оставляю в покое сегодня, хорошо?
Лицо Энн покраснело, но она всё ещё держалась.
— Это также легко, как проглотить настойку от кашля... Неужели моя сладкая рыжая девочка, которая течёт во сне и орудует губками как богиня, не найдет в себе силы сделать ЭТО для мужчины, под которым она постанывала минуту назад? Для первого мужчины, замечу...
Инстинкт выживания был сильнее. Энн продержалась около четырех минут, а потом знаком попросила убрать руки и на моих глазах проглотила все.
Не успел я поинтересоваться, как ей моя сперма на вкус, как девушка тут же залепила мне пощечину, да такую звонкую, что у меня зазвенело в голове. Затем ударила в грудь кулаком пару раз. Удар у неё был сильный и поставленный, не характерный для женщины вообще. Но так как я уже получил все, что хотел, то просто позволил ей себя бить, пока она не выдохлась и физически и морально.
— Мразь, надеюсь ты сдохнешь скоро... — прошептала она сквозь слёзы, и отвернувшись от меня, свернулась калачиком на краю дивана.
Я встал, принес с кресла плед и накрыл её. Фигурку сотрясали глубокие рыдания. Лег рядом с Энн и обнял ее сзади за талию. Я был опустошён, но еще ни разу в жизни я не испытывал такой феерии страсти и накала эмоций. И всё это заключалось в Энн Маскони.
Я зарылся лицом в роскошные медные волосы и вдыхал их аромат. Смотрел на мочку уха, и казалось, её изваял великий скульптор, так она была совершенна.
— Энн... Рано или поздно кто-то овладел бы тобой, применив насилие. Твою красоту невозможно созерцать безучастно, а тут так много мужчин, и так мало женщин. Да, я мразь, ты права. Но я еще раз тебе скажу, что кроме меня к тебе никто никогда не притронется. Если я сдохну скоро, как ты желаешь, о тебе позаботится Льюисс. Я не начинал эту войну, не убивал твоих близких, я никогда не совершал с женщинами ничего против их воли... Но ты не дала мне шанса поступать с тобой по-хорошему. Я хочу, а ты мне перечишь! Я ни разу не поднял на тебя руку, хотя мог бы избить тебя до смерти. И я выполнил твое желание, хотя мне безумно хотелось, чтобы моя сперма вытекала из твоих щёлочек, а внутри тебя зародилось нечто большее и гораздо ценное, чем весь этот сошедший с ума мир...
На этих словах я встал и ушел мыться. Затем оделся. Я бы остался тут, лежать возле Энн бесконечно, но время неумолимо шло вперед и дела требовали моего присутствия.
Когда я закрывал дверь, девушка делала вид, что спала, или и правда уснула после пережитых волнений.
Я разыскал Льюисса. Стены тут были звуконепроницаемые, но итак было ясно, что за дела связывают меня с Энн Маскони.
— Эдд, Эдд, не ожидал я, что и ты подвержен этому пороку... , — усмехнулся Льюисс, — хотя в случае с такой красоткой трудно устоять...
Я пристально посмотрел на помощника.
— Но ты, надеюсь, устоишь? Иначе я тебе мозги вышибу...
Льюисс улыбнулся.
— Ты разве не понял, что под пороком я имел в виду любовь, а не страсть к насилию?
В другое время я бы напомнил Льюиссу, благодаря чьей милости он коптит небо этой планеты, а не гниет в шахтах других галактик, но сейчас я просто сказал:
— Льюисс, будь любезен, убери из её половины дома все предметы, которыми она могла бы причинить себе вред... И завари ей чая, как она проснется.

На море обменялись мамами

Двойное осеменение матери, после ее 5 летнего воздержания

Отцовский член для строптивой дочки