теснее прижимаясь, продолжила Светлана Георгиевна.
— Ну, судьба, так судьба. — произнес он и двинулся обратно в спальню, волоча за собой чемодан. Сумку он кинул на кровать, чемодан поставил рядом с чемоданом Светланы Георгиевны.
— Пошли на довольствие становиться. — повернулся к Светлане Георгиевне и снова направился к двери. Светлана Георгиевна двинулась за ним.
Санаторий построен был очень удобно: жилой корпус, столовая и все лечебные корпуса соединены были теплыми переходами. Так что на улицу выходить не надо. Остаток дня прошел в хлопотах по устройству и ознакомлению с помещениями санатория: столовая, поликлиника, процедурные кабинеты. Был даже бассейн крытый и водолечебница.
Когда после ужина Виктор Петрович и Светлана Георгиевна вернулись в номер, в дверях торчали две бумажки с приглашением на следующий день к доктору.
— Ну, и как постель делить будем? — Светлана Георгиевна с многозначительной улыбкой обратилась к Виктору Петровичу.
— Да я привык на левом боку спать. Так что с этого края лягу.
— Ну и ладненько. Договорились. — хмыкнула Светлана Георгиевна и принялась распаковывать чемодан.
За окном начинало уже темнеть. Время подошло отправляться спать. День был трудным и длинным. Светлана Георгиевна прихватила халат, полотенца, лежавшие на кровати, целый пакет всевозможной косметики и отправилась в ванную комнату. Виктор Петрович тоже занялся своими вещами. Пока Светлана Георгиевна была в ванной, он достал из чемодана в числе прочего спортивный костюм и переоделся. Разложив и развесив по местам свои вещи, Виктор Петрович включил телевизор и сел на стул в ожидании, когда ему освободят ванную.
На вечерний туалет у Светланы Георгиевны ушло минут тридцать, если не больше. Все это время Виктор Петрович щелкал пультом, осваивая телевизор. Но вот Светлана Георгиевна появилась в спальне, неся в руках снятые брюки, блузку и что – то еще аккуратно свернутое. Из — под не застегнутого халата виднелась веселенькая, едва доходящая до колен, ночная рубашка, из глубокого декольте ее соблазнительно выглядывали, разделенные ложбинкой, значительных размеров холмики, скорее даже холмы грудей. Сквозь полупрозрачную ткань можно было разглядеть, что бюстгальтера и трусиков на ней не было одето.
Светлана Георгиевна положила сверток на стул, стоящий с ее стороны кровати, а на спинку его повесила брюки и поверх их блузку. После этого она занялась постелью. Виктор Петрович в свою очередь отправился в ванную. Когда он, управившись с чисткой зубов и умыванием, вернулся в спальню, Светлана Георгиевна сидела на застеленной и для Виктора Петровича, кровати и большой деревянной расческой приводила в порядок свои волосы на голове.
Одну ногу, согнутую в колене, она положила поверх одеяла. Подол ночнушки при этом поднялся, довольно значительно оголив ее полное соблазнительное бедро. Люстра под потолком была выключена, горело только бра со стороны Светланы Георгиевны. Подойдя к кровати, Виктор Петрович остановился в нерешительности: на нем был надет спортивный костюм, под которым были трусы и майка, показаться в которых перед мало знакомой ему Светланой Георгиевной, он не решался, тем более, что картина сидящей на постели неглиже Светланы Георгиевны, не оставил равнодушным его «Федора Иваныча» и он уже стал заметным образом проявлять свой норов. Но и ложиться в постель в спортивном костюме тоже не мог себе позволить. Светлана Георгиевна тем временем закончила укладку прически, подняла край одеяла, перенесла на постель и вторую ногу, мелькнув при этом своим женским естеством, расположенным внизу живота между ее полных бедер, откинулась на подушку, блаженно вытянулась на спине.
— Устал? Ложись. — повернула она голову к Виктору Петровичу и похлопала по одеялу ладонью. Они еще днем, бродя по коридорам санатория, перешли на «Ты». Виктор Петрович, решившись, стянул майку, а потом и брюки, оставшись в одних трусах, оттопыренных бессовестным «Федором Иванычем», и быстренько скользнул под одеяло.
«Спокойной ночи» — пожелала ему Светлана Георгиевна.
«На новом месте приснись жених невесте» — не остался в долгу Виктор Петрович и тоже с наслаждением вытянул ноги, уставшие за день езды в автобусе и шатания по санаторным коридорам.
Светлана Георгиевна щелкнула выключателем ночника, и комната погрузилась в темноту. Виктор Петрович полежал с минуту неподвижно на спине, потом повернулся на левый бок, подсунув под подушку левую руку, и закрыл глаза.
Проспал он до самого утра. Снились ему то какие – то поезда, на которые он все опаздывал и вскакивал уже на ходу, то снилось ему, что он разгружает большую грузовую машину с какими – то тяжелыми мешками, наполненными не то мукой, не то еще чем – то тяжелым.
Проснулся он задолго до звонка будильника все так же на левом боку спиной к Светлане Георгиевне. За окном уже серел рассвет. Светлана Георгиевна тоже лежала на левом боку, уютно уткнувшись носом ему в шею и прижавшись своими мягкими грудями к его спине. Одна рука лежала на его боку, и ладонь ее по — хозяйски покоилась на его груди. Ее правая нога безмятежно расположилась сверху на его ноге. Последние годы его покойница Светлана любила спать именно так, прижавшись к его спине и закинув на него свою ногу.
После ночного сна ему хотелось уже в туалет, но он продолжал неподвижно лежать, боясь неосторожным движением разбудить Светлану Георгиевну. Чем дольше он так лежал, тем больше поднималась в нем волна непреодолимой нежности, доверия к этой практически незнакомой ему женщине, так доверчиво обнимающей его рукой.
Но вот заверещал будильник. Светлана Георгиевна проснулась, шевельнулась и в смущении отпрянула от спины Виктора Петровича.
— Ой! Что это я! — воскликнула, отодвигаясь от его спины и сдернув свою ногу с ноги Виктора Петровича.
Виктор Петрович повернулся к ней, подсунул одну руку ей под шею и, притянув к себе, прильнул своим ртом к ее губам.
-С добрым утром — произнес он, оторвавшись от нее, и быстрым движением лизнул самый кончик носа Светланы Георгиевны.
— Ой! Ну что ты делаешь! — счастливо засмеялась Светлана Георгиевна.
Виктор Петрович обнял ее, привалил на спину и прижался грудью к груди, намереваясь еще раз поцеловать Светлану Георгиевну в губы. Но она отвернула голову, и поцелуй пришелся в щеку.
«Смотри времени сколько! Вставать надо» — вывернулась из — под Виктора Петровича Светлана Георгиевна и спустила ноги с кровати.
«До вечера давай отложим» — произнесла она, обернулась к Виктору Петровичу, чмокнула его в губы и быстро поднялась с постели.
Едва они умылись и оделись, как раздался стук в дверь.
— Да, да! Войдите — откликнулась на него Светлана Георгиевна.
В номере появилась молодая женщина в белом халате и с небольшим чемоданчиком в руке. Она поздоровалась и прошла к столу.
— Надо взять кровь на холестерин. Вы еще не кушали? — справилась она, доставая из чемоданчика принадлежности.
Первая половина дня прошла в хождениях по санаторным коридорам и кабинетам. Врач – терапевт, запись на назначенные им процедуры, в том числе и бассейн. А после обеда Виктор Петрович, прихватив фотоаппарат, увлек Светлану Георгиевну на ознакомительную прогулку по окрестностям санатория. Погода стояла на редкость солнечная и тихая. Было тепло. В дальнем конце парка они наткнулись на пролом в металлической решетке забора. С другой стороны его по полю среди зарослей иван-чая, пижмы и всякой другой флоры тянулась довольно – таки широкая тропа. За полем виднелся лес. Виктор Петрович не спеша двинулся по ней.
Время от времени он, заметя интересную травинку или цветок, останавливался и щелкал фотоаппаратом. Иногда и Светлана Георгиевна обращала его внимание на что — нибудь, по ее мнению, интересное. Поле только издали казалось ровным. Тропа вскоре превратилась в тропинку. Тропинка то плавно спускалась в низину, то начинала карабкаться вверх по склону пригорка. Вот она уткнулась в край широкой сухой канавы с довольно отвесными берегами. Виктор Петрович, шедший первым, лихо сбежал по склону на ее дно и обернулся, ожидая Светлану Георгиевну.
Она стояла на краю, не решаясь сделать шаг. Виктор Петрович протянул навстречу ей руки, давая понять, что ничего страшного нет, и он не даст ей упасть. Светлана Георгиевна сделала шаг, другой по склону. Виктор Петрович поймал ее, руки его оказались на ее талии. Она ойкнула, мягкие груди ее прижались к груди Виктора Петровича. Он крепко прижал ее к себе и снова, как и утром, прильнул к губам Светланы Георгиевны. Она не спешила освободиться из его объятий. Руки ее обвили шею Виктора Петровича. Он почувствовал, что теперь и бедра ее прижимаются к его бедрам. Он слегка отстранился, пристально глянул в глаза Светланы Георгиевны. Одна его рука, скользнув по спине, прижала ее голову к плечу.
Тропинка вывела их к опушке леса. Березы, сосны, невысокие кусты рябины и калины, усыпанные красными гроздьями созревших ягод. А внизу под деревьями, насколько хватал глаз, среди зеленой еще травы тянулся красный ковер.
«Ландыши!» — полувопросительно воскликнула Светлана Георгиевна. Она присела, разглядывая низкие кустики с широкими стреловидными листьями, из розеток которых тянулись тонкие изогнутые стебли, увешанные красными довольно крупными шариками. Букетики этих нежных цветов, она видела на картинках да у бабушек, торгующих ими в мае. Она знала, конечно, что ландыши растут в лесах, но воочию видела впервые. Листья некоторых кустиков уже пожухли, но еще сохраняли форму.
«Они самые» — усмехнулся Виктор Петрович и присел рядом.
Виктор Петрович сделал несколько снимков этого осеннего лесного чуда. Потом обратился к своей попутчице:
«Ну что, двинули назад? На первый раз хватит».
Светлана Георгиевна согласилась, и они повернули к санаторию. Теперь Светлана Георгиевна, не мало не смущаясь, там, где ширина тропинки позволяла, по – хозяйски брала Виктора Петровича под руку и прижималась грудью к его боку. Виктор

Насоска

С МОИМ БРАТОМ НЕ СОСКУЧИШЬСЯ

Мой мучитель