ЕСЛИ ВАМ ЕЩЕ НЕ ИСПОЛНИЛОСЬ 18 ЛЕТ НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ЭТОТ САЙТ!!!
Эротические рассказы
ладонью, шлёпнула меня по лицу. Потом ещё и ещё раз. Было ощутимо больно, а главное – обидно за незаслуженное, по моему мнению, наказание, и я заплакал. Мама, не переставая, продолжала надрачивать мой горячий от мощного притока крови писюн, и от этого всё больше и больше заводилась сама. Я, перестав вскоре плакать, сладостно постанывал, мне было безумно хорошо, накатывала волна, предшествующая обычно оргазму и семяизвержению. И я уже ни о чём не думал, ни на что не обижался и не реагировал, расставил пошире ноги и старался отвести член в сторону от мамы, чтобы не обрызгать её спермой, когда буду кончать. – Тебе очень хорошо, Павлик? – прошептала вдруг мама, и по тону её голоса, я понял, что она тоже хочет меня и сейчас что-то будет!.. – Я улетаю, мамочка! Я тебя люблю! – шептал я в ответ пересохшими враз губами. В тот же момент дыхание моё перехватило, и я задохнулся, чувствуя как рот мой нежно и ласково обволакивают её губы. Язык мамин проник в глубь моего рта, и мы начали ласкаться языками. Я захватывал мамин крупный язык своими губами, посасывал его, пытался вытащить наружу. Мама стонала, прикасалась зубами к моим зубам, старалась глубже проникнуть в мой рот жалом своего скользкого пылающего языка, слегка покусывала меня зубами за нижнюю губу. При этом она ещё что-то успевала сообразить и предостерегала свистящим шёпотом: – Павлик, когда будешь кончать, предупреди. Я не хочу, чтобы ты выпачкал мне юбку! – Хорошо, мамочка. Так мы сосались некоторое время, она дрочила мой член, возбуждалась сама. Она захотела меня, но в проёме между гаражами было так узко, что нельзя было развернуться, чтобы трахнуться раком. Я вот-вот должен был кончить, а у неё всё только начиналось. Мама сунула свободную левую руку себе под юбку и стала сама себя удовлетворять. Я понял, что она дрочит свой клитор, но никогда ещё не видел, как она это делает. Сейчас тоже всё было скрыто юбкой. Только мамина рука трепетала под подолом и ходила туда-сюда. Глаза её закатились, зубы хищно оскалились, и лицо приняло неестественно-страшную гримасу. Как у умирающей или вампирши из фильма ужасов. От её манипуляций под юбкой мне стало особенно хорошо, внутри у меня неожиданно лопнула какая-то «пружина», я только и успел полукрикнуть-полупрошептать «мама!», предостерегая её, и в тот же миг из набухшей грибной шляпкой головки моего столбом стоявшего члена, мощной горячей струёй, выстрелил заряд спермы. Сдрочка угодила маме на блузку возле разреза декольте, залила открытую грудь, забрызгала руку и юбку. Мы оба вскрикнули одновременно: я – от страха за свою невольную провинность, она – от ужаса, в каком положении она оказалась. Сразу же бросив мой член, мама стала машинально тереть большое пятно на своей блузке, но сделала только хуже: пятно увеличилось, а сперма глубже впиталась в тонкую ткань. – Что ты наделал, гадёныш, как теперь идти к Людмиле? – с ненавистью взглянула на меня мама и, не сдержавшись, насколько позволяла теснота межгаражного проёма, ударила по щеке. – Прости, мамочка, я нечаянно, – пролепетал я, пятясь от неё в страхе. Маме этого показалось мало, она грубо вытолкнула меня из узкой щели на свободное место и принялась хлопать ладонью по лицу со всей силы. Я снова, уже во второй раз, заплакал и стал умолять, чтобы она прекратила. Я боялся, что пойдёт кровь из носа и также запачкает мне рубашку. Мама тоже поняла это и спохватилась. Но гнев её всё ещё искал выхода, и она придумала другое. – Снимай штаны! – потребовала она гневным голосом. Я понял, что она хочет, внутренне затрепетал, но трепет этот был скорее сладостный, эротический. Быстро стянул с себя джинсы и, не зная, что делать дальше, держал их в руках. – Вытащи ремень, дай мне и снимай трусы, – продолжала командовать мама. Я так и сделал. Оставшись без трусов, повернулся к ней спиной, прижался к металлической, холодной двери гаража, приготовился к экзекуции. Вскоре засвистел ремень и на мою попу обрушился целый град хлёстких, очень болючих ударов. Я напряг ягодицы, чтобы не так было больно, и закусил губу. Но это не помогало, мама старалась изо всех сил, стегала ремнём не только по ягодицам, но и по спине. Ремень со спины захлёстывался на грудь, причиняя особо острую боль. Я, не в силах терпеть, отбежал в сторону от гаража. Просил, чтобы она прекратила, не то кто-нибудь услышит мои крики. Это подействовало и мама, от души врезав меня ещё несколько раз по красной, пылающей от ударов попе, швырнула ремень мне в руки. – Одевайся, пойдём к Людмиле, она уже заждалась. Скажу, что обляпалась в кафе мороженым, а ты подтвердишь, – сказала она… 26 июня 2013 г.