к канистре с водой и набрав воды в банку, подошёл к нему и стал поливать на руки. Потом он полил мне. Убрав всё в яму и прикрыв ветками, мы пошли прятать вилы и грабли – смысла таскать их домой и обратно не было и мы всегда их прятали в густом кустарнике, где никогда никто не ходил. Я шёл в одной рубахе и кирзовых сапогах. Штаны остались висеть на ветке. Мой член качался из стороны в сторону, иногда ударяя меня по ноге или животу. - Ты что так по покосу ходить будешь – спросил Дима. - Я смысла не вижу одевать штаны – ответил я – всё равно всё выступает и любой увидит. - Ну смотри – твоё дело – ответил Дима. Спрятав инструмент, мы взяли сетку, в которой лежала недоеденная еда и мои штаны и пошли в сторону дома. - Ты и домой так пойдёшь? - Нет, только до опушки леса – ответил я. Лес находился в полукилометре от нашего села, а от дома до покоса было больше пяти км. Так что четыре км. с лишним, я смело мог идти по лесу в таком виде. Я это делал впервые. Раньше боялся, да и одному было не очень интересно. Располагающий и понимающий разговор с Димкой сподвиг меня на подвиг. Я был очень возбуждён и мне хотелось подрочить и испытать неописуемое наслаждение, но ещё мне хотелось что то доказать самому себе, а может не только себе, но и показаться перед Димкой таким ничего не боящимся. Мы шли не спеша и при каждом шуме и треске оглядывались и если нам казалось что то подозрительное, то прятались и пережидали. За время пути по дороге проехали два мотоцикла Урала с накошенной травой и трактор и ещё один старенький Москвич. Мы всегда успевали спрятаться вовремя и нас никто не видел. В низу всё уже начинало ныть и при каждом покачивании члена сильно тянуло кожу. Я терпел и не подавал виду. Была пройдена уже половина пути и оставалось не больше получаса. Димка постоянно поглядывал на моё чёрный и грязный член и яйца, которые разбухли и были очень сильно перенапряжены от перетяжки, но он ничего не спрашивал и только когда мы вышли на опушку, он спросил - Давай здесь уберём всё, или ты так домой пойдёшь? Я согласился с ним и мы осторожно минут за пятнадцать освободили мой член и яйца из верёвочного плена. Ощущение было такое, как будь то я сбросил лишний килограмм. Одев штаны, мы пошли в деревню. В это лето мы вместе с Димкой ещё дважды ездили на наш покос и каждый раз возвращались, как и в этот раз, а перед своим отъездом, он сказал мне. - Будь осторожнее, а то доиграешься и жена не нужна будет, да и с грязью поосторожнее, всякое попадается, или ты уже всё перепробовал. - Нет, вариантов ещё много – возможности только нет – ответил я не так многословно. После этой встречи мы с Димкой не виделись лет семь. Он женился в городе, да и его родители туда переехали. Приезжать к нам ему не было смысла. Шли 90-е. Кризис за кризисом, зарплату не давали и жили кто как мог. Всё разваливалось, и люди постепенно уезжали из села. Многие дома были заколочены, а когда умерла соседка баба Варя, её родственники попросили нас присматривать за её домиком (комната и кухня). Продать его было невозможно, а раскурочить всегда нашлось бы кому. Мы посоветовались, и я просто переехал в него и теперь жил один. Мне никто не мешал, и я всегда мог ходить, как хотел, и играть в свои игры со своими членом и яйцами. Держа подсобное хозяйство, я через три года постепенно выкупил этот домик, и однажды в городе покупая всё для ремонта после успешно сданного картофеля, я встретил Димку с его женой. Мы познакомились и я пригласил их в гости, поделившись своей новостью, что у меня теперь свой домик. Вместе они правда не приехали, а вот один Димка приехал через год. МТМ тогда уже было продано, и там никто не работал. Я жил только на свой огород и держал свиней, поэтому всегда был дома. Всегда помогал отцовский трактор, который ему достался после распада колхоза и ввиду его болезни он стоял у меня во дворе и я на нём иногда подрабатывал. Как только я стал жить один, я стал ещё больше придумывать всякие игры и развлечения и после частого нахождения моих гениталий в грязи и мазуте, я их просто не мыл по несколько недель и с каждым днём наматывал на них всё больше и разносторонний ассортимент. А чтоб ничего не замарать, я держал всё это в целлофановом кульке. В таком виде с кульком на грязном и перетянутом всеми способами члене, меня и застал Димка. Он приехал один и поздно вечером. - Я с женой поссорился, могу я у тебя несколько дней перекантоваться – спросил он. - Да хоть всё лето живи – ответил я и тут сам себя одёрнул. - Только на мой вид внимания не обращай, я стараюсь твой совет выполнить. – смекнул я и ответил. Конечно обнажённый вид с кульком на торчавшем члене мог бы любого выбить из равновесия, но Димка знал меня и мой увлечения с детства и его этим удивит было уже невозможно. - Какой совет? – спросил он. - Помнишь мы шли с покоса и ты спрашивал у меня, всю ли я грязь уже собрал на него. Тогда было не всё, а вот теперь я уже и не знаю, что я ещё не пробовал. – ответил я. Разговор располагал доверием и я не удержался. После ужина, когда мы выпили за встречу пива, привезённого Димкой с собой, хотя я вообще был не любитель спиртного, я немного расслабился и сам предложил. - Если тебе хочется, чтоб я повторил наш последний поход с покоса, то я не против, если ты составишь мне компанию. Димка тоже был на веселее и тут же согласился. - Мы можем прямо сейчас отправится – сказал он. -Пошли? - Пошли. – ответил я Я дал Димке свою одежду, чтоб он мог не опасаться и не запачкаться и оделся сам. Мы вышли за село и направились в сторону леса. Димка спросил меня. - А у тебя эти с собой? - Кто? - Ну твои разные там верёвки. - Вот они и я показал, достав из кармана целую пригоршню разных по цвету и толщине шнурков и верёвочек. - Ну тогда порядок – весёлым голосом сказал Дима. - А ты что прямо сейчас хочешь, чтоб я это сделал – спросил я. - Ну если тебе так уж не в терпёж, то валяй – ответил он подвыпившим голосом. На опушке леса мы остановились, и я начал распутывать шнурки и верёвочки. Димка стоял и смотрел на меня. Хмель после пива ещё был, но медленно выветривался. Была осень, но было не то что тепло, а не по осеннему жарко. - Давай помогу – сказал Димка и взяв первый попавшийся шнурок, стал наматывать его на член у самого основания. Я посмотрел на него и вижу, что у него не получается, стал помогать ему. А помогал правильно уложить витки шнурка или верёвочки, а он сам затягивал и завязывал узлы. Шнурки скользили легко, так как я только утром ещё окунал свой член и яйца и банку с отработанным маслом, слитым из двигателя и менял другое. Димка тянул сильно и не пытался контролировать силу натяга. Я молчал и это его успокаивало. Минут через пятнадцать, а может и больше – часов с нами не было, все шнурки были намотаны и затянуты на члене по всей его длине и на яйцах. Оставив одежду прямо на опушке, дальше я пошёл голый, а мой перетянутый с помощью друга член и яйца, покачивались в такт моим шагам. Руки у нас были грязными и я предложил свернуть немного и отмыть их на пруду. Насекомых уже не было и Димка согласился и вскоре мы уже шли с отмытыми руками и на легке. На покосе, где вся трава уже была выкошена и вывезена, мы нашли приямок и достав канистру с немного застоявшейся водой, попили и я спросил. - Ножницы у тебя, давай снимем часть - спросил я , что б расстричь некоторые шнурки, а то как то не очень приятно они давили. Димка хлопнул себя по карманам и сказал. - Я их наверное там оставил?! Мы и так уже около часа путешествовали по лесу, а тут ещё и обратно идти. Это настораживало меня, хотя и не такое терпел. Хорошо, что хоть в лесу никого не было и мы пошли обратно. Было ещё светло, но начинало уже смеркаться и я спешил успеть до того, как стемнеет. Димка за эти семь лет, что мы не виделись, погрузнел и шёл за мной с одышкой и постоянно меня притормаживал. В результате обратный путь оказался по времени немного длиннее и когда мы вышли на опушку, уже ничего не было видно. Мы с трудом нашли мою одежду и ножницы и решили двигать домой, тут оставалось уж совсем немного – всего метров пятьсот. Ноющая боль постепенно за разговорами стихала и если я нечаянно рукой или перепрыгивая что-нибудь, сильно раскачивал при этом перетянутые член и яйца. Ощущения щемления и жжения усиливались. Я не смог идти в штанах, они причиняли неудобства и вскоре снял их и шёл только в одной рубашке. Димка уже придя в себя посмеивался надо мной и постоянно спрашивал - Не потерял ещё? - Там что то упало, не твой х… Кроме это ещё было много усмешек и я не выдержал и ответил в том же смысле. - Мой член и яйца прошли все испытания, что я мог придумать и им уже ничего не страшно. Ответ мне показался достойным, но Димка меня поймал на этом. - Ну так уж и все? - Ты что не согласен с этим – спросил я. - Нет, ты ещё кое что не делал – сказал он и замолчал. Я тогда не знал, что он имел ввиду, да и Димка тоже не хотел посвящать меня в это на улице. - Дома расскажу – коротко обрубил он наш разговор и как раз вовремя. По улице шли несколько человек и как раз в нашу сторону. Их было слышно по голосам. Я конечно знал их и поэтому встречаться и разглагольствовать с ними мне не хотелось, да и спешили мы. Внизу всё ныло, хотя уже не так сильно. Мы спрятались в бурьяне и стали пережидать. Ждать пришлось минут десять, может пятнадцать. Подвыпившие мужики и с ними две женщины шли и о чём то постоянно спорили, при этом останавливаясь. Когда они ушли на безопасное расстояние, я натянул штаны и бегом помчались до дому. Там мы быстро стали всё убирать. В некоторых местах я вообще не чувствовал прикосновение рук и подумал, что всё, кожа онемела и омертвела. Когда всё было снято и мой член и яйца освобождены, я облегчённо вздохнул. Я принёс немного керосина и растирая стал отмывать свой член. Кожу немного пощипывало и больно было прикасаться. Димка всё время следил за мной, и когда всё было чисто и напоследок отмыто с мылом, я облегчённо вздохнул. За всё это время я видно так тёр, что не выдержал и поток спермы вытек мне на руки и перем ешался с пеной. Я думал, Димка этого не заметит, но он спросил - Ты что кончил? - Да – коротко ответил

ВЫНУЖДЕННЫЙ НАТУРИЗМ

Внезапно

Вот так клизма.