мне показалось, что мой член начал успокаиваться. Я осторожно поднялся. Вроде, он действительно упирался изнутри в шорты не так сильно.

И тут я натолкнулся взглядом на взгляд пришельца. Что-то изменилось. Я остановился. Я смотрел на Трикела и пытался понять, что.

Парень наклонил голову, слегка прищурился. Потом кивнул на экзоскелет.

И вот тут до меня дошло! В глазах Трикела появились эмоции!

Я совершенно растерялся. Теперь это не был инопланетянин, который оказался в совершенно чуждой для себя среде. Он все понимал! Я увидел в его глазах какую-то наивную удивленность, интерес к миру вокруг вообще и ко мне в частности, искорку задора и:

Я заметил вожделение. Тут ошибиться было нельзя. Я придумывал его таким, чтобы его желание ясно отражалось на его лице, и вот теперь оно отражалось - ярко и недвусмысленно:

А с этим что делать? У него торчит член, он явно хочет, меня самого бьет дрожь от бурлящего во мне желания:

Изнасиловать пришельца? Вот первый контакт-то будет!

Я влез обратно в экзоскелет и жестами позвал инопланетянина. Тот с завидной ловкостью запрыгнул на гарды и вновь прижался ко мне. Даже, гад, поерзал задницей по моему тазу. Мой член, и так не слишком успокоившийся, мгновенно воспрял, и, конечно, оказался между раздвинувшимися половинками попы. Ну что ты будешь делать!

Мы пошли. Зад парня, тугой, упругий, снова заскользил по моей палке вверх-вниз.

Ничего, я продержусь!

Я стал умножать в уме двузначные числа. Принялся читать про себя "Илиаду". Вспомнил спряжения латинских глаголов. Нет, так просто меня не возьмешь!

Зажатый вертикально вверх член ходил в ложбинке между ягодицами Трикела. Ощущение его тела, его тепло, его собственное возбуждение - все это давило на меня с невероятной силой. Каждый шаг отдавался во мне острым наслаждением, и я сжимал зубы, чтобы не застонать. Мои пальцы автоматически, помимо моей воли, бродили по груди и животу юноши. Мои ноздри раздувались, тщетно пытаясь вдохнуть его запах. Я то и дело ловил себя на том, что я сам ритмично двигаю бедрами, подавая таз навстречу движениям тела Трикела. Я заставлял себя не делать этого и тут же обнаруживал, что делаю это вновь:

И все же, я верил, что продержусь. Впереди уже показалась шлюпка. Она стремительно приближалась. До нее оставалось триста метров, двести, сто:

Мне показалось, что самым кончиком пирамидки я ощутил какую-то неровность в самом низу бороздки между половинками задницы Трикела.

Колечко ануса!

А разве можно его почувствовать через трусы и шорты?

Я с силой вжал юношу в себя. Я сам, осознанно, явственно, двинул тазом вперед. Мои руки приподняли парня, и он повис в моих объятиях. Я зашагал быстрее:

И в один момент волна удовольствия взорвалась во мне. Наслаждение накрыло с головой, вырвав из мира ядовитой планеты в мир сказочной, непередаваемой сладости. В шортах сразу стало мокро. Горячая струя спермы вырвалась из члена, затопив все пространство в трусах.

Я едва сдержал стон. Я судорожно сжал восхитительное тело. Я не мог вдохнуть.

Новая струя.

Еще.

Острое ощущение удовольствия пронзало, будто копье:

Глава 6

Когда я пришел в себя, мы уже стояли.

Конечно, одновременно шагать и кончать сложновато, но как я остановился, я не помнил. Сперма выстреливала, таз ритмично двигался, ослабляя и усиливая нажим на зад Трикела, все тело парило в наслаждении, а вот стояли мы в тот момент или еще шагали, никаких воспоминаний не было.

Трикел торчал перед экзоскелетом. Я отщелкнул зажимы и, тяжело дыша, опустился на подножку. Ноги ослабели. В трусах было мокро.

Пришелец обернулся, и я увидел его торчащий член. Тот вздрагивал в такт пульсу.

- Извини, - пробормотал я. - Все получилось как-то само. Я не хотел.

Хотел, хотел! Я-то знал, как я этого хотел! Не в фантазиях, а здесь, сейчас, в настоящей жизни.

Как мне было стыдно!

И как я был счастлив: !

Трикел сделал шаг вперед и сел рядом. Его большие глаза оказались совсем рядом. Я ожидал увидеть в них растерянность, удивление, может быть, обиду или даже отвращение, но были в них лишь тепло и понимание.

Я вдруг почувствовал:

Нет, это не имело ничего общего с сексуальными желаниями. Просто я почувствовал, что мне хорошо с этим парнем:

Подчиняясь какому-то импульсу, я резко сдернул с себя синтезатор. Две-три минуты я продержусь. Главное не дышать.

Трикел отшатнулся. Он явно не ожидал от меня чего-либо подобного. В его глазах отразились удивление и испуг. И немного любопытства - он наконец-то увидел мое лицо без искажений.

Но времени на размышления не было. Совсем.

Обеими ладонями я обхватил его голову и притянул к себе. Мои губы коснулись его губ:

Губы Трикела были шершавыми, обветренными. У них был металлический привкус, не иначе, привкус кадмия, которым так щедро усыпана планета. И при этом они были мягкими, упругими, податливыми. И слегка раздвинулись в ответ на мой поцелуй:

И тут же Трикел отодвинулся от меня, схватил кислородный синтезатор и быстро нахлобучил его обратно мне на лицо. Застегнул герметизаторы:

Моя голова раскалывалась. Видно, я все-таки вдохнул немного местной атмосферы. Какие-то яды успели просочиться через кожу. И кадмий с губ парня: Теперь только в госпиталь:

Сквозь болезненную дымку в глазах я смотрел на то, как Трикел, распадается на огромное количество зеленых горошин. Он осыпался на каменистую фиолетовую поверхность изумрудным градом. Горошины катились во все стороны и тут же исчезали, превращаясь в оливковые облачка газа. Те клубились, поднимались вверх, и рассеивались под порывами легкого ветерка:

Долгожданное утро

Мальчишечьи игры

Как то с другом