не так, и мы оба это знали.
Молодой организм восстановился удивительно быстро, и ещё через неделю я уже пришёл на лекции. Наши отношения с Ленкой становились всё прохладнее, и в конце концов прекратились совсем. Она вскоре завела роман с моим приятелем Лёхой Герасимовым, оказавшийся столь же скоротечным, сколь и бурным. Следующий поклонник надоел ей ещё быстрее, и к концу первого семестра она уже приобрела репутацию особы весьма легкомысленной и непостоянной.
После этого я переспал с Леной десятка полтора-два раз. Наши встречи носили случайный характер, и не отличались разнообразием. Это всегда была только одна ночь, как правило в её комнате в общежитии, иногда в присутствии соседок по комнате, старательно притворявшихся спящими. Она научилась сдерживаться, и теперь лишь изредка приглушённый крик прорывался сквозь плотно сжимаемые губы, извещая мир о Ленкином оргазме.
Лишь одна из этих ночей мне запомнилась - первая после долгого перерыва. Случилось это через три месяца после нашего разрыва, под Новый год. Мы устроили вечеринку в комнате девушек в общежитии. До Нового года оставалось ещё пару дней, но на первом этаже общежития шла новогодняя дискотека и девчонки здорово принарядились. Это была типичная студенческая вечеринка, с огромным количеством выпивки и весьма скромной закуской. Время от времени мы спускались вниз потанцевать, а потом снова поднимались, чтобы пополнить выветривающиеся градусы. В тот вечер я впервые обратил внимание на Наташу, студентку из параллельной группы. Это была блондинка (позже я убедился, что цвет волос на её лобке подтверждает факт натуральности цвета её волос) . Плотная, с небольшой грудью, крепкого спортивного телосложения, стриженая под мальчика, она не могла похвастать популярностью у ребят. Я тоже не замечал Наташу до той вечеринки, хотя она, как оказалось, была ко мне неравнодушна с самого первого дня. Но она вошла в комнату тем вечером, и я обомлел: гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя. Наташа, не знавшая, как нам казалось, предназначения губной помады, предстала перед нами, украшенная ярким, по моде тех лет, макияжем и маникюром, модная стрижка придавала ей задорный, и даже дерзкий вид, а узкое короткое платье из чёрной ткани, сменившее привычные джинсы, настолько плотно облегало фигуру, что почти не оставляло место для воображения. Довершали картину колготки с люрексом, приковывающие взгляд к Наташиным ногам, которые, может быть и были чуть полноватыми, но зато очень длинными. Я не отходил от красавицы весь вечер. Хорошо помню, как прижимая её под чарующие звуки бессмертной "Калифорнии", я нашёптывал ей на ухо весьма двусмысленные комплименты, и по её благосклонной реакции понимал, что шансы переспать с ней уже сегодня очень высоки. Забегая вперёд скажу, что в Наташиной постели я всё же оказался, но гораздо позже. А в тот вечер всему помешала Лена.
Она вошла, одетая, по обыкновению, во что-то волнующе короткое, остановилась у дверей, замерев, как хищник, почуявший дичь, и, сложив руки на груди, полуприкрытой прозрачной тканью какой-то импортной блузки, принялась внимательно разглядывать присутствующих. Тёмные восточные глаза, загадочная полуулыбка, заставляющая сердца мужской половины гостей забиться сильнее... Она кого-то высматривала, и несколько пар глаз следило за ней с надеждой, что именно на нём она остановит сегодня свой выбор. Она увидела в глубине комнаты нас с Наташей и, сделав приветственный жест, направилась прямиком ко мне, слегка покачиваясь на своих высоченных каблуках.
И вот, она стоит перед нами, болтает о чём-то, смеётся. Я стараюсь не смотреть на узенькую полоску красной материи, туго обтягивающую её узкие бёдра, и на кружева лифчика, просвечивающиеся сквозь шёлк. Каюсь, Наташа была моментально забыта. Стёрлись из памяти и те жуткие воспоминания, помешавшие когда-то продолжению нашего романа. Я с готовностью падаю в нехитрые сети, расставленные искушённой охотницей. Несколько медленных танцев, во время которых я с восторгом исследую рельеф спины и ягодиц моей юной Клеопатры, разогревают меня так, что страсть моя становится очевидной и уже мешает танцевать. К тому времени когда она решает, что пора переходить от разогрева к действию, и волнующим шёпотом предлагает спуститься к ней, мне уже дважды пришлось засовывать левую руку в карман и поправлять своё восставшее достоинство.
Мы входим в её комнату. Она поворачивает выключатель и запирает дверь изнутри, а потом, обвив мою шею руками, приникает губами к моим губам. Её проворный язычок проникает ко мне в рот и принимается настойчиво ощупывать зубы, дёсны, язык. Я узнаю эти горячие прикосновения, вспоминаю, как искусно она ласкала мою посиневшую от натуги головку, как тщательно слизывала капли спермы, и начинаю стонать от предвкушения. Не прерывая свой сладкий поцелуй, она раздвинула коленом мои ноги и упёрлась бедром мне в пах. У меня кружится голова. Я уже не понимаю где я, что со мной. Всё моё сознание сосредоточено теперь между ног. Я чувствую, как кипящая сперма поднимается волной блаженства вверх по стволу члена и бурлит уже где-то совсем близко. Ещё минута - и она зальёт трусы, которые я так и не успел снять. Я слышу чьи-то стоны и с удивлением узнаю свой голос. Впрочем, мне наплевать, как наплевать и на чистоту моих трусов. Я с нетерпением жду развязки. Однако, развязка откладывается. Моя искушённая партнёрша начеку. Слегка отстранившись, она теперь с улыбкой наблюдает, как я опускаюсь на землю из заоблачных высот и блаженство на моём лице сменяется недоумением и досадой.
Как только мой взгляд становится более или менее осмысленным, она берёт меня за руку, подводит к кровати и лёгким толчком заставляет сесть. Под жалобный скрип казённых пружин опускаюсь на застеленную постель. Я сижу, прислонившись к стене и, затаив дыхание, гляжу снизу вверх на мою мучительницу. Медленно, одну за другой, она расстёгивает пуговицы и снимает блузку. Под блузкой - чёрный кружевной лифчик. Я вижу тёмные круги сосков под его прозрачной тканью. Юбка такая узкая, что трещит по швам, её приходится стаскивать с бёдер двумя руками. Наконец, она тоже падает на пол, Лена делает шаг и становится прямо передо мной, одетая только в трусики, лифчик и черные колготки в сеточку. На ногах - туфли на каблуке, красные, как кровь, под цвет юбке. Она садится на корточки и начинает расстёгивать ремень на моих джинсах. Как во сне я наблюдаю, как она стаскивает с меня штаны вместе с трусами (мне приходится привстать под жалобный скрип пружин) и, обхватив рукой член, начинает неторопливые размеренные движения вверх-вниз, глядя мне прямо в глаза. Она дрочит медленно, очень медленно, но я чувствую как снова заволакивает всё перед глазами туман блаженства. Я вижу сквозь туман, как она склоняется над моим бойцом, чувствую её жаркие губы и язык и готовлюсь сделать залп из главного калибра прямо ей в рот, залить его потоком спермы, чтобы потом смотреть, как стекают вниз по подбородку мутные белые капли...
Но моя мучительница опять не даёт мне кончить. Она поднимается на ноги, медленно снимает лифчик и бросает его через плечо. У Ленки высокая упругая грудь, она лишь немного качается от этого движения. Ещё секунда, и туфли летят одна за другой вслед лифчику и приземляются со стуком в противоположном углу комнаты. Наступает очередь колготок. Ленка медленно стаскивает их и бросает мне. Колготки приземляются на моей голове, щекоча невесомым капроном щёку и плечо. Вскоре вслед за ними летят и трусы. Я беру их в руку, подношу к лицу и с наслаждением вдыхаю терпкий запах её истекающей пещерки.
Ленка хватается за край моей рубашки и стаскивает её через голову. Толчком в грудь она понуждает меня лечь и ловким движением садится на меня верхом. Она ложится на меня сверху, прижимается грудью, трётся, стонет, и вдруг, легко скользнув вверх, усаживается на лицо, как любила когда-то делать Оля. Я лежу, прижатый к постели, мой рот плотно припечатан горячими губами мокрого от возбуждения влагалища. Я с удовольствием принимаю предложенное мне лакомство и начинаю слизывать чуть солоноватый сок с раскрывшихся губ её щели. Потом нащупываю языком клитор и начинаю обрабатывать его вращательными движениями, стараясь надавить посильнее. По всей видимости, я попадаю в точку: Лена сильно возбуждается, начинает стонать, я чувствую, как одна за другой пробегают по её прекрасному телу судороги приближающегося оргазма. Она начинает вращать бёдрами, размазывая свой сок по моему лицу, так что оно становится совершенно мокрым, от подбородка до лба и от уха до уха. Я с удовольствием наблюдаю за её агонией. Её движения всё убыстряются, стон становится всё громче. Наконец, она замирает на секунду и начинает с криком кончать мне в рот, сотрясаемая конвульсиями. Она так сильно прижимает влагалищем моё лицо к кровати, что мне становится нечем дышать. Самоотверженно терплю, продолжая слизывать её ароматный терпкий сок.
Наконец, она затихает и сползает, обессиленная, на постель, продолжая чуть слышно постанывать. Даю ей пару минут на восстановление сил и начинаю подталкивать вниз. Лена понятливая девочка и быстро понимает, что от неё требуется. Она устраивается у меня между ног и принимается за работу. Очень скоро она своим горячим ртом, помогая себе рукой, вновь втаскивает меня на самую вершину блаженства. А потом, вынув член изо рта, садится на него верхом и ложится на меня сверху. Она сильно прижимается ко мне низом живота, трётся им, волнообразно двигая бёдрами. Её дыхание учащается, она снова стонет, извивается всем телом в предвкушении нового оргазма. Но я больше не могу терпеть. Я кончаю, с криком выстреливая струю за струёй в её горячие недра. Ленка стонет всё громче и всё сильнее прижимается в попытках успеть кончить до того, как начнёт опадать мой разрядившийся дружок. Чувствуя, как ослабевает его давление на клитор, как он постепенно опадает, как проколотая шина, она мычит от досады и мотает головой. Не полагаясь больше на меня, она опускает вниз руку и начинает отчаянно мастурбировать, стараясь при этом не выпустить ускользающий член из объятий своих половых

Секс в автобусе (1 часть: Деревня)

А у тещи лучше

Выпускники