можно на пару слов? — почти не вздрогнув спросил он. Глаза его постоянно опускались под стол за которым я сидел и с видимым усилием быстро поднимались обратно.
Оля к этому времени уже привела себя в порядок и заканчивала одеваться, старательно укладывая непослушную большую грудь в бюстгалтер.
— Да зайди, присядь, — я кивнул на стул одиноко стоящий в дальнем углу кабинета. Подчиненные должны знать своё место.
— Ускорься! — приказал я и прикрыл в блаженстве глаза.
— Что? — не понимающе спросил Сергеич, выпрямившись на стуле.
— Заткнись, я не тебе.
Оля хитро улыбнулась и спокойно продолжила бороться с сиськами.
Я опустил руку на голову, которая была одета на мой член и сжав в руках темные волосы задал ей темп работы. Из под стола раздались чавкающие звуки и спустя несколько секунд я разрядился в рот супруге Сергеича.
— Бабы вон! А ты говори, что хотел? — я посмотрел на ошалевшего начальника техбюро, на лице которого отражалась палитра чувств, когда его жена с виноватым видом и полным ртом спермы выползала из под стола, но как всегда с ним бывает — страх победил и он сделав вид, что ничего страшного не произошло, заговорил.
— Я... Спасибо, Босс, за... ну это вот всё. И... я хотел попросить отгул, п-провести время... с женой.
— Да, о чем речь, Сергеич! Конечно отдохни. Только давай посмотрим на вашу работу, а то может зря я вам сегодня премию выписал.
Мы вместе вышли из кабинета и попали в цех, если его ещё можно было так назвать.
Полгода назад, спасаясь от хаоса и безумия, я нашел убежище на заводе, которому отдал лучшие 10 лет своей жизни. Ведь все его работники знают, что ещё со времен Великой отечественной войны, под ним вырыта сеть туннелей, соединяющая бомбоубежища, и как ходили слухи, стратегические и административные здания по всему городу. Такие перспективы безопасности привлекли не только меня.
Стены, в прошлом бывшего ангара, в котором во время войны ремонтировали самолеты, а уже далеко после создавали космическую технику, были обшиты листами алюминия.
Алюминий. Правда это или вымысел, мы не знали, но однажды к нам прибился беженец из Сибири, который уверенно заявил, что алюминий блокирует способности жнецов и даже показал нам шлем-блокатор красноречиво и со всеми интимными подробностями рассказывая, что у него на родине все жнецы ходят в таких и смиренно выполняют рабскую работу.
Мужики завелись, захотели тоже иметь инопланетных рабынь, а благо на заброшенном заводе было полным-полно алюминия и чем бы дитя не тешилось, хоть какая-то надежда это уже хорошо.
Мы спустились в один из туннелей под нашим цехом.
— Так, говоришь, что ваша группа обнаружила новый проход? — спросил я Сергеича.
— Всё так, Босс, он ведет на соседний завод за железной дорогой, ну на тот, где движки делали для ракет. И кажется, что он заселен, мы не стали себя показывать, но точно слышали шум и голоса наверху.
— Отличная новость, молодцы. Но как я понимаю, это не всё?
— На обратном пути мы наткнулись... ну пришли, сейчас сами увидите.
Перед нами выросла крепкая дверь из железных прутьев, за ней темнота и старый хозяйственный склад, который совсем недавно был адаптировали под тюремные камеры. Зайдя внутрь стали различимы чьи-то отчетливые жалостливые всхлипывания и грубые сопения.
Стол, за котором должен сидеть дежурный, пустовал.
«Сегодня очередь Слона», — вспомнил я график дежурств. «Всегда от этого бугая одни проблемы».
Сергеич вытянул руку в сторону откуда доносились звуки и сказал: «Там, вот, схватили их... в северном туннеле».
Глаза привыкли к полумраку и я различил три силуэта в одиночной камере. В одном из них сразу узнался Слон, его здоровая туша лежала на молоденькой девочке, на вид едва переступившей порог совершеннолетия, и по всей видимости не спросив разрешения, Слон тыкал в неё членом.
Рассмотрев третий силуэт, я не произвольно открыл от удивления рот. Это тоже была женщина. Одна из её больших грудей выпала из разорванного по всей видимости недавно свитера, руки были задраны вверх и прикованы цепью к потолку, да так, что пленнице приходилось стоять на мысках. На ногах одеты алюминиевые кандалы, но возраст, как в первом случае, угадать было невозможно — на голове пленницы был одет шлем-блокатор.
Продолжение следует

Двое под лодкой не считая двух незнакомцев

Я очень люблю свою маму…

Проживание с младшей сестрой в однокомнатной квартире