— Хватит с тебя и этого.
— Мам, ну пожалуйста. Я же только посмотрю!
— Только? Ну ты наглец!
— А зачем ты тогда вообще об этом сказала?
— Сама не знаю. Это была ошибка, и хватит об этом!
Сашка насупился, явно обидевшись. Но Юля все равно решительно развернулась к раковине, давая понять, что разговор окончен. Сын вышел из кухни и ушел к себе, демонстративно хлопнув дверью. Его мать тут же села на табуретку и погрузилась в мучительные раздумья. Больше всего она боялась, что оттолкнув сына сейчас, она навсегда разорвет нити доверия, протянувшиеся между ними. Но если она согласится на его уговоры, не сделает ли она все еще хуже? Но что может быть хуже, чем потерять своего единственного ребенка? Так может… ? К тому же у Юли хватило сил, чтобы признаться себе, что она сама хочет этого! Хочет, чтобы он увидел ее всю, чтобы смотрел на нее восхищенными глазами и чтобы… хотел ее, как женщину!
Ее руки тряслись от волнения, соски набухли до предела и стали невероятно чувствительными, а трусики намокли от возбуждения. Она, наконец, приняла решение. Но прежде чем пойти и озвучить его перед сыном, женщина закрылась в ванной, чтобы снять чудовищное напряжение. Она кончила, едва ее пальчики коснулись клитора. Оргазм был такой силы, что Юля повалилась на пол и забилась в сладостных судорогах, плотно сжав свои ладони между бедер. Успокоившись, она сменила белье и обреченно пошла к сыну. Перед его дверью она задержалась, переводя дух и собираясь с мыслями, а потом постучала и вошла…
— Хорошо, сына. Я сделаю то, что ты просишь…
Он вскочил ей навстречу с горящими глазами
— … но не сейчас! Вечером. Когда стемнеет. Я и перед мужем стеснялась при свете раздеваться.
— Хорошо, мам! Я подожду, — с готовностью согласился юноша.
— И это еще не все. У меня одно условие.
— Какое?! Я согласен!
— Еще бы, — усмехнулась мама, — до вечера ты действительно будешь сидеть и готовиться к экзаменам. Договорились?
— Да, само собой!
— Вот и ладно. Не буду тебе мешать.
На подгибающихся ногах Юлия вышла и закрыла за собой дверь. Она сделала свой шаг в неизвестность. И к чему это приведет, она не знала…
Сашка Воронов честно занимался до самого вечера. С другой стороны, насколько от этого был толк — большой вопрос. Ведь мысли его витали совсем в другой области. Время тянулось нестерпимо медленно. Мама ни разу не потревожила его. Саша слышал только, как она ходит, что-то открывает и закрывает, как гудит пылесос и воет стиралка. Около восьми за окном стало смеркаться…
Парень тупо смотрел в книгу, не понимая смысла слов и формул, и ждал. Вдруг он услышал легкие шаги босых ног по ламинату, направляющиеся к его комнате. Сердце забилось так сильно, что заглушило тихий стук в дверь. Он развернулся на стуле. Вошла мама и нерешительно застыла на пороге. Потом щелкнула выключателем, погрузив комнату в полумрак. Впрочем, света настольной лампы было вполне достаточно. Она долго подбирала нужные слова, но так и не смогла ничего
сказать: всё надуманное казалось глупым и неуместным. Поэтому Юлия просто закрыла глаза, подняла руки и взялась трясущимися пальчиками за верхнюю пуговицу. Те не слушались, и женщине потребовалось не меньше минуты, чтобы справиться с застежками. Она повела плечами, и рубашка, под которой больше ничего не было, беззвучно соскользнула на пол. Юля опустила руки вдоль тела и замерла. Даже сквозь прикрытые веки она ощущала, как сын пожирает ее глазами. В полном безмолвии мать и сын замерли минуты на 2. Но тут характерные звуки и движение воздуха дали ей понять, что Сашка встал и подошел к ней. От осторожного прикосновения к обнаженной груди Юля вздрогнула.
— Ты же… только смотреть хотел?, — треснувшим голосом спросила она, но не сделала попытки отстраниться или убрать руку сына.
Тот понял это по-своему, и в следующее мгновение положил на ее грудь всю свою ладонь, легонько сжав полную, упругую плоть.
— Мама, ты… ты даже не представляешь, какая ты красивая!
Юля только вздохнула. Саша убрал руку, отошел назад, и до ее слуха донесся шорох одежды. «Что он делает? Раздевается?! Зачем?!!», — лихорадочно думала женщина. «А если он захочет меня? Бежать?! Глупо. Я же хочу этого. Хочу! Сама хочу!!»
Он подошел к ней вплотную. Их тела соприкоснулись. Юноша обнял маму одной рукой за талию и притянул к себе. Его мужское достоинство уперлось ей в живот, моментально всколыхнув в памяти уже забытые за годы одиночества ощущения. Юля наконец решилась открыть глаза. Как же вырос ее сынок. Она смотрела перед собой, и ее глаза были на уровне его шеи. Женщина подняла голову и встретилась взглядом с Сашей. Он смотрел на нее с таким неподдельным восхищением, с такой любовью и желанием, что разум женщины тут же затуманился. Его ладонь тем временем опустилась вниз, почти полностью накрыв правую ягодицу. Но как только сын сжал мамину попку и еще сильнее прижал ее бедра к своим, она, самым последним усилием воли, выскользнула из объятий и оттолкнула его от себя.
— Не надо, Саша… Нельзя!
Бедный юноша! Надо было видеть то отчаяние, которое вмиг отразилось на его лице. Был бы он хоть чуть-чуть поопытней в амурных делах! Он бы понял, что не отпусти он маму, прояви еще мизерную кроху настойчивости, и он бы мог взять ее всю прямо здесь, и прямо сейчас! Вместо этого он стоял со своим вздыбленным членом и, по-детски хлопая глазами, растерянно смотрел вслед уходящей мечте.
— Я пойду спать, извини!, — сказала она на миг обернувшись в дверях.
— Но еще только восемь!, — глупо крикнул он вдогонку.
Юля не ответила. Боясь передумать, она стремительно прошла в свою спальню и бросилась под одеяло, накрывшись им с головой. Нет! Спать она не собиралась, конечно. Да и не смогла бы! Она лежала, боясь пошевелиться, и ждала. Она безумно боялась, что он не придет. Но еще больше боялась, что придет.
Что в это самое время происходило в голове Саши, словами передать невозможно. Паника и хаос! Ему понадобилось минут 15, чтобы прийти в себя и решить, что нет ничего предосудительного в том, что он пойдет, поцелует маму на ночь и пожелает ей спокойной ночи. Почему при этом он не сообразил надеть трусы — одному богу известно!
Звук открывающейся двери привел Юлию в еще больший трепет.
— Мам, ты спишь?
Не дождавшись ответа, Сашка помялся немного, но потом все же решился подойти к кровати. Отогнув верхний край одеяла, он склонился над маминым лицом. Юля приоткрыла глаза, стараясь сделать вид, что только что проснулась.
— Прости, что разбудил… Хотел пожелать спокойной ночи, — и он потянулся к маминой щеке губами.
Но и Юлия одновременно повернулась к сыну, тоже собираясь поцеловать того в щеку. Оба замерли в тот момент, когда их губы были всего в нескольких миллиметрах друг от друга. Саша кожей ощущал жаркое дыхание матери и нежный аромат ее любимых духов, смешанный с чем-то неуловимо сладостным. От этого у юноши закружилась голова. Он сам первым двинулся навстречу…
… Вот так, по-настоящему, Сашка целовался впервые в жизни. А мамин язык просто сводил его с ума. Не в силах противостоять соблазну, он отодвинул разделявшее их одеяло, и неумело начал тискать рукой вскормившую его грудь. Сопротивления он не встречал. Наоборот, Юля сама обняла его руками и потянула к себе. Потеряв равновесие, мальчик упал вперед, завалившись на бок рядом с мамой. Охваченный страстью, свободной рукой он потянулся вниз. Ткнулся в мягкий живот, перевел ладонь на талию и повел ее еще ниже, по линии бедра. Его инструмент в это время упирался в другое бедро. Он тыкался, как слепой щенок, стремясь рукой попасть туда, в манящую область между женских ног, и, наконец, ему это удалось. Пальцы провалились во что-то мокрое, скользкое, жаркое. Саша испугался и попытался одернуть руку, но мама перехватила ее за запястье и с силой зажала меж своих бедер. Стремясь удовлетворить свою похоть и все еще надеясь ограничиться сегодня лишь ласками, она начала активно двигать тазом. Но сына было уже не остановить. Ему удалось все же высвободить руку из плена. Саша взобрался на маму сверху, придавив ее всем своим весом и продолжая целовать ее губы, щеки, шею, плечи. Нетерпеливо и неумело двигая бедрами, он пытался сделать то, что много раз видел в порнофильмах, но каждый раз обнаженная головка его члена попадала не туда, куда нужно. Он привстал на локтях и посмотрел вниз, под себя, пытаясь найти нужное направление.
— Что ты делаешь?, — с придыханием спросила Юля, приподняв голову
— Я хочу тебя, мам… Ты разрешишь мне?
— Глупый… Я тебе уже давно все разрешила
Одним движением руки она ловко направила Сашино копье в свое лоно. Он вошел в него легко: сразу и на всю глубину. Юля громко охнула и откинулась на подушку. И в туже секунду она ощутила, как семя сына начинает заполнять ее нутро огромными порциями. Юноша замер, выпрямил руки, выгнул спину и захрипел, охваченный никогда не испытываемым ранее наслаждением. Глядя на его перекошенное лицо, женщина тоже не смогла сдержаться. Положив 2 пальчика на свой клитор, она за несколько секунд сумела довести и себя до самого прекрасного в ее жизни оргазма…
Юля лежала на спине и глядела в потолок остекленевшими глазами, из которых по щекам стекали слезинки. Ее сын лежал рядом, по-прежнему тяжело дыша, с обожанием смотрел на маму и гладил ее по волосам и причитал: «Прости меня, мамочка… прости… прости… «. Она долго не отвечала, но потом все же нашла в себе силы повернуться к нему лицом.
— За что? Ты ни в чем не виноват, сынок… У тебя ужасная мать… Чудовище!
— Ты не чудовище! Ты… ты… самая лучшая, самая красивая! Самая, самая!!, — горячо запротестовал Саша.
— Я верю, что ты так думаешь. Но ты поймешь… потом… Тебе было хорошо сегодня?
— Очень! Я даже не знаю как очень!! Это… это… , — он хватал воздух ртом, не в силах найти нужные слова.
— Я рада, но теперь тебе надо уйти к себе.
— Нет, мамочка! Можно я останусь сегодня с тобой?!
— Исключено! Ты должен… , — твердила она, сама не себе не веря
Но он уже не слушал ее. Молодой

Мама в бане

Тёща в гостях

Воспоминания — последнее лето юности