в моих яичках ощущалась всё сильнее и сильнее, а когда на 40 секунде машина дошла до силы 4 и при этом выбрала интенсивность 7, то я ясно прочувствовал, что без стимуляции такое терпеть больше не могу. Уж слишком большая интенсивность, это словно тебя стукают легонько, но при этом быстро и по синяку. Мне пришлось начать дрочить. Член никак не хотел подыматься, оно и понятно – тяжело начать получать сексуальное наслаждение после испытанного стресса и стартуя с болезненными ощущениями. Я дотянулся до мышки и отжал паузу на порно, где девушку продолжали насиловать в лесу и до боли выкручивать ей соски. Постепенно мой член начал приподниматься, и удовольствие стало превозобладать над яичной болью.
  Поначалу мне очень везло: за первые 1,5-2 минуты машина вообще максимум доходила до силы в 5, а потом меняла направление на понижение, а на 3-4 минуте хоть и доходила до экстремальных 7, выбирала при этом низкую интенсивность ударов. К тому же, я пытался действовать рационально и старался не дрочить в те моменты, когда можно было потерпеть, ведь сейчас моей целью было не кайфануть, как обычно, по-максимуму испытав сильный оргазм, а как раз наоборот – оттягивать его до последнего, чтобы не лишиться возможности получать удовольствие, которое будет снижать боль и-таки позволит мне дожить до конца игры.
  Серьёзные проблемы начались с 5 минуты, когда в течение, наверно, секунд сорока машина работала с 6-7-6-5 уровнем силы ударов и довольно высокой интенсивностью. Из-за этого мне пришлось активно мастурбировать и я, дойдя до предоргазменного состояния, был вынужден остановить мастурбацию, чтобы не кончить, и, соответственно, прекратил спасительный выброс эндорфинов себе в мозг. Пришлось полминуты терпеть боль на шестерке без сексуальной стимуляции, пока мой член постепенно опадал, и это было довольно больно. К шестой минуте мне избивали яйца уже вдвое дольше обычного, они сильно ныли со всех сторон и просили пощады. Особенно сильно боль ощущалась в правом яичке — после каждого очередного удара прорезиненным кулачком в это место я чувствовал, как что-то будто простреливает у меня в правом боку в пояснице. Наверняка это цепочка нервов, идущая от правого яичка к головному мозгу. Я пробовал приподнять яички в коробке хотя бы немного повыше, либо чуть поглубже их опустить, чтобы карающий кулачок не бил в самое болезненное место, но всё оказалось тщетно – плотное фиксирующее кольцо словно намертво присосалось к моей мошонке. Не оставалось ничего другого, как терпеть.
  Я стащил с рядом стоящего дивана лежащие там тряпки на пол, уткнулся, как страус, головой в подушку, а покрывало сжал в руках и закусил зубами. Получилось, будто я принял молящуюся восточную позу. Так как-то легче было переносить удары по своим измученным яичкам, а может мне это только казалось. На самом деле я был бы и не против помолиться в этот момент, но болезненные удары, отдававшие прострельной болью в правом боку, совершенно не давали сосредоточиться. Каждая секунда казалась мне несправедливо долгой, ведь я чувствовал боль не только в момент непосредственного удара, но и даже когда кулачок лишь замахивался для этого. Для меня это были уже не отдельные удары, всё слилось в какое-то единое непонятное тянущее чувство.
  Наконец, машина сжалилась надо мной и дала передышку, последовательно снизив силу сначала до 4, а потом и до минимально установленных 3. Ну что ж, хотя бы 20-30 секунд терпимой боли. Но затем, будто смеясь, коробка постепенно стала увеличивать силу ударов до 6. Мне не оставалось ничего другого, как вновь начать мастурбировать, чтобы хоть как-то помочь себе. Однако из-за того, что за прошедшее время мой член не успел упасть, да и предоргазменного состояния я достигал совсем недавно, я очень быстро достиг его вновь и мне опять пришлось останавливаться. За эти 1,5-2 минуты я раз 5 или 6 достигал точки невозврата, находился прямо в крае от неё и вынужденно останавливался, едва не кончая. Я останавливался и, тем самым, оставлял свои яйца без помощи на растерзание безжалостной машине. Это только на первый взгляд удивляет, что тут всего всего-то несколько минут описывается, а я уже весь изнылся. Как может вообще успеть произойти столько событий? Но я вот что скажу: когда тебя методично лупят по яйцам, в моём случае это уже было 5 минут непрерывных шлепков, более того, по достаточно больным яйцам, в голове успевает пронестись целая вереница мыслей, и каждый отрезок в 10 секунд, когда машина случайным образом меняет свои настройки, начинает восприниматься чрезвычайно долгим. И даже если ты стоически выдерживаешь этот мини-цикл, в конце тебя ждёт не награда за мужество, не поощрение, а новый десятисекундный цикл, который может принести тебе ещё более сильные удары и интенсивность по твоим страдальческим яичкам.
  К середине седьмой минуты мои яйца избивались шестеркой. Интенсивность была практически минимальной, но даже при ней избитые яйца реагировали на всё довольно остро. Я вновь мастурбировал и в который раз дошёл до предоргазменной зоны, но в этот раз всё случилось несколько по-другому: после активной стимуляции члена за все предыдущие минуты, он был уже так сильно эрегирован, так сильно возбуждён, что головка члена чуть ли не разрывалась от налитой крови. Я привычно отпустил свой пенис ради вынужденной передышки. Новый отрезок в 10 секунд хоть и снизил силу ударов до 5 и оставил один ударный кулак из 5, выставил интенсивность на максимум, потому что для неё я всегда задавал «шаг» в 5, и скорость вполне могла меняться от низкой к высокой и обратно. И, как назло, остался именно тот ударный кулачок, который бил меня в больное место справа, так теперь он ещё стал это делать очень быстро! Я глядел на информационное табло под членом, и не мог поверить в такую подставу от машины, боялся, что она сейчас вконец разобьёт моё больное яичко. Однако, к моему глубочайшему удивлению, после нескольких секунд экзекуции эти болезненные ритмичные удары словно попали в некий резонанс с пенисом и вдруг стали отзываться приятными ощущениями в паху. Я поднялся с подушки на полу и понял: всё, неминуемо! Ещё несколько секунд такой стимуляции, и я начну кончать! И уже ничего не могу с этим поделать!
  При собственноручной мастурбации я хорошо чувствовал точку «невозврата» и практически всегда вовремя отпускал свой член, чтобы не дать ему кончить, но теперь я его даже не держал, а удовольствие шло. Шло снизу: из зажатых, закрытых в коробке и недоступных для меня, яиц. И я никак не мог их защитить, не мог помешать этому искусственному кулачку продолжать избивать меня, ведя к неминуемому оргазму. Уже всё предрешено, теперь я не участник, а лишь молчаливый покорный наблюдатель. Я глядел на свой член, который от каждого удара по яйцам, такое ощущение, будто поднимался всё выше и выше к пупку, пока не разверзся мощным сокращением тазовых мышц, высвободив длинную и обильную струю горячей спермы метра на полтора вверх и вперед, брызнув терпкой вязкой субстанцией прямо на мой монитор, с идущим там изнасилованием в лесу, обои на стенах и компьютерный стол. Не прошло и половины секунды как меня застиг врасплох второй толчок сокращений — он выбросил ещё одну обильную струю эякулята, которая, теперь уже полетела вверх и вбок, даже задев мою щеку из-за того, что член неуправляемо дергался в экстазе. Я быстро схватился за него рукой, чтобы семя перестало бить в разные стороны, пачкая комнату, и вернул в прямое положение. Я тогда ещё успел подумать: а куда я вообще могу направить свой член, чтобы минимизировать «урон» при обстреле? При обычной дрочке я всегда кончал на пол или, в крайнем случае, на ковер, а потом тщательно всё оттирал, но сейчас, сидя верхом на пятикилограммовой металлической коробке с эрегированным бетонным хером наперевес, глядящим вверх под углом в 80 градусов, я совершенно точно не смогу ни направить его вниз, ни как-то быстро встать, чтобы направить струю в безопасное место. Да и, на самом деле, не очень хотелось в тот момент, если честно, вскакивать и мешать удовольствию от столь сильного оргазма ради каких-то будущих трудностей в уборке. Ну, подумаешь, ототру потом как-нибудь свою кончу. Так что я продолжал сидеть и вынужденно кончать вперед на всё подряд: на стол, на стоящую на нем вазу с конфетами, на тарелку с двумя яблоками, которое мама вчера заботливо принесла мне покушать, на свои светящиеся электронные часы, на стойку с карандашами… Каждое последующее оргазменное сокращение выстреливало сперму всё ближе и ближе, пока, наконец, остатки не начали брызгать и стекать прямо перед членом, а именно на ранее скинутые мной с дивана подушку и покрывало. Свободной рукой я быстро отодвинул их в сторону, чтобы семенная жидкость капала просто на ковер.
  Итак, я кончил. Я очень мощно кончил! Не припомню даже, когда из меня выходило так много жидкости за раз. По вышедшему объёму казалось, будто я немножечко поссал нежели достиг оргазма. Да, я залил спермой полквартиры, и теперь заебусь всё оттирать, но оно того стоило! Прошло ещё несколько мгновений, и к чувствам реальности меня стали приводить непрекращающиеся удары по яйцам внутри этой адской коробки. Я взглянул на таймер – 7:10. Нужно вытерпеть ещё почти 3 минуты. Целых 3 минуты! Но это не просто 3 минуты. Это 3 минуты ударов по измученным избитым яйцам. Это 3 минуты страданий, которые я больше не могу облегчать и глушить удовольствием от дрочки. Я перевернул обратной стороной испачканные спермой подушку и одеяло и вновь принял позу «страуса». Под доносившиеся из колонок звуки изнасилования я старался сжимать ягодицы как можно сильнее, чтобы удары не так отдавались прострелами в пояснице, и начал протяжно стонать. Нет, мне не было настолько больно, чтобы кричать, просто стон помогал справиться с болезненными ощущениями, заглушал мысли у меня в голове. На самом деле я не знал, может ли мне что-то помочь, и просто пробовал всё подряд, хватался за любую глупую идею. Уткнувшись в подушку, я ощущал, как скорость и сила ударов снижаются, значит волна идет вниз, а это очень хорошо. Это, как минимум, выигрывает для меня

Маменькино утешение.

История Ольги

С МОИМ БРАТОМ НЕ СОСКУЧИШЬСЯ