и заставить оборудование работать на полную мощность.
— Я думаю, что это то, чего я хочу, Ари. Думаю, я готов.
Он выглянул в окно.
— Знаешь, когда мы поженились, я на самом деле надеялся, что ты забеременеешь, ну, там, может, таблетка не сработает или что-то в этом роде. А потом... Во всяком случае, тогда я потратил годы на то, чтобы думать, что не стану отцом. А теперь...
Он повернулся ко мне.
— Теперь ты вернулась. И я хочу пойти на это.
Я наклонилась и обняла его, прижав голову к его груди:
— Ты на самом деле вернул меня, обещаю... Скольких ты хочешь? — спросила я.
— Не знаю. Давай начнем с двух и посмотрим, останется ли у нас после этого энергия. — Он смеялся. — Я не имею в виду энергию, чтобы представить себе дом, по которому будут бегать более двух из них.
Затем он приподнял мой подбородок и поцеловал меня, и мы продолжали целоваться, крепко держась за руки.
— Хорошо, — сказала я. — Два прекрасных малыша нам подходит. И пока мы ждем, что таблетка выйдет из моего организма, может быть, мы сможем немного попрактиковаться?
Бобби засмеялся и снова поцеловал меня. А потом он просто обнимал меня еще немного, в то время как по моим щекам текли слезы...
***
Пока мы ехали сквозь темноту, я откинулась назад, положив руку на колено Бобби, согретая всепоглощающим счастьем. Мне не терпелось поговорить с Фелицией! И мне было интересно, какой подарок я могла бы купить Джону Эриксону, и как я могла бы поблагодарить его за все, что он для меня сделал.

Маме пришлось встать на колени

Как одну жену продали на аукционе

Полный конец