мраморный пол, заскользили по нему, перевернув все емкости с водой.
Девушки одновременно, громко засмеялись.
...
Соитию прервали крики и оглушительный звон колоколов, объявляющие о срочном сборе.
Орден 76 отправлялся на Алые Равнины в Западных Землях, даже Элзеросу неведомо чем все это закончится.
<... >
1347 год по Элзероскому календарю.
Западные Земли.
Алые Равнины.
Глубокая ночь.
Шел ливень, ветра доносили металлический запах крови, в далеке раздавались отчаяные крики, стук барабанов и звуки битвы.
«Их тысячи», — мрачно думала Эделин, глядя с высокого холма.
Войска Эосов медленно окружали тринадцатый орден, словно огромная мифическая змея, которая сжимая кольца, медленно опутывает жертву.
Эделин вздохнула и вытащила из потрепанных ножен свой меч.
— Еще чуть чуть и от тринадцатого ордена ничего бы не осталось, мы пришли вовремя! Мы не должны терять ни минуты! Нападем с тыла как и планировали — громко крикнула главнокомандующая.
— Один верующий в Элзероса способен одолеть легионы эоситов! А нас тут тысячи! Нечего бояться! Пусть огонь внутри вас зажжет все вокруг! За Императора! За Элзероса! — срывая голос, с воодушевлением, продолжала кричать Эльза ДэМэнтис, главнокомандующая семьдесят шестого ордена.
Протрубил боевой рог.
Все пришло в движение, одна лишь Эделин замерла, парализованная диким страхом.
«Я — не готова, меня сомнут как букашку, я... умру... лишь опозорив великого Элзероса» — мысли о смерти терзали её изнутри.
Её спасла незнакомая ей сестра, подтолкнув сзади.
Эделин пришла в чувства, сжала рукоятку меча, прикрыла левую часть тела огромным серебристым щитом и ринулась в атаку.
...
Гул битвы стал глухим, как далекий прибой
Эделин видела, как к ней с бешеной скоростью приближался Эоситский воин, вооруженный огромным двуручным мечом.
Эосит был все ближе. Глаза его горели таинственным огнем, сквозь зубы вырвался хриплый рев, комья грязи летели из-под его ног.
Эделин старалась не смотреть на лезвие его огромного меча, которое с каждым шагом делалось все больше.
Она собрала в себе все силы и направила свой клинок прямо в горло грязного еретика.
Острие промахнулось, ударило по крепким титановым наплечникам, попав в выгравированный герб послушников Зайруса.
Раздался оглушающий треск.
И в то же мгновенье что-то со страшной силой ударило Эделин прямо в живот.
Хваленый щит Элзеровской Кузни превратился в груду искореженного металла.
Меч выпал из её руки.
Эделин потеряла равновесие и со всего маху рухнула на спину, прямо на обезображенные, расчлененные тела своих сестер.
Сквозь кольца серебристой кольчуги ручейками хлынула кровь.
Она могла только лежать и больше ничего.
...
Сквозь пелену боли, отчаянных криков сражающихся, Эделин услышала знакомый голос звавший её.
Она открыла глаза и поняла, что в её теле все еще теплится искра жизни.
Над ней склонился один из Эоситов, собираясь добить.
Раздался пронзительный свист меча, остроухая голова еретика мигом слетела с его неказистых плеч.
В поле зрения появилась знакомая фигура.
— Седая, не зевай! Мы с тобой еще не закончили! — ухмылялась рыжеволосая Агнес, облизывая обветренные губы.
Эделин, шатаясь, поднялась на ноги.
Серое небо с грохотом разорвали огромные огненные снаряды, падающие на землю со скоростью метеоров и с силой,
способной уничтожить что угодно.
Оглушительный рев ударил в уши Эделин, один из снарядов упал совсем близко, безжалостно смяв тело Агнес, как ботинок трактирщика смял бы таракана.
В глазах потемнело, все звуки мгновенно куда-то пропали, мир завертелся колесом.
...
Эделин очнулась в пустом шатре, лежащая на просторной койке, бережно укрытая одеялом.
Она не могла вспомнить, ушла ли с поля боя сама или же ей помогли.
Болело абсолютно всё, звенело в ушах, глаза были заляпаны кровью.
Но на теле не было ни одной царапины или раны, как будто все безумное кровопролитие, смерть Агнес — оказалось лишь дурным сном.
Послышались чьи-то уверенные шаги, в шатер вошла Эльза ДэМэнтис.
— Эделин! Ты наконец очнулась! Я уж думала... — её кулаки сжались, глаза намокли. — думала... что тебя больше не увижу.
В глазах снова потемнело, мир закружился в танце.
...
1347 год по Элзероскому календарю.
Западные Земли.
Алые Равнины.
Шатер главнокомандующей.
Глубокая ночь.
Эделин разбудил дикий, пугающий крик, пробирающий до самой глубины души.
Резкий запах озона, как после применения еретической магии.
Все вокруг было залито кровью, исписано странными символами, по полу были разбросаны чьи-то части тела.
У входа толпились храмовники тринадцатого легиона, что-то угрожающе крича.
Эделин потребовалось пару секунд, что-бы осознать происходящее.
Истошный крик, разбудивший её, доносился из её же рта.
Она стояла абсолютна голая, на её теле виднелись еретические символы написанные кровью.
В изуродованном теле лежащим у её ног, она разглядела черты Эльзы ДэМэнтис.
«Что же... происходит... это продолжение моего кошмарного сна?»
— Эоситская шлюха, бросай свой меч, быстро! — отчетливо раздался вопль одного из храмовников.
<... >
Суд был беспристрастен и безжалостен.
Никто не стал разбираться в ситуации.
Слухи об этом убийстве дошли до самых отдаленных уголков.
Изменница была приговорена к смертной казни в самом сердце Империи.
<... >
1347 год по Элзероскому календарю.
Северные Земли.
Столица Имерии — Айронфэйз
Тюрьма Блэкбон.
Спертый воздух, мягкий запах гнили, отчаянные крики заключенных, монотонный писк крыс, прерывистый плачь вдалеке.
По узенькому коридору, освещенному небольшими факелами, четыре крепких тюремщика кое-как волочили тело белокурой предательницы, на руках и ногах виднелись объемные титановые кандалы, ошейник с толстой цепью.
Несмотря на то что по нормальным человеческим меркам тюремщики выглядели весьма убедительно, но по сравнению с Эделин, они были лишь зачумленными карликами.
Со стороны казалось будто муравьишки, тужась, затягивают большую тушу убитого ими насекомого к себе муравейник.
— Слышьте, а что если она проснется? — настороженно проговорил усатый тюремщик.
— Не не, Филлогорст уже поработал над ней, он сказал что что вплоть до казни она будет так ослаблена, что даже руку не поднимет — пробубнил бородач, вытирая капли пота.
— Эт хорошо — выдохнул лысый.
— Её же сюда? Да? Погодите, щя открою — шевеля усами выдал один из тюремщиков.
Муравьишки наконец впихнули изменницу в одну из камер, на удивление она была намного больше чем обычные, скорее всего предназначенная именно для таких вот случаев.
— Эй, вы пока идите, я задержусь, не каждый день нам таких приносят же, она же еще без сознания, хочу испробовать, как оно, ну... это, с храмовницей — скромно пробубнил бородач.
— Пфф, смотри не свались в её дырку — громко смеясь съязвил усатый.
— И это, как его, рот еёне трогай, а то мало-ли чё, проснется и клац, кирдык твоей улиточке — заржал лысый.
— Не, я это, аккуратненько — задумчиво буркнул бородач.
<... >
— Покинь... Покинь... Покинь — голос в её голове звучал все громче и отчетливей.
— Покинь, это не... Покинь...
— Так... не должно было... Это не т...
Голос внезапно стих.
Эделин кое-как приоткрыла глаза. Все как во сне, туманно и размыто.
Она была закована в кандалы, сырой металл холодил шею и руки. Спина была покрыта ссадинами.
Грудь и живот измазаны какой-то вязкой слизью.
Эделин попробовала шевельнуться, с белокурых волос посыпалась грязь.
Попытка была безуспешна, тело почти не слушалось её.
«Это... это... не могло произойти со мной... не могло... Я убила... Эльзу?... Нет... Нет... Это все остроухие... Такого просто
не может быть... Меня подставили... Меня подставили?... Или это сон? Я заснула накануне битвы? Или же я сплю под яблоней и жду пока Агнес... Нет... Нет... Я... действительно... сошла с ума? Я?» — все размышления эхом разносились по её разуму, но найти ответ она так и не смогла.
Дверные замки защелкали, дверь с грохотом отворилась.
В камеру забежали два запыхавшихся тюремщика, сжимая деревянные палицы своими потными рученками.
— Слышь, смотри, она вроде как проснулась, не? — выкрикнул один из них, почесывая блестящюю лысину
— Вродь да, нук, давай проверим. — прохрипел бородач.
Тюремщики аккуратно подкрались поближе.
— Э, ты слышь меня? А? Эоситская дичь? — лысый замахнулся палицей, собираясь ударить.
Бородач встрепенулся и резко остановил его, держа за запястье.
Лысый посмотрел на предательницу, медленно перевел взгляд на бородача.
Снова посмотрел на пленницу, затем снова на бородача.
— А... Понятно всё. Ладно, будь по твоему — ухмыльнулся лысый — её же щя на позорный столб, а потом на казнь, да?
— Да — нахмурился бородач.
<... >
1347 год по Элзероскому календарю.
Северные Земли.
Столица Имерии — Айронфэйз
Площадь наказаний.
Оглушительный рев толпы.
Предательница стоит в неестественной позе, нагишом, прямо в центре площади, закованная в колодки.
(*колодки — старинная деревянная конструкция с прорезями для головы и рук *)
На площадь вышел напыщенный мужчина, одетый в белоснежную рясу, украшенную символикой Империи.
— Дамы и господа, в этот день свершится великое правосудие. Перед вами гнуснейшее из существ, осмелившееся предать великого Императора, предать нас, предать своих братьев и сестер! Прямо за нашей спиной, она сговорилась с остроухими еретиками, воспользовавшись всеобщим доверием и любовью — буквально ударом в спину, с помощью ненавистной нам магии, убила самого благородного, чистейшего человека во всей империи! Главнокомандующую семьдесят шестого ордена, Эльзу ДэМэнтис, да спасет Элзерос душу её! Для этого грязного существа, есть только один выход — колесование. Каждая косточка в этом нечестивом теле будет разломана на кусочки! Во имя Элзероса!
— Во имя Элзероса! — подхватила толпа.
Эделин пыталась что-то сказать, но вместо этого она издавала какие-то непонятные звуки, слюна обильно капала из её рта.
— Смотрите, эта эоситская шлюха пытается нам что-то сказать!

Как меня сделали лесбиянкой

Загадочный Нехнакомец

Как я работала язычком во время каникул