— Нет. Ни капельки. Макс я тебе правду сказала. Любила и люблю я только тебя. Да, мне с ним было хорошо. Но с тобой было лучше. Не поверишь, но с ним я тебя представляла. Просто дурное бабское любопытство. И капелька надежды, а вдруг...
— И если вдруг получилось-бы я бы ни о чем так и не узнал-бы. Верно? Какие же вы все-таки бабы... Ладно, Марин. Это все, что ты хотела мне сказать? Тогда сегодня переночуешь, а завтра с утра в Москву.
— Макс, давай вместе вернемся. Давай попробуем все сначала. Как раньше... А давай на море поедем. Как тогда. Макс мне то, что там, на пляже было даже снится. Как же тогда хорошо было... Макс, давай поедем.
— Нет, Марин. Как раньше не получиться. Ты уже другая. И я изменился. Боюсь, что теперь у каждого из нас своя дорога.
— Ну, да. Как же я могла забыть. Вероника. Зачем нужна бывшая в употреблении жена, когда рядом молодая, красивая, здоровая...
— Ты не так все поняла... А даже если и так. Бывшая в употреблении говоришь... Это точно. Не забывай, я своими глазами видел, как и кто тебя употреблял. И как тебе хорошо в это время было. И видел и слышал. И до гробовой доски не забуду. Нет, Марин. Разные у нас с тобой теперь дорожки. Твое будущее в Москве, а я тут в Сосновке останусь. Теперь здесь мой дом.
— И Вероника. Угадала?
— Марин, ты мед-то попробуй. Он правда горчит немного, но вкусный. И полезный. Настоящий лесной.
За печкой негромко звякнуло.
— Мыш. Крупный.
— Ой, а я мышей боюсь.
— Этого можешь не боятся.
Дверь скрипнула и в проеме возникла Вероничка.
— Я Вам свежее постельное белье на кровать положила. Вы ведь останетесь ночевать?
— Спасибо Вероника. Останусь. Наверное. Если муж на ночь глядя в лес из дома не выгонит?
— До ночи еще далеко. Но не выгоню. Я же сказал оставайся. Спокойно утром поедешь.
Легко развернувшись Вероника вышла наружу.
— Макс. А сколько ей лет? Она же еще в школу наверное ходит?
— Понятия не имею. Никогда не спрашивал. Тут знаешь, закрутилось все как-то. Но, узнаю.
А, ведь и верно, как-то за всей этой суетой он даже не удосужился поинтересоваться, как у Веронички со школой. Да и насчет документов...
Если с документами проблемы, то надо это срочно уладить. При наличии денег и минимальных связей вопрос этот вполне решаем. Связи у него есть и не плохие, да и с деньгами особых проблем в ближайшее время не предвидится.
И кстати по поводу денег. У него же доля в фирме. Ну а поскольку работать с этими предателями дальше он не собирается, то продать свою долю компаньонам кажется вполне логичным решением. Пусть даже и за треть цены. Нехай подавятся иудушки. А им этих денег довольно надолго может хватить.
Московская квартира пусть остается Маринке, чтобы ей было, где строить свою новую, счастливую жизнь. Правда, сначала этот самый мандрагор найти надо. Надо, надо к лесному хозяину. Да и с водяником потолковать было-бы неплохо. Надо контакты налаживать, ведь его дом теперь здесь. В Сосновке.
А мед-то и правда горчит. Но вкусный. В Москве такой вряд-ли купишь. Натуральный продукт. Никакой химии.
Марина серебряной с причудливым вензелем выгравированным на длинной ручке ложечкой подцепила немножко меда из глиняной мисочки и с наслаждением отправила его в рот.
Когда она в единственном в этой глухомани магазине спросила у скучающей за прилавком продавщицы с наглыми и блудливыми глазищами, где она может найти недавно приехавшего в их деревню Максима Троянова, та аж расплылась вся в улыбке. Куда-куда а в магазин к этой... муженек непременно захаживает. И кольцо на пальце этой сисястой лярвы Марину не обманет. Уж ей ли не знать на что способны замужние... И она такая-же. Как и многие. Блядь.
Но продавщица ответить не успела, в разговор совершенно бесцеремонно влезла нахальная тетка с лицом стареющей местной шалашовки.
Вот она-то и просветила Марину обо всех подробностях жизни мужа в этой Сосновке. И даже вызвалась проводить до места его нынешнего обитания.
А, когда Марина узнала от этой сплетницы о наличии у ее мужа молоденькой любовницы с которой он живет практически, как с новой женой у Марины внутри буквально все оборвалось. Ее прежние страхи получили свое материальное воплощение. Причем в самом страшном варианте.
Уж лучше бы на месте малолетки была эта Люська. Ее Марина простила-бы запросто. Да и с Максом разговор был-бы намного легче. Когда у обоих рыльце в пушку договорится всегда проще. Взаимозачет. А стареющая блядь жене в любом случае не соперница. А вот молодая да ранняя любовница даже очень.
Поэтому встречи с этой самой Вероникой она ждала с какой-то отрешенной обреченностью.и ведро с плавающими на дне окурками стоящее рядом удобно устроилась на ней и закурила тонкую сигарету выпустив вверх клуб табачного дыма.
— Мир дому сему, хозяюшка. Как бы мне с хозяином твоим повидаться? Разговор у меня к нему есть. Все ждал, что он сам ко мне заглянет, а его глядишь ты все нет и нет. Вот я и решил сам в гости наведаться. А заодно и подарочек, как по Кону и положено принес.
Откуда появился невысокий, коренастый старичок с реденькой, седой бороденкой в длинной, темно-коричневой куртке и защитного цвета кепке-латышке с берестяным туеском в руке Марина не поняла. Вроде не было никого рядом и вдруг глядь и под сосной, что прямо у дома растет он стоит. Смотрит на нее и хитро так щурится.
Дверь скрипнула и на крыльцо выскочила чем-то встревоженная Вероника. Завидев гостя она явно успокоилась и сбежав легкими шагами по лестнице подошла к нему.
— Здрав будь, дядька Игнат. Сейчас Хозяина кликну. — Вероника поклонилась гостю поясно и подхватив стоящий на земле туесок опрометью метнулась в дом.
Старик снова взглянул на Марину и у нее почему-то возникло чувство, что ее только-что просветили насквозь, как рентгеном извлекая на свет из самых темных закоулков души все тайное и тщательно скрываемое даже от самой себя. От этого взгляда ее пробрало до костей.
— Послушай доброго совета, бабонька. Дядька Игнат дурного не посоветует.
Прежде, чем что-то делать сто раз подумай, а только потом делай. Ты и так уже с три короба делов наворотила. Даже сама не представляешь сколько. У мужика твоего и так дел невпроворот, ему только с твоей бабьей дурью и вожжаться. А ведь придется. Никуда он от тебя не денется. Одно только тебя и прощает, что дурняком все творишь, не со зла.
Марина не знала, что ответить непонятному деду, да этого и не потребовалось по ступенькам спустился Макс, а Вероничка прижимаясь к нему всем телом и крепко вцепившись в рукав что-то шептала на ухо поднявшись на мысочки. И это прямо у нее на глазах. Нахалка. А Макс-то хорош. На жену ноль внимания, как будто она пустое место, а с этим бесцеремонным дедом вежливо раскланивается. Наверняка какой-то родственничек его любовницы.
— День добрый. Спасибо за мед, дядя Игнат. Примите и от меня угощение. Не домашний каравай, из магазина, но уж не обессудьте. Чем богаты.
Вы уж простите, дядя Игнат, сам к Вам собирался, но не успел... Вы меня опередили.
В дом прошу. Заходите, милости просим.
— Давненько меня в дом не приглашали. Давненько. Благодарствую Знахарь. Благодарствую.
Дядька Игнат снова взглянув на Марину продолжил.
— С какой нуждой ко мне собирался я уже понял. С хозяйкой твоей перемолвился словом. Есть у меня такой корень... но... Давай-ка пойдем в лес потолкуем, заодно и травки нужные пособираешь, я тебе вашу делянку покажу.
— Сейчас, дядька Игнат, инструмент только прихвачу.
Макс быстрым шагом взбежал по ступеням и открыл дверь дома. На пороге его уже ждал Афоня протягивая Максу холщевую сумку и сверток с деревянным ножом.
Макс перебросил ее через плечо и положил внутрь завернутый в тряпицу нож.
Марина стояла и смотрела, как муж с этим непонятным и довольно-таки неприятным старичком и Вероникой направились в лес.
Вот так ее просто бросил и ушел. Хотя собственно, а чего она хотела? Что выслушав Макс обнимет ее, скажет «Я все прощаю» и прослезится... Ну, да в глубине души надеялась, что примерно так и будет. Хотя конечно разум подсказывал, что прощения заслужить будет далеко не просто. Но первый шаг на этом весьма непростом пути она все-таки сделала. Она признала свою вину и попросила прощения. Теперь все будет зависеть от него... И от нее. С Олегом больше никаких контактов, Марина даже его номер занесла в черный список. Отправила ему СМСку «Прощай, больше никогда мне не звони» и в игнор.
Хорошо бы еще выбросить все его подарки и памятные мелочи вот только ей и выбросить то по сути нечего. Не дарил Олег ничего. Только цветы иногда. Ну, еще конфеты и шампанское. Всегда стандартный набор.
Внутри у Марины все кипело, ревность буквально бурлила в жилах. Как она не пыталась себя успокоить, получалось слабо.
Нет, оставаться здесь она просто не может. Лечь спать в доме где ЕЕ муж развлекается с молоденькой любовницей?
Марине вдруг представилась картина, как она пробирается ночью в комнату мужа и застает в его постели Веронику. Присоединится? Ну, уж нет.
Одно дело фантазировать, как она усердно насасывает любимый орган любимого мужа в то время, как желанный член любовника хозяйничает в ее «девочке» и совсем другое представлять. как она своей собственной рукой направляет этот самый любимый орган внутрь истекающей соком в предвкушении неминуемого вторжения узенькой, не растраханной до состояния лоханки не пойми кем дырочки. Слышать его хриплое дыхание и ее стоны. Видеть покрытый бисеринками пота лоб мужа и то, как закатываются глаза его любовницы, как выгибается дугой в сладкой судороге оргазма ее худенькое тело. Понимать, что потоки его семени заливают ЧУЖУЮ матку и возможно в эту самую минуту внутри нее зарождается новая жизнь несущая ИМ радость. Ту радость обрести и дарить которую сама Марина не состоянии.
Нет. Это выше ее сил. Да, она виновата. Да, она заслужила наказание. Но не такое. Такого не заслуживает никто.
— Джасур? Здравствуйте. Вы меня сегодня в Сосновку привозили. Вспомнили?... Да, Марина. Джасур, Вы не могли бы меня забрать... Да там же где высадили... До электрички. Спасибо... Договорились, через сорок минут.
— Наташ.

Некромант. Глава 15

Лесная баллада

Яблоки