нее спортивный костюм и Иришка осталась стоять в ванной комнате в белом казенном лифчике и в белых носках на ногах.
А вот трусики на девушке были розовые с рисунком мультяшного мыша. И они очень сексуально смотрелись на этой миловидной курносой девчонке с голубыми глазами и наивным детским личиком.
— Симпатичные у тебя трусы, Ира. И они тебе очень идут. А что под ними можно глянуть? — спросил я у девчонки и не дожидаясь ее ответа, стянул с нее трусы с нарисованными мультяшными мышами на пол.
И моему взору предстал аккуратно подбритый лобок с ёжиком светлых волосков и прорезь писечки внизу лобка, словно пухленький пирожок.
— Ну как, Костя. Нравлюсь я тебе? Меня многие хотят. И парни и девушки. Но я не всем даю. — спросила у меня Иришка, снимая с себя лифчик и становясь в ванную.
— Конечно нравишься, милая. Бабка мне говорила, что ты » конфетка», но если это так. То ты самая сладкая » конфета » на свете. — искренне ответил я девушке, по быстрому скинув с себя одежду и становясь к ней в ванную.
— Ого. Какой он у тебя большой, Костя. У меня не было парней с таким членом. — удивилась Иришка, увидев меня голого со стоящим колом членом и глаза у девушки расширились от удивления.
Я стоял голый перед ней и упирался залупой ей в лобок, прямиком в пухлый пирожок письки и в прорезь посередине.
— Он тебе нравится, милая. Ирочка.

Двое под лодкой не считая двух незнакомцев

ДРУГ, ОН И В АФРИКЕ ДРУГ

История Ольги