от легкого головокружения.
Он, нежно прикасаясь губами, чуть дотрагивался до каждого пальца Карины, разворачивая ее ладонь, и раскрывая пальчики он искал отзывчивые места на ее руке, пробуя целовать складки между пальцами, подушечки, пальцы сбоку… Карина постанывала от каждого поцелуя. Более изысканной ласки ей не дарил ни один любовник.
Юрий ощущал каждую клеточку ее кожи и пульс на запястье приводил его в восторг. Карина облизывала губы от истомы, охватившей ее тело.
Он усадил ее в кресло, а сам, придвинув к ней стул, сел напротив нее. Ее колени уперлись в его колени и он ласково проведя по ее щеке, дотронулся до своей. Нежно поглаживая ее щеку, то ладонью, то тыльной ее стороной, он каждый раз прикасался к своей, видимо желая донести бархат ее кожи к себе, согреться от ее горящих щек. Карина почувствовала необыкновенную тягу к этому мужчине, такому изысканному в ласках. Она кожей чувствовала, как заискрилось между ними, волна теплой энергии от ее щеки к его щеке, даже не прикасаясь друг у другу.
Юрий приблизился к ней, отведя в строну локон, упавший на ее глаза и поцеловал предплечье, согревая губами. Карина расслабилась в уютном кресле и, положив руку на голову Юрия, затеребила его волосы, пропуская между пальцами.
Целуя ее шею он гладил бедра, слегка сжимая и каждый раз находил чувствительные места – ее тело было одной огромной эрогенной зоной и он с наслаждением слушал ее стоны и дыхание.
Губами стягивая кожу, он щекотал ее, покрывая поцелуями. Целуя подбородок он приблизился к ее полуоткрытым губам и остановился лишь на миг, а потом со всей страстью, на которую он был способен поцеловал ее. Юрий терся о ее губы своими губами, понимая, что никогда в жизни он так не желал женщины, как желает сейчас. Ее ловкая игра приводила его в бешенство, она – молодая и неопытная девочка посадила его на крючок, окрутив вокруг своего пальчика и теперь, находясь в его объятиях, растаяла, как снежинка.
Надавив на ее подбородок слегка, он приоткрыл ротик и, протиснув свой язык, отыскал заветные бугорочки под ее язычком ласково их затеребил, раздражая их и возбуждая ее, она ответила ему тем же, постигая его уроки. Голова кружилась неимоверно, как если бы она кружилась на чертовом колесе. Их колесо уже раскрутилось настолько, что сбавлять обороты было уже поздно.
Юрий был настолько нежен с ней, что Карина на миг задумалась «Почему этот мужчина сейчас со мной такой ласковый» и, откинув свои мысли, упивалась его нежностью.
— Я хочу тебя, — прошептала Карина.
— Я хочу тебя давно, с той самой минуты, когда ты впервые переступила порог моего кабинета, – он язычком, будто смахивая невидимые пылинки с уха, пощекотал ее.
Карина облизывая его губы, вновь и вновь прижималась к нему, такому теплому и близкому.
Она так долго хотела заполучить этого мужчину, что теперь она ликовала в душе, ему же слышались ее приглушенные стоны, щедро изливающиеся из нее.
— Юрочка… — она раскрыла ножки и, потянув его за галстук, поцеловала.
— Кариночка, ты меня сводишь с ума… — Юрий подчинялся впервые в жизни и ему это нравилось, нравилось, что эта девочка так умело руководит им.
Приподняв ее с кресла, он усадил ее на подоконник и развел ножки в сторону. Именно сегодня она надела его любимые чулки – черные полупрозрачные с красивым извилистым рисунком.
Стягивая с нее одежду, он согревал ее поцелуями, давая ей возможность раздеть его. Он опускался как по невидимым ступенькам по ее телу вниз, волнуя все новыми поцелуями и поднимался вверх, не давая ей опомниться. Стягивая бюстгальтер губами, он шептал ей комплименты, осыпая новой порцией нежности.
— Юрочка, Юрочкаааа… — Карина крутилась на одном месте, ягодицами придвигаясь к самому краю подоконника.
Юрий заметил, как несколько человек внизу внимательно наблюдают за ними с улицы и, поцеловав Карину в ушко, перенес ее на стол. Не хотел он, чтоб знали и видели. Но факт того, что за ними наблюдали, его завел.
Подняв голову, он только теперь понял, что подоконник ерунда по сравнению с мигающей красным глазком камерой наблюдения, которую он сам же попросил установить в целях безопасности.
«И наплевать! Пусть завидуют нашему счастью!» Он обнял дрожащую Карину, и стянул с ее юбочку. Всё, что на ней осталось – это трусики, а так же пояс, поддерживающий на резиночках чулки.
— Ты для меня стала так сладко одеваться?
— Конечно для тебя милый, всё только для тебя и ради тебя… — она часто задышала, когда он, спустившись к пупочку, стянул ее трусики до колен.
Поцеловав ее колени, он стянул их полностью.
— Ах, моя ты красавица, — сжав ее талию, он ссадил ее со стола, на который она так часто призывно запрыгивала.
Карина настолько увлеклась игрой, что не заметила как таяли часы, проведенные с ним. Часы превратились в минуты, а минуты в секунды.
Юра развернул ее к себе и, наклонив, побудил упереться об стол. Сжимая ладонями ее половинки, полузакрытые поясом он провел пальцем по горячей плоти.
Стоя в одних брюках и в галстуке он чувствовал, как она, волнуясь и изгибаясь, просит больше чем ласку.
Он любил ее долго и нежно, рисуя узоры на ее теле пальцами, лаская ее спину, грудь и ягодицы, а она отдавалась ему, получая удовольствие, переплетенное со сладкими оргазмами…
Нужно ли говорить, что донжуан Юрий Михайлович перестал смотреть на других женщин и через несколько месяцев, лежа на семейном ложе с Кариной гладил ее слегка увеличенный животик, прислушиваясь к каждому толчку внутри…
Р.S. Все персонажи вымышленные, какое-либо сходство с реальными людьми простое совпадение.

Всей семьей на рыбалку

С НОВОСЕЛЬЕМ

Родная тетя Михаила