об этих трёх соитиях не осталось. Может его к лику святых причислить?»
«Хуёво то как мужику! Жаль его. Чем увлечён?»
«Да ничем. Прочтёт книженцию, тут же забудет о чём читал! НЕТ! Это дело надо исправлять. Не медленно. Не хотела влезать в их жизнь, но придётся!»
— Ася, пойдём на кухню, пусть родители поболтают, а мы с тобой по девичьи по секретничаем... Нет, братик, ты сиди тут... Бросай курить, тоже спортом займись. Если бы не живот, я бы показала на что способна. Пошли, Ась.
Юля прикрывает дверь в кухню. Просит налить воды. Ася, не задумываясь, наполняет стакан водой из-под крана. Юля, благодаря, отпивает всего глоток.
— Расскажи где работаешь, кем.
— В больнице, санитарочкой... Нет, не смогла доучиться, всего восемь классов... Мечтала об архитектуре, нравилось мне здания рисовать. — С Иваном как познакомились?
— Он спину надорвал где-то, так отлёживался у нас в невралгии.
— А он чем занимается?
— Автомеханик... Да, с закрытыми глазами машину по звуку узнаёт.
— Как я поняла, ты на нас за шутку обиделась. Что на самом деле думала, что он тебе изменил?
— Конечно! Мысли мои со скоростью света в голове закрутились, уже раздумываю куда бежать от его долгов.
— Повод давал?
— В смысле подозреваю ли... ? Знаешь, когда ночью не спится, такие тёмные мысли в голову лезут.
— А сама? Ну, там больному не только попку уколоть... ? Ох, извини, я как-то забываю про твою набожность. Однако я смотрю и не вижу, чтобы ты удерживала его. Он всё-таки отец твоего ребёнка. Одевалась бы по откровеннее. Или у тебя ноги кривые? Покажи!
Ася, сама себе удивляясь, задирает подол до колен. Потом под натиском Юли до оголения трусов. Наверное, стиранные вместе с бельём другого цвета, трусы не понятного оттенка.
— Ну, вот! Ножки у тебя достойны внимания, по крайней мере мужа. Груди зачем под блузкой прятать? Давай, давай, расстегни... Ты Сашку всё время грудью выкармливала... ? Сразу заметно что отличные сиськи. Удиви завтра Ивана, надень что-нибудь понаряднее. Посветлее... Сама жалуешься на мрак, а тёмное носишь... Да хоть из простыни сшей сама, расправь плечи, груди выпяти. И мужик на сторону не посмотрит. И не думай, что богатый бедного не понимает. Я ведь тоже стартовала с простой продавщицы, училась и работала. И родители мои такие же трудяги как Алёна и Андрей. Давай, кстати, завтра только с тобой по магазинам походим. Ты же в ночь завтра... ? Подмышками побрей и на лобке покороче состриги... Не вспыхивай. Бельё современное очень маленькое, но удобное.
— Ты... , такая... энергичная что ли, возле тебя жить интересно. Мои родители скажут, что тебя бес послал, меня искушать. Ну и пусть бес, но так приятно расцветать... И в старости я за всё отмолюсь.
— Да, я тебя искушаю. Но я уверена, что ты замолишь и мои прегрешения тоже. Замолишь?
— Да, Юля. А пляж от вас далеко?
— Дом в сорока метрах от берега построили. Старый дом в семидесяти. Он будет весь ваш. Шесть спален, два санузла. Кухня... разов... в восемь больше этой.
— Песок?
— На пляже... ? Нет, камни пока. Но купаться можно, там что-то типа бетонной плиты из воды выходит.
— Я никогда на самолёте не летала. Страшно-о-о.
— А вот мы и посмотрим бережёт ли нас Бог.
— Вот ты так же говоришь, точно, как наш проповедник, но у тебя нотки... веселее что ли. Можно я тебя обниму... Как же я соскучилась по нормальным человеческим объятиям. Ты такая... Юль, от всей души... Извини меня ещё раз за нападки на вас с Мариной.
— От тебя тоже хорошие токи исходят. И ты, Асенька, извини меня за выходку. Видимо я забыла, как трудно некоторым людям. Простишь ли ты меня, родная моя сношенька?
— Не плачь, Юль. А то и я сопли распущу, а так охота от них избавиться. Давай будем как сёстры? — Однако Юля всё громче всхлипывала. К ней присоединилась и Ася.
«Юля, вы заработали еще привилегий. Колебания инфополя в этом участке галактики успокоили несколько готовых взорваться звёзд!»
«Я же ничего не делала! Я всего лишь... Ладно уж!»
— Юль, успокоилась? Мне стало так хорошо на душе. Я могу горы свернуть... Правда, правда! Пойдём к родителям?
Иван пошёл к сыну, а родители рассматривали фотографии. Чёрно-белый снимок сделанный на Первомай. Стройные Алёна и Андрей, стоят в окружении Марины и Константина. Несколько снимков попарно. Супружескими парами, чисто мужские и женские. Такие снимки Юля уже видела, она идёт к брату и племяннику. Смышлёный парнишка уже назагружал множество приложений. Тётя видит, что наряду с мальчишечьими играми много различных обучающих и предназначенных для работ в WОRDе программ.
— Ваня. Пройдёмся по улице? Жарко у вас тут.
Юля тактично покидает комнату, предупреждает что прогуляется в сопровождении Ивана. На улице она берёт Ивана под руку.
— Знаешь, как я мечтала иметь братика? А надо было пройти всего два квартала.
— А папа сказал, что не хочет нищету разводить, запретил маме рожать. Представляешь, два аборта. Как жаль, что я тоже один рос.
— А сейчас у вас за чем дело встало? Импотентом стал?
— Нет. Вот... , можно об интимном? Вот вроде начинаю желать Асю, а как только придвигаюсь, начинаю ласкать, так... стоять перестаёт. А иногда уже полный настрой, а тут то Сашка заворочается, то родители.
— Всё будет хорошо, Вань. Поверь мне. У вас теперь другая жизнь начнётся. Квартира отдельная, я уверена, что нашу трёшку Алёна отдаст вам. И там в своей спальне... А чего ждать то? Прямо сегодня и начинай. Не обращай внимания на скрипы, хождения. Я с тобой как с родным поделюсь.— Они как подростки сейчас, вытворяют всё чего не дополучили за все годы. — Юля не стала распространяться что обрюхатила маму она сама и вообще о любовных играх мамы молчала.
— А я и рад буду если он маму... трахнет. Иногда слышу, как папа долго мучает маму, то попасть не может, то выскочит у него... Да, не ебля, а мучения одни.
— Мама мне говорила, как он пришёл пять лет назад. Она думала, что будет хорошо, а оказались одни раздражения.
— Она с тобой и таким подробностями делится?
— Я ведь бисексуалка... И с мужиками люблю и пизду полизать... Ага, вчера вечером, по приезду сюда. Не лизал? Бля, как скучно ты живёшь, брат. Ну с Аськой не получается, отъёб бы другую. Ведь вам мужикам ещё хуёвей без секса, чем нам женщинам.
— Пытался... Да что таить то? С тремя переспал, а эмоций ноль. Всё равно что утренняя поллюция произошла.
— Расскажи, как произошло.
— Да очень просто зашёл отдать ключи от авто клиентке, а она и предложила... бонус, так сказать. Раком поставил.
— Блядь, блядь! Чем бы тебя охуярить, блядь? С Асей так же... ? Ну ты... , ну ты... Амёба! Вот ты кто! О, Господи, зачем ты так не поровну разделил мою сексуальность с фригидностью моего брата?
Юля предварительно не глубоко просканировав сознание Ивана, теперь не знала, что сделать, что сказать. Набрав маме на мобильник, сказала, что они встретили знакомых и задержатся ещё на часок.
Мамашей тянущей упирающегося дитя, выглядела эта парочка. Мужчина не понимал куда она его тащит. Ага вот пришли куда-то. Третий этаж, ключи у неё в сумочке.
— Проходи. Раздевайся. Догола. Иди в ванную, помойся. Ванька! Бля! Не зли меня! Убью, на хуй. — Короткие односложные фразы легче понимаются. Мужчина уже понял, что сейчас произойдёт, ополоснувшись, вытер влагу с тела и прикрылся полотенцем.
В зале Юля стояла обнажённой, отстранив его прошла в ванную, через несколько минут, вытирая воду, вышла из помывочной.
— Вот на этом диване я потеряла девственность. Здесь и будем. Поцелуй меня. Поначалу нежнее... Еще нежнее... Бля! Руки тебе нужны только хуй держать? Ласкай моё тело, ищи, вслушивайся в его отзывы.
— Юль, давай хоть шторы задёрнем... или свет выключим.
— Пусть смотрят. Ласкай и целуй... Да вот так... Соски поцелуй, легонько покусай... Руку вниз... , да туда... Шершавые рабоче-крестьянские ладони, как хорошо они трут мой лобок. Пойдём на диван. Смотри где основные точки воздействия, в основном раздражением этих точек начинаются предварительные ласки. Губы, сиськи, клитор, вульва. Вот здесь у женщин клитор, мой меньше спичечной головки, не знаю, как у твоей жены. Это губки... Наружные большие и малые. Поцелуй их.
— Это же... Ой, ты чего? Больно же
— Ещё слово и в окно выкину. Целуй я тебе сказала. Хорошо кончиком языка можешь коснуться? Да, да, один раз, где хочешь.
Иван долго выискивал куда бы приложить кончик языка, из-за раздумий его пенис опал. Наконец он нашёл желаемое место. Мизер влаги, оставшийся на языке, послужил хорошей каплей для химического анализа. Как не странно противного в смаке не обнаружилось. Бóльшая доза влаги показала солёность состава. Возможно в другой точке будет противнее. Опять мизер, затем большее количество, не нашли разницы.
«А в щёлке? Хм, и тут нет различия, везде терпимый вкус. О! И пенис одеревенел! Как она говорила? Целуй губки! Давай попробую поцеловать. Блин, какие они нежные. Будто током бьёт батарейка. А если клитор лизнуть? Стонет! Не приятно что ли? Голову мне поправляет именно на клитор. Опять стонет... ещё... так это она от удовольствия. Тогда давай больше здесь, потом в щель языком. Блин, она намекала на руки! Пальцем в щель, а языком клитор. Ого, как застонала... ! Ничего себе её затрясло! Не эпилептичка случайно? Бля, так она кончает, вон сколько влаги побежало! Слижу и её, не пачкать же простыню.»
— Вань, чуток погоди. Это мой оргазм... А теперь — алаверды. Воздаяние за твою услугу... Нет, стой так.
«Это чо такое? Это малаберда? Бля, сейчас кончу сразу. Вот сука, больно же. Чуть яйца не оторвала. Но что она вытворяет языком? Как так возможно? Блин опять хочу кончить, надо сдерживаться, чтобы яйца не пострадали. Вай, вай, вай. Не могу! Чего остановилась? Я бы вот-вот кончил.»
— Это и есть минет. Французы говорят миньет, но разницы нету. Пососать хуй любят многие женщины... Я только чистый сосу. Тебя прощаю. Ты вот тут под залупой плохо помыл. А теперь ляг на спину... Ты тормоз совсем? На диване конечно. Но, блядь смотри, кончишь без моей команды, прощайся с мудьями, выгрызу основательно.
Иван лёг на диван. Пузатенькое тело опустилось

Скромная мама

Я мама и брат

Дон