хочу туда! Пожалуйста всё что угодно – только не в попу!». А в ответ -«Ну, жопа твоя, уф, что надо. Расслабь очко, расслабь – сука, расслабь же и заткнись! Щас я тебя так взъебну. Так оттрахаю – как тебя ни кто не трахал! Ты часто трахаешься, а Игорёк – а ты ему в жопу даёшь? – Нет, вру я. У-уу! — Он мне — Не дёргайся, лежи тихо сука! Тихо, тихо-тихо, — тебя, что там никогда не ебали? Петрович удивлённо хохотнул и больно сжал мои груди. Он уже перестал со мною цацкаться, делает всё без всяких сантиментов. Тянет меня к себе за груди и делает, встречный движению моего тела, резкий толчок хером в мой анус. Уу-ууу! Ыыым! Вырвался из горла мой крик! Пугаюсь этого и зажимаю себе обеими ладонями рот, а он начал головкой хуя пропихиваться мне в задний проход. Отстранился обмакнул хер в склизкой вагине и снова упёрся в анус. Чтоб крюк члена не гнулся он удерживает его рукой и пальцем массирует сфинктер, расслабляет хватку ануса. Чувствую, как эта сарделина с нажимом проскальзывает внутрь. Смазка из малафьи помогает херу с трудом и болью проникнуть внутрь. Сфинктер предательски раздвигается, всё моё тело против меня. Мамочка, как же больно и унизительно это! Ыыым! Я еле сдержала крик от боли, но страх потерять Игоря, если он проснётся и увидит меня насаженной на этот вертел, заставляют всё терпеть. Тут он начал раскачивать тазом, я поняла – вот, он меня уже и в зад трахает. Настырный хер медленно растягивает сфинктер и ускоряется. Я удивляюсь своему звериному инстинкту, ведь моё тело стало откликаться новым ощущениям, боль не прошла, а стала неотъемлемой частью трепетного удовлетворения. Появилась истома от ощущения, что хер упирается в заднюю стенку матки. Вот, вот опять – ау-уумф, во мне опять быстро взыграли ощущения, острые как никогда. Уу-умф, как будто искры перед глазами, я дёрнулась и затряслась всем телом! Кончаю долго, до онемения языка и звёздочек в мозгу. Меня накрыло оргазмом, забывшись я вскрикнула, — — Аоффф, судорожно заламываю руки, ноги напряглись и обессиленно повисли на плечах Петровича. Громко с силой выдыхаю стон, Уу-уууфф! Прям из глубины души! «Что с тобой, маленькая? — очнулся Игорь, спросил не открывая глаз. «Ничего, милый, спии … у-уф, мне приснилось, как у-умт ты -аа, спии … «, — трясущимися губами в ужасе отвечаю, со страхом оборачиваюсь в его сторону. Игорь зачмокал и захрапел. Петрович довольный потрепал меня по щеке, за находчивость. «Правильно, пусть пока поспит», — прошипел он и с трудом вытянул хрен из моего сжавшегося от испуга сфинктера. Анал, аж чмокнул, резко закрывшимся сфинктером – выпустив его хер. Он опустил мои ноги вниз и присел мне на грудь. «Вы же раздавите меня!» – я взмолилась, под тяжесть его тела. «Потерпишь…», — надменно с издёвкой ответил Петрович и уткнул в мои искусанные губы горячую, широкую как шляпка гриба, вымазанную залупу. Приказал… «Сосии!». Безропотно раскрываю рот. Он вставил хуй в него и стал движением бёдер пропихивать всё дальше. Чувствую на языке складки кожи уздечки его залупы и крайней плоти, и непривычный солоноватый вкус спермы. Запах ударил в нос. «Я к тебе в гости приходить буду, — сказал Петрович, продолжая погружать ствол, — пустишь? – И зубы спрячь, сучка! Работай языком и губами!» Мычу — уу-угу, и униженно киваю растрепанной головой. Он взял руками мою голову и насильно проталкивает хуй в самое горло. Я дёрнулась от рвотного позыва. Он на миг отстранился, дал мне вздохнуть и опять вставил весь хер. «Носом дыши – дура! И сосии с языком!» Опять стал сношать мой рот, крайней плотью и краешком залупы хер трётся мне по нёбу. Хер оказался у меня глубоко в горле. Он с такой силой прижал меня к себе, что мой лоб упёрся ему в живот. После нескольких фрикций член запульсировал и он замер, прижимает мою голову к своему волосатому лобку. Я чувствую, как на языке бьётся жилка канала вдоль ствола. Вся сперма выплеснулась прямо мне в горло. Судорожно пытаюсь сглотнуть эту тягучую семенную жидкость. Хочу отстраниться, а он не пускает. «Сосии дура, глотай! Это, твой десерт, — спущёнка!» Делаю с усилием глотательные движения. Он опустил мне голову и отстранился. Требует — язык высуни! Взял рукою хер у самого основания и несильно постучал залупой, мне по языку и губам. Так он, отряхнул капли спермы и выжал, её остатки, как из тюбика — из ствола хера, мне в раскрытый рот. «Теперь всё оближи, — всё, я сказал! Вот и обсосии, насухо! Да тише ты, дура! Не чмокай, разбудишь ведь, — Игорька! Вот же, — херососка, — увлеклась! Пусть спит, — этому оленю, завтра на рыбалку! Всё, -всё, угомонись, они на рыбалку – а мы с тобой ещё поебачим, а». Я вдруг осознала, что вот так случился первый настоящий сексуальный опыт моей вагины, и моё тело увлекаемое вульвой — уже сейчас готово и главное хочет всё повторить! Я, буду по первому зову Петровича, — самой послушной, — и рыбкой, и рачком, и тёлкой или кобылой, как он захочет – а, иначе……. Мелькает мысль — да, милый Игорёк, рыбалка удалась, только не у тебя! Всё, — ты проспал!… Выползая из палатки Петрович пробурчал с ухмылкой, — ну, Ленок, — вы с пиздёнкой славно потрудились, а жопа — смухлевала, отказалась витамины принимать. Завтра поработаем над её поведением, — и сразу, будет твоему оленю, премия! Отсыпайся, передохни, утречком хорошенько подмойся, я замарашек не люблю! Молодёжь отчалит на озеро – я и приду. Запал я видно на тебя, Ленушка-блядушка. А утром всё целку и себя строила, сучка! Все вы, бляди, по первости такие, а потом сами на хрен прыгаете! Он ушёл, продолжая говорить что-то похабное в мой адрес. Я уже не разбирала слова, только слышала его ненавистный голос. Я, боясь собственной тени и каждого шороха прокралась до кустов и наспех подмылась, прополоскала рот. Приходится омывать всё ниже пояса — попу, вульву, бёдра, чтоб не осталось его вонючей спермы. Вернулась, легла, в голове шум, во рту смрад, влагалище ноет и пульсирует, анус горит, мысли разбегаются, надо всё пережить осознать и …как же теперь и … — А, что, толчком вскидываюсь — голос Игоря зовёт, из-за стенки палатки — «Хватит спать, вставай иди к нам. Доброе утро, радость моя. Как спалось?» — говорит муж. — Все уже на утренний лов собрались, а ты всё спишь». Пугаюсь от мысли, что он мог увидеть какие-нибудь следы моего ночного блядства. Нет, говорю я, хочу спать. Ты сам там без меня соберись. А, я посплю, ты иди». Говорю я. Они все громко что-то обсуждая ушли. Оставшись одна, инстинктивно поправляю предметы в палатке, а мысли совсем о другом. С пробуждением вернулось воспоминание о ночном кошмаре. И вопрос что мне со всем этим делать, как себя правильно вести, что говорить. И тут слышу быстро приближающие шаги и ненавистный голос Петровича. Ну, вот сучка мы опять одни. Петрович открыл полу палатки. О, ты видать не очень рада – или ждала, а? Он влезает в палатку, садится и сходу шлёпает меня по жопе. Подмылась? Чую уже и духами попользовалась – молодчина! Ну давай, сама раздевайся, полностью и живее. Я тебя хоть во всей красе при свете рассмотрю. Я моча смотрю на его наглую рожу и думаю, тебе и вчерашнего то много, а ты ещё здесь требуешь что-то. Видя мою реакцию, он резко ударил ладонью мне по бедру. Место шлепка как огнём вспыхнуло от боли. У меня выступили слёзы, обида и страх вскипели во мне. Судорожно двигая руками, сидя на корточках, я обречённо и безмолвно начинаю стягивать с себя одежду, под его одобрительные восклицания. Когда я потянула вниз стринги, он стал снимать меня на телефон, у меня брызнули слёзы и я вся затряслась от такого унизительного положения. Я голая легла на спину, а он стал крупным планом меня снимать. Заставил поднять и развести в стороны согнутые в коленях ноги и держать их в таком положении. Он заснял меня всю и мою промежность крупным планом. Ну вот я вчера правильно сказал, что ты – сиповка, влагалище расположенное очень близко к анусу. Садись теперь. Опускаю ноги, сажусь боком к нему стыдясь своей наготы. Он подвесил над входом палатки свой телефон и включил съёмку видео. Подсел ко мне и лапая мне бёдра и лобок, со смехом говорит — «Не плачь, Ленушка, я тебя не обижу, просто перепихнёмся по-быстрому и всё. Видишь у меня с утра стояк. Я всё ждал, когда молодёжь уплывёт. А, ты вчера была такая классная — сучка. Его руки мнут мне грудь, теребят соски. Иди ко мне. Берёт меня за подбородок и, притянув к себе, целует в губы, суёт мне в рот свой язык. Отстраняюсь, сдавленно дрожащим голосом спрашиваю, — вы что, хотите сделать из меня блядь? Он отвечает наигранно – нет, что ты. Я просто хочу раскрепостить тебя, сделать твой секс более природным. И Игорёк будет доволен твоим мастерством. С этими словами он опрокидывает меня на спину и глядя мне в глаза, играет моими сосками. Лежу на спине, вытянувшись в струнку, пытаюсь прикрыть ладонью промежность. Всхлипываю, глядя на него сквозь слёзы. Соски, в ответ на ласку мужской руки, предательски набухли и бесстыже торчат. Вот это уже хорошо, одобрил он, ощупывая упругость соска. Тут же по-хозяйски раздвинул мои ноги широко в стороны. Его рука, отбросив мою, легла мне на лобок, и пальцы раздвинув вход, проникли внутрь влагалища. Он делает несколько движений в вульве и убирает руку. Ну ка, встань на четвереньки, да – да раком вставай! Помогает мне перевернутся и привстать задом к глазку камеры телефона. Бьёт мне по рукам в локтях, я склоняюсь лицом в низ и упираюсь головой в подушку. От этого моя жопа задралась к верху, прям перед ним. Вдруг он больно хлопает меня по ягодице и удовлетворенно произносит, классный станок! Петрович сел сбоку меня, растянул мне в стороны колени. Пересел назад, между моих лодыжек, лицом прям перед моей промежностью. Я вся горю от унижения и стыда. В таком ракурсе меня ещё никто не видел,

ДРУГ, ОН И В АФРИКЕ ДРУГ

Насоска

Мой мучитель