прямо в процессе советуя, как делать это правильно.
Младшая блондинка ещё несколько смущалась подобной откровенности, но возбуждение уже взяло своё, и Меланья совершенно открыто слушала её советы, пытаясь следовать им, на сколько могла, когда теряла голову от возбуждения. Блондинка быстро приноровилась трахать Амалию, и ученица стонала от наслаждения. Тимарил тоже громко вскрикнула, и Ариана свободной рукой схватив её между ногами, ощутила стекающую по торчащему члену транссексуалки сперму. Она поразилась, что та смогла вот так кончить от страпона в попке, не прибегая к мастурбации, ни разу не прикоснувшись к своему органу.
Амалия тоже оргазмировала в объятиях Меланьи, для ученицы это был не слишком удачный раз, да и оргазм был слабее, но для начинающей Амила справилась довольно неплохо, как ей сказала наблюдавшая за всем этим госпожа Талариша.
Закончив, блондинки отстегнули страпоны, и расслабленно легли рядом с ученицами. От непривычных движений у Арианы болели бёдра, зато её дочь была в восхищении.
Девушка в полном восторге от своей первой попытки самой проникнуть в Амалию благодарила ученицу за доставленное удовольствие, и шептала, как ей было замечательно на сей раз, и что она любит Амалию, и Луноликую, и Яниру с сестрой, и всех прочих, с кем ей было так замечательно ласкаться, и как она рада, что у неё теперь такие замечательные любовницы.
* * *
Закрыв дверь и оставив жену объясняться с родителями, Лили проследила за госпожой, и, убедившись, что с ней приключаются подруги, направилась в покои волшебниц на втором этаже.
В противоположность кричащей роскоши апартаментов Талариши, или тех, которые заняла Саллара, здесь всё было выдержано в приглушённой светлой цветовой гамме. С лёгкостью неслышно ступая по мраморным плиткам пола, Лили быстро сориентировалась в коридорах, и вскоре постучала в покрытую цветочными узорами дверь.
Вместо служанки ей открыла сама Нилака, болезненно бледная волшебница, недавно начавшая преподавать онейромантию, и своим тихим печальным голосом пригласила Лили внутрь.
Переступив через порог, зелёноволоска не стала кланяться. Нилаке это не было нужно, она всегда была несколько безразлична к статусам и витала в облаках, что для онейроманток было скорее нормой. Лили в листьях не чувствовала себя чужой в этих комнатах, здесь её листья казались уместнее, чем на уроках алхимии, но пусть гадина не надеется, что своими грязными приёмами заставит её передумать.
Покои Нилаки, куда скромнее, чем у госпожи Талариши, или Каинаны, очень отличались от них.
Вместо золота и драгоценных камней, собранных поколениями предыдущих хозяек комнат, Нилака ограничивалась тёмными синими драпировками на стенах, белая вышивка вместо золотого шитья на красном создавала спокойное настроение, и здесь Лили почувствовала себя куда уверенее, чем у других волшебниц.
Сами апартаменты были невелики, всего три комнаты, и, судя по окружающему беспорядку, волшебница и сама не часто прибиралась, и другим не приказывала. Впрочем, и гарема Нилака не держала, живя во вполне моногамном браке с другой онейроманткой, которая сейчас была в отъезде.
Зелёноволосая ученица кивнула Нилаке, что благодарна ей за уроки.
Колдунья тихо вздохнула, её печальные серые глаза остановились на зелёноволосой ученице-хохотушке. Как две полные противоположности, они были в чём-то зеркальными отражениями друг дружки.
Узкая ладонь Нилаки дотронулась до плеча Лили, где черенки её листьев уходили под кожу. Онейромантке пришлось приглядеться, чтобы рассмотреть тонкие корешки вокруг. Возле первого ростка показалась парочка маленьких, едва заметные ростки пробивались через кожу.
Чародейка издала ещё один печальный вздох.
— Лили, я думала, что Дамира это твоё мимолётное увлечение, ты расстанешься с ней, и собиралась предложить тебе стать моей второй женой.
— Ты можешь взять в жёны нас обеих. Дамира не против. — Ответила ей Лили. — Но сейчас я пришла спросить на счёт индивидуальных занятий. Мне приходится каждый день бежать на онейромантию с алхимии едва урок кончился, и я всё равно опаздываю. Может, мне лучше покинуть общие занятия, и учится в индивидуальном порядке? Заходить к тебе по вечерам? Госпожу Лайлану просить бесполезно, а ты всегда прислушивалась к нам.
Нилака осторожно отогнула листья зелёноволосой ученицы, обнажая грудь. Кожа Лили там тоже меняла цвет, а крупные сосочки уже позеленели полностью.
Онейромантка выпустила сисечку ученицы из рук, и тем же чуть грустным голосом продолжила.
— Лили, ты не сможешь успеть всюду. Твои способности могут пострадать если ты и дальше будешь… перегружать себя и пытаться усидеть на двух стульях.
— Они скорее пострадают если я _не достаточно постараюсь_ выучить всё что могу, чтобы по максимуму использовать свои таланты.
Договорить Лили не успела, потому что у неё за спиной с шумом распахнулась дверь.
На пороге показались три чародейки сразу. Госпожа Саллара в неизменном зелёно-фиолетовом глухом платье, похожем на крылья летучей мыши (Лили начала подозревать, что оно несъемное, как её листья), и кнутом на поясе, смерила онейромантку и ученицу своими синими глазами. Лайлана с Каинаной в одинаковых простых коротких белых платьях следовали за ней, и зелёноволоска проглотила просившуюся на язык шутку про госпожу и её личных рабынь.
— А, вот ты где. — Ядовито прошипела Саллара. — Пропадаешь у этой дуры.
— Я просто зашла уточнить расписание уроков. — Ответила Лили.
— Теряя время, которое можно было бы потратить с большей пользой. — Закончила древняя алхимичка, пропустив оправдания зелёноволоски мимо ушей.
Стопятидесятилетняя алхимичка подошла к ней, вцепившись в её листья своей детской ладонью, затянутой в фиолетовую ткань.
— Кроме того, я приказываю тебе ликвидировать эту нелепость, и натянуть нормальную одежду.
Лили громко вскрикнула от боли, когда Саллара выдернула пригорошню листьев, на месте оборванных черенков проступила кровь, несколько капель стекали с плеча девушки. Поморщившись, зелёноволоска шагнула назад, подальше от древней алхимички, и… расхохоталась.
— Госпожа Саллара, я отказалась от близости с женой ради учёбы. А вот от листьев не откажусь. Хоть они и бесполезны, и не позволили мне обходиться без еды.
Она снова поморщилась. Рана на месте вырванных ростков болела довольно сильно, хотя крови было немного.
— Извините, но я считаю, что вы перестарались. — Произнесла Каинана, обернувшись к Салларе.
— Ничего, пусть привыкает. — Холодным презрительным тоном ответила древняя алхимичка. — Она и так слишком долго маялась чепухой.
— Да, я удивлена, что ей понадобилось столько времени, чтобы решить довольно простую задачу. — Волшебница в белом на сей раз была вынуждена согласиться. — Но это не повод с кровью рвать листья.
— Госпожа Лайлана, а вас не удивляет, что я вот так сразу пересказала в точности то, что слышала только один раз в начале своего ученичества? Возможно, вы не заметили, но я умнее, чем делаю вид.
Лили спокойно и уверенно смотрела на волшебниц с чувством… собственного превосходства?
Каинана в ответ впилась в зелёноволоску взглядом, впервые осознав, что не понимает, что у той на уме.

Саллара выронила оборванные листья на пол, правда неясно просто по невоспитанности или потому что Лили настолько поразила её.
Любуясь замешательством волшебниц, Лили, не озаботившись тем, чтобы прикрыть обнажённые груди, спокойно и уверенно прошлась по комнате, игнорируя медленно стекавшую по руке кровь.
— Когда я только начала учиться, и расхаживала вокруг одетой, а не в листьях, я сразу поняла, что это была проверка, и сделала вид, что ничего не заметила.
На сей раз удивлённо посмотрели все колдуньи сразу. Даже Нилака, которая была уверенна, что хорошо знает её.
— Лили, слушай сюда. — Твёрдо и решительно, тщательно выговаривая слова, произнесла госпожа Каинана. — Продолжив в таком духе, ты либо никогда не сможешь добиться успеха в самостоятельных исследованиях, либо сама поймёшь, что потратила почём зря кучу времени. И лучше тебе понять это раньше а не позже.
— Лили милая. — Так же тихо добавила Нилака. — Если ты не прекратишь, рано или поздно ты потеряешь свои способности.
Зелёноволосая ученица нагло показала им язык.
— Если вы не заметили, я постоянно одалживаю книги у Амалии с Тимарил и госпожи Тринани. И да, у меня проблема, но только потому что сложно поймать нужный настрой после забега по коридорам.
— Нет, это потому что алхимия не просто другая дисциплина, здесь нужен другой _способ_ мышления.
Лили остановилась.
— Госпожа Саллара, вы гений, и при всё вашем уме никак не можете не понимать, что и у вас есть… границы познания.
— Ты, наверное, думаешь, что ты самая умная, но мы старше и опытнее, и лучше знаем, что возможно, а что нет, и рано или поздно тебе придётся это признать. — Прошипела древняя алхимичка, и направилась к выходу, и обе волшебницы в белом последовали за ней.
Проводив их взглядом, Лили попыталась как могла поправить свои листья, прикрыть одну грудь было нечем, вырванных Салларой не хватило, но это но чего, обойтись можно было и так. Не считая того, что древняя алхимичка сочтёт такой вид ещё более нелепым.
— Зря стараетесь. — Спокойно произнесла Лили вслед ушедшим волшебницам. — Или это тоже проверка, в стиле тех попыток противоречить самим себе на первых уроках?

Как я работала язычком во время каникул

Вступление в новую жизнь

Наш первый мальчик би