всей привлекательности твоего… твоих разнообразий, мы уверены.
— Тогда можете занять Южную спальню. Котик, там ты найдешь все необходимое, — у меня куда-то проваливается сердце от её слов, сказанных так спокойно.
— Ну а у меня еще есть небольшое дельце, — она усмехается и выходит из комнаты.

Со сладко замирающим сердцем я жду, что Чешир сядет рядом, но он продолжает стоять за моей спиной, обнимая. Потом наклоняется к моему уху и тихо, как-то виновато шепчет:
— Алекс. Я все решил сам, даже не спросив тебя. Может быть, ты… Хотел бы? — я прижимаюсь щекой к его щеке, нежно целую его, едва касаясь губами.
— Чешир. Хищник… Мне не нравятся женщины.
— Белла не совсем женщина, — его голос все тише, и где-то в глубине горла рождается тихое урчание.
— Что ты имеешь в виду?
— Она… У неё тоже есть член, — я раскрываю рот и таращусь на Кота. Того, кажется, искренне забавляет моё удивление. — Ну так что? Твое решение не изменится?
— Мое решение не изменилось бы, даже если бы у неё их было три, — Глаза Чешира вспыхивают, он наклоняется и впивается в мои губы. Его язык проникает в мой рот требовательно и уверенно, скользит там, исследуя и дразня. Я пытаюсь отвечать, но мне не дают ни малейшего шанса, котяра жадно целует, терзает мои губы, горячие руки нетерпеливо расстегивают рубашку. Пальцы нежно касаются сосков, я вздрагиваю. Когда кажется, что мы оба вот-вот задохнемся, он отпускает меня. Мы смотрим в глаза друг другу, я просто тону в этом бирюзовом море, затуманенном сейчас желанием и нежностью. Ладонь Кота ложится на выпуклость на моих шортах, ласково поглаживает, вызывая дрожь. Хищник выпрямляется, берет меня за руку, хрипло шепчет:
— Идем? — я вздрагиваю. Сжимаю его пальцы, не отпуская руки обхожу диван. Бесшумно и уверенно, Хищник ведет меня по роскошному дому. Слишком уверенно — во мне просыпается крохотный червячок ревности.
— Чешир. Ты… Часто здесь бываешь?
— Приходится, — беззаботно откликается он. — Дом Герцогини — одно из немногих устойчивых мест в нашем мире, остальные часто перемещаются. Иногда необходимо их догонять.
— Бежать только для того, чтобы остаться на месте? — я расслабляюсь и улыбаюсь.
— Именно, — он распахивает какую-то дверь и пропускает меня вперед. Я замираю на пороге роскошной спальни. Вот где все произойдет! Сердце колотится где-то в горле, я нервно сглатываю. Чешир улавливает мое настроение, обнимает меня сзади и тихонько подталкивает вперед.
— Не бойся.
— Просто я… Понимаешь..
— Я знаю, что ты девственник. Не бойся, все будет хорошо, — его дыхание просто опаляет мою кожу, прикосновения губ, кажется, оставляют следы ожогов. Мы входим, Чешир садится на громадную кровать, усаживает меня к себе на колени. Я обнимаю его, легко целую в уголок рта, но он отстраняется. Нежно поглаживая мои голые колени, он тихо и спокойно объясняет мне, как нужно подготовиться. Я киваю, благодарно целую его.
— Если тебе нужна моя помощь…
— Думаю… Я справлюсь сам.
— Ты уверен?
— В чем я уверен — так это в том, что безумно хочу того, для чего требуется эта подготовка, — слыша это, он опять целует меня в губы, нежно и не спеша, потом отпускает.

Пока я принимаю душ и делаю все необходимые процедуры, меня бьет дрожь. Страх, желание, любопытство. Перед глазами только он — Кот, развалившийся на солнышке, так лениво и небрежно потягивающийся, его улыбка, гибкая фигура. Наконец, все закончено, я обматываю бедра полотенцем и выхожу. Чешир все еще сидит там, где я его оставил, напряженно дожидаясь. Увидев меня, он мягким кошачьим движением оказывается прямо передо мной. Резко срывает полотенце, сжимает мои ягодицы и целует в губы.
— Подождешь? Я быстро, — и так же плавно и бесшумно скрывается за дверью ванной. Он что, издевается? Да я готов ждать его годами! Я забираюсь под прохладные простыни, натягиваю их до самого носа, прислушиваюсь к плеску воды в ванной. Наконец-то шум воды стих, Чешир вышел. Кот не позаботился обернуть бедра полотенцем, и сейчас я разглядываю его обнаженное тело, облитое лунным светом. Он невероятно красив. И… возбужден. Скользящим шагом Чешир подходит к постели, улыбается и тянет за простыню.
— Нет, мой красивый мальчик, нет. Я хочу видеть тебя. — он стягивает ткань, обнажая меня, его странные глаза чуть светятся в полутьме. Кот ложится рядом со мной, подперев голову рукой и смотрит. Его взгляд словно обволакивает мое тело, и оно отзывается — у меня начинается эрекция только от того, что он на меня смотрит! Я судорожно вздыхаю и тянусь к его губам. Хищник нависает надо мной и начинает покрывать поцелуями мое лицо, которое горит от волнения и предвкушения. Я запускаю пальцы в его волосы, перебираю шелковистые пряди, ощущая как прикосновения губ спускаются по шее. Шершавым языком Кот проводит влажную дорожку на кадыке, потом дует и я вздрагиваю. Чешир только улыбается, его губы скользят по моей груди. Кончик шершавого языка начинает теребить сосок, вызывая громкий стон. Горячие пальцы чуть покручивают второй сосок и я выгибаюсь от удовольствия.
— Мммм… Чешиир! — не отвечая, он продолжает ласкать мое тело языком, губами, пальцами. Кончик языка скользит в пупке и от него словно идут электрические удары. Я напряженно жду, когда же будет уделено внимание члену, который уже давно стоит колом, но садист-котяра поднимается надо мной на локтях и целует в губы. Когда его вздыбленный член начинает тереться о мой, я всхлипываю от острого, почти мучительного удовольствия.

И снова губы Кота начинают свое путешествие по моему телу, заставляя меня стонать и выгибаться. Кажется, что его руки везде — гладят, царапают, щиплют. Наконец, я чувствую горячее дыхание над головкой своего члена. Ладонь обхватывает ствол, чуть сдвигает кожицу вниз и оголенную головку плотным кольцом сжимают губы.
— Ммммм… — я закрываю глаза и для меня остается только этот рот, всасывающий мою плоть в самое нёбо, губы, сжимающие её и наконец — узкое горло, которое насаживается на головку заставляя меня цепляться за простыни и кричать от наслаждения. Губы перемещаются к яичкам — и теперь жесткий шершавый язык дразнит и вылизывает их. Я понимаю, почему он не прикасался языком к головке — она сейчас так чувствительна, он боится причинить мне боль. Чешир вылизывает каждое яичко, втягивает их в рот по очереди, в то же время горячая ладонь сжимает и ласкает ствол. Я извиваюсь, вскрикиваю, глажу по голове своего любовника. Мне так хорошо, что я даже не сразу замечаю, как тонкий палец осторожно гладит сжатое кольцо моего ануса. Потом Чешир смотрит на меня, пытаясь проникнуть туда.
— Даааа… Дааа… — его глаза непостижимо вспыхивают в темноте, он вводит палец. Чуть глубже. Еще. Я замираю от новых ощущений и жду… Медленно и плавно палец начинает двигаться во мне, а рот снова ласкает мой член. Внутри меня он находит какую-то точку, нажимает — и меня просто взрывает мощный оргазм, я выгибаюсь и кричу от наслаждения, изливаясь сильными потоками в рот любовника. Перед глазами мелькают звездочки, в ушах шумит, я обессиленно распластан на постели и почти не чувствую, как Чешир ложится рядом и обнимает меня, нежно целуя в мочку уха.
— Мой страстный. Мой нежный. Мой… — Я прихожу в себя, наверное, спустя целую вечность. Чешир поглаживает мой живот мягкой ладонью, иногда его губы касаются моей щеки.
— Что это было, Хищник?
— Только начало, малыш. Только начало. — в его голосе слышна улыбка и нежность.
— А я… Могу для тебя сделать то-то подобное?
— Ты уже делаешь. Отдохни немного, —
И я блаженствую в кольце этих тяжелых, горячих рук, постепенно осознавая, что это как раз та самая сказка, которую я искал столько лет. Нежность поднимается тяжелой, глухой волной — я прижимаюсь к Коту и сам начинаю гладить его, целую его лицо, языком очерчивая границу, там, где на коже начинается мягкая шерстка. Он вздрагивает, и наверное — сейчас его глазищи пытаются загипнотизировать меня. Не выйдет, наглый ты Котяра! Потому что даже закрыв глаза — я вижу его великолепное тело. И принимаюсь исследовать его. Да, оно все покрыто мягким пушком — мне это не мешает, возбуждает только. И этот его запах, свежий и легкий, словно морской воздух, тоже возбуждает. И то, что он очень горячий — это заводит еще сильнее. Я целую его, осторожно прикасаясь — в губы, щеки, шею, узкий подбородок. Спускаюсь чуть ниже, оказывается, что под самой челюстью тоже нет шерстки. Я провожу языком по этому пятнышку — и чувствую вибрацию. Приникаю губами к кадыку — так вибрация ощущается лучше. Он мурлычет! Не напоказ, почти неслышно — просто от удовольствия! Ах, мой Хищник!
— Мой Чешиир! — чуть слышно выдыхаю я, обмирая над этим чудом. Его руки — тяжелые, горячие, сильные, хватают меня за плечи. На долю секунды — впиваются когти, и сразу исчезают. Он притягивает меня к себе:
— Хочу. Войди. — а я теряюсь.
— Но. Я… Ты..
— Я готов, Алекс. И очень хочу тебя. — я смотрю в его невероятные глаза… Он как-то мягко изгибается, обхватывает ладонью мою плоть — и начинает медленно вводить в себя. Я замираю, но гибкое тело хищника само подставляется под мой член. Головка погружается в тесную глубину, я ахаю и утыкаюсь в плечо Чешира, боясь даже шевельнуться. И мечтая об этом… Но он придушенно хрипит:
— Мммыф! — и двигает бедрами, насаживаясь на мой член. Я выпрямляю руки, поднимаясь над ним и делаю осторожный толчок, внимательно глядя на его лицо. Оно искажается, он приподнимает верхнюю губу, рычит и сам дергает бедрами навстречу мне! Я падаю на него, прижимаюсь щекой к его щеке и начинается безумие. Он рычит, стонет, воет — и я сам кричу, бешено двигаясь в нем. Кровавой волной накатывает оргазм, я просто падаю на него и… Наверное, я умер тогда.
Очухиваюсь только от голосов:
— Боже, Кот! Ты просто изодрал мальчика! Боюсь даже представить, что было бы, если бы ты был сверху!
— Белла. Сверху — я был бы осторожнее. Я все-таки…
— Я вижу. Чешир, с ним ты забываешь себя.
— Чешиир?
— Я здесь. Прости меня, прости, прости!

Гроза.

Семья нудистов

Племя Масаев