капельки, мелким бисером стекая ниже. Ева подумала, что вот так должны выглядеть мужчины-русалки — соблазнительно-притягивающе. Девушка с восхищением наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. Айко растянулся рядом, заложив руки за голову.
— Ева, ты меня слышишь? — спросил он.
— Конечно, слышу, — отозвалась Ева, придвинулась к нему и чмокнула в кончик прямого носа. — Разве я могу тебя не слышать?
Она нисколько не лукавила — его голос был для неё словно любимая музыка. А его запах кружил голову. Утренняя прохлада, смешанная с ароматом моря и ещё с чем-то неуловимо-тонким. Губы Евы осторожно коснулись его шеи, двинулись по плечу, собирая солёные капельки. Её обнаженные грудки прижались к его влажной груди. Ева ощутила, как сладкая волна окатила её изнутри, заставив застонать от предвкушения.
— Ах, ты так, — засмеялся Айко и перевернулся, подминая девушку под себя.
Захватил губами затвердевший сосок, чуть втянул его, сжал её руки, переплетая свои пальцы с Евиными.
— Я люблю тебя, родная, — прошептал Айко, обжигая её своим дыханием. — Слышишь? — его потемневший взор впился в её глаза, словно хотел удержать её взгляд, подчинить себе.
— Да, — выдохнула Ева и со стоном выгнулась, прижимаясь к нему сильнее.
Ей до боли хотелось ощутить его внутри себя, хотелось слиться с ним в единое целое. Её нога скользнула по его талии. Раздвигая бёдра, прижимаясь к нему, девушка ощутила большую выпуклость на его плавках. Тем временем руки Айко продолжали безумный страстный танец по её телу. Казалось, из его пальцев и ладоней исходит обжигающее пламя. Это пламя пронизывало Еву с ног до головы, разгораясь всё ярче в самой сердцевинке её женского естества.
— Ева… пожалуйста, будь со мной… — простонал Айко, осыпая поцелуями её грудь, — родная моя, люби меня, — словно умолял он её.
Его горячие губы обжигали Еву, заставляя трепетать.
— Да, да, да, — громким шёпотом отвечала она, запрокидывая голову.
Фиолетовый взгляд Окко внимательно следил за экраном. В большой комнате без окон и дверей со стен лился какой-то металлически-голубоватый свет. На узком наклонном столе лежала обнажённая женская фигура. Верхняя часть тела была приподнята, руки разведены над головой и укреплены чем-то вроде наручников. Раздвинутые и чуть согнутые в коленях ноги упирались в какие-то подставки, таким образом, пленница не могла сдвинуть бёдра. Тонкие браслеты охватывали щиколотки, лишая возможности пошевелить ногами. На лице девушки читалось неизъяснимое блаженство, никак не вязавшееся с её положением. Советник провёл пальцами по экрану, и сладостный стон слетел с губ пленницы.
— Хм, — кашлянул Йууко, сидящий рядом в глубоком обтекаемом кресле, — она прекрасна. Не правда ли, досточтимый Окко?
— Вы находите? — одними тонкими губами усмехнулся Советник. — Я лично вижу перед собой лишь подопытное тело. Меня не восхищают женские формы. Даже если это существо внешне, как две капли воды, напоминает женщин, живших когда-то на Лирусе.
— Позвольте? — Йууко шагнул к экрану и коснулся пальцами.
Он приблизил изображение. Теперь весь экран занимала восхитительная маленькая грудь пленницы. Упругий холмик с припухшим, возбуждённым соском в кружке тёмно-розового ореола.
Пальцы Секретаря нежно заскользили по изображению, словно он действительно ласкал прелестную грудь. Девушка выгнулась и застонала. Рука Йууко медленно проплыла по экрану, очерчивая талию пленницы, и опустилась ей между ног. Девушка вскрикнула, попыталась свести бёдра, но они крепко удерживались распорками. Створки её маленького лона блестели от выступившей влаги.
«Очаровательна! Я бы с удовольствием позабавился с ней в реале», — пытаясь сдержать сладострастную улыбку, подумал Йууко, неотрывно глядя на девушку. В его зелёных глазах застыло желание.
Вслух он сказал:
— Прекрасна… Она прекрасна, Советник.
— Вы меня удивляете, дорогой Йууко, — презрительная усмешка искривила губы Окко. — Что вы находите в женском теле?!
— О вкусах не спорят, уважаемый Окко. Вам же нравились Сируанские юноши. Так почему бы мне, среди прочего, не восхищаться девушкой с Земли? Я обожаю пробовать разнообразные блюда.
— Ну, раз вы так восхищены этим телом, займитесь землянкой сами, я буду признателен вам за это, — Советник отошёл от экрана и опустился в кресло. — Можете давать любые нагрузки, — разрешил он.
Йууко молча провёл пальцами по экрану. Над девушкой вспыхнул тонкий зелёный луч. Он медленно прошёлся по всему телу, словно исследуя золотистую поверхность, и вдруг скользнул между раздвинутыми бёдрами красавицы, проник сквозь влажные створки её лона. Девушка дёрнулась, дрожь прошла по восхитительной фигурке. Пульсируя, луч стал терзать истекающую соками щёлку, заставляя прекрасную пленницу стенать и выгибаться под ним. С каждым новым проникновением он продвигался всё глубже и глубже, заставляя безвольное тело пленницы испытывать мучительное наслаждение. И вскоре её стоны превратились в сладострастные крики.
И вот он вошёл в неё. Гранит, обтянутый атласом скользнул в распалённый, сжимающийся судорогами бархат. Ева вскрикнула.
— Любимая, смотри на меня, я хочу купаться в твоих глазах, — хриплым голосом сказал Айко.
И она послушалась его. Потемневшие распахнутые карие глаза, как две завораживающие звезды, сияли на её лице. Последовал новый более сильный толчок, и Ева содрогнулась, словно пронзённая насквозь. Айко брал её нежно и властно. Вонзаясь в истекающий сладкий грот, он закрыл поцелуем её губы.
— Она выдерживает первый уровень нагрузки! — заметил Окко, его тонкие брови удивлённо приподнялись, и советник с недоверием посмотрел на своего Секретаря.
— Да, землянка весьма темперамента, — усмехнулся Йууко, — я же вам говорил.
— Вы о чём? — бросил Окко, не отрываясь от экрана.
— Ну, как же, я обещал, что вы, Советник, войдёте в историю Лируса. Впрочем, постойте-ка, — Йууко предостерегающе поднял руку и указал пальцем на соседний экран, на котором пульсировала зелёная точка, бегающая по окружности, разделённой на сегменты. — Смотрите! Она не воспринимает происходящее с ней!
— Не может быть! — фиолетовые глаза Окко вспыхнули холодным светом.
— Но это так, Советник, — покачал головой Йууко, — её тело чувствует, но мозг… мозг находится под воздействием какого-то иного поля, блокирующего эмоциональное восприятие наших манипуляций над ней. Именно поэтому на её лице читается наслаждение. И значит, мы можем изучить физиологические реакции тела, но процессы, происходящие в её психике, для нас по-прежнему загадка, — закончил Секретарь.
— Мы не продвинулись ни на шаг! — Окко в нетерпении заметался по комнате. — Мы уже второй период торчим на этой планете, и ничего! Тайна женщины всё ещё не раскрыта!
Ева охнула и забилась, внутри неё будто лопнул хрустальный шар, рассыпался на миллиарды крошечных частичек. Какой-то вихрь подхватил её и унёс за собой в бездну.
— Я люблю тебя, как же я люблю тебя… — шептал Айко.
— Айко! — внезапно воскликнула девушка, содрогаясь в сладостном экстазе, утопая в бесконечных волнах удовольствия, и обмякла, словно сломленная тростинка, её разрумянившаяся кожа блестела от пота.
Чарующая счастливая улыбка играла на её губах.
— Ну, вот вам и ответ, Советник! — Йууко торжествующе посмотрел в фиолетовые глаза Окко. — Мы недооценили нашего Посланника.
— То есть вы полагаете, это он?… — Окко с недоверием взглянул на Секретаря.
— Да, — кивнул Секретарь. — Эмоционально она была с ним.
Айко быстро шёл по длинному коридору, залитому голубовато-серебристым светом. Сейчас он должен был освободить Еву. Он знал, что не сможет долго блокировать её сознание, посылая свой образ и транслируя ей свою фантазию. Он знал, что его замысел разгадан, и теперь Советник с Секретарём попытаются отключить его от Евы. А это… Нет, он не хотел даже думать об этом! По его вине могла погибнуть его любимая! И сейчас он должен сделать всё для её спасения.
Айко оказался в отсеке управления космокатера. Автоматы, имеющие возможность за считанные мгновения перемещать в любую точку вселенной, управлялись с помощью мысли. Лирулиец посмотрел в светящийся зеленоватый экран.
— Желаете изменить программу, Посланник? — металлическим голосом спросил автомат.
— Да, — стараясь говорить ровным тоном, ответил Айко. — Полная аннигиляция через…
Он задумался и быстро назвал временную координату.
— Ключ разблокировки? — потребовал робот.
Советник устало закрыл глаза. Как же ему надоела эта ужасная планета! И как же ему надоели эти женщины! Скорее бы очутиться на родном Лирусе, тихой и разумной планете, лишённой опасностей. Определённо Советник не хотел возрождать этот беспокойный пол. Но… он вынужден был подчиняться решению Совета Лируса. Пресловутая демократия!
Будь она трижды проклята!
— Мы должны блокировать её сознание для его образа, — сказал Окко, не открывая глаз.
— Поздно, Советник, — отозвался Йууко.
— Поздно? — Окко открыл глаза и с недоумением взглянул на Секретаря.
И тут только заметил, что экран погас.
— Что это значит?! — Советник вскочил с кресла и фиолетовым взглядом пронзил своего помощника, словно хотел пригвоздить его к месту.
— Посланник отключил систему, — невозмутимым тоном ответил тот.
— Что?!! — лицо Советника побагровело, глаза из фиолетовых стали почти чёрными.
— Да, досточтимый Окко, — голос Йууко дрогнул, — он… запустил аннигиляцию.
— Так отключите! Отключите немедленно! — Окко сжал пальцы в кулак.
Побледневший, как полотно, Секретарь закрыл глаза и попытался телепатически связаться с отсеком управления. Но вдруг растерянно посмотрел на Советника.
— Это невероятно… — пробормотал Йууко, — он… он поставил недоступный нам ключ разблокировки…
— Что ещё за ключ? — Окко в нетерпении шагнул к Йууко.
— Разблокировать можно только при помощи любви… Полагаю, ни вы, ни я не испытываем этого чувства… — отвечал Секретарь, его бледное лицо напоминало восковую маску.
Окко воздел руки вверх.
— Проклятье! — воскликнул он — Сколько у нас времени?
— У

Нудистский пляж

Тюремная история

Египетский капкан