диваном и столом, прямо на голом полу — на расстеленных газетах — стояла сложная конструкция, увенчанная различными насадками неясного назначения. Универсальный станок внушал Лили благоговение и трепет. Она медленно обошла его со всех сторон. На том боку станка, который был напротив полуоткрытой двери, ведущей в неизвестном направлении, в самом низу висела большая металлическая табличка с пояснениями.
— Это переводить? — Спросила Лили, нагнувшись, и пальцем показывая на текст.
— Ага, — кивнул Степаныч, — погоди, я только возьму что-нибудь для записи, вдруг пригодится.
Степаныч открыл дверь, которая, как оказалось, вела на кухню, и скрылся за ней. Лили посмотрела ему вслед и обомлела: за столом, заставленным бутылками и закусками, тихо сидели два мужика и молча смотрели на нее. Ноги у нее подкосились, и Лиля мягко осела на пол, прислонившись к станку. «Надо было уйти сразу же, когда хотела!», запульсировала в голове перепуганная мысль, «Мы так не договаривались!». Степаныч вскоре вернулся и озадаченно уставился на нее.
— Ну, чего приуныла? — Добродушно спросил он, присаживаясь на диван с блокнотом и огрызком карандаша в руке, — начнем помаленьку?
— Степаныч, — тихо сказала Лили, косясь на кухонную дверь, — у Вас же гости! Давайте я зайду в следующий раз, — добавила она, и поднялась с пола.
— А что тебе мои гости? — Степаныч удивленно вскинул брови, которые никогда не знали ножниц и расчески, — кореша помогли мне занести эту бандуру наверх, вот теперь сидим с ними, и покупку обмываем: что — нельзя?
— Да нет, Степаныч, при чем тут нельзя...
— Меня Иваном звать, — Степаныч недобро улыбнулся, — и вообще: после всего, что у нас было, могла бы уже давно на «ты» перейти, — добавил он, и погладил свое хозяйство в штанах.
— Степаныч... Иван, — Вы поймите меня правильно, — Лили занервничала еще сильнее, — Вы... Ты... Отдыхай, как хочешь, тем более, и повод есть, — она стала медленно пятиться к двери, — а я зайду как-нибудь в следующий раз.
— Стоять, — негромко сказал Степаныч, и поднялся с дивана, — не боись, девонька, тебя никто здесь не обидит, — мои ребята смирные, и девок дюже любят, — он посмотрел на кухню и кивнул.
— Здравствуй, красавица! — Вдруг раздался оттуда веселый голос, принадлежащий полноватому мужчине, — давай знакомиться: меня Русланом звать, а тебя как?
— Лилия, — после некоторого замешательства ответила Лили, и покосилась на Степаныча.
— А это Володя, — представил Степаныч второго собутыльника, махнув неопределенно в сторону кухни, — ну что, классная у меня переводчица? — Крикнул Степаныч, обращаясь к друзьям.
— Не то слово! — Воскликнул Руслан, заходя в комнату, — все при ней: и попка аппетитная, и ротик рабочий, и в глазах изюминка!
— Да она вообще — огонь! — Поддакнул Степаныч, и вдруг прижал ее к себе, облапив зад Лили всей пятерней.
Она выскользнула из его объятий и прижалась к корпусу станка. Несмотря на пошлые и хамские комплименты, сказанные подвыпившими мужиками в ее адрес, Лили почувствовала, разливающееся тепло между ног. Невероятно, но ее стали заводить эти похабные комплименты, за которые в другой ситуации она бы отвесила говорящему звонкую оплеуху!
— Иди к Володе, — сказал Степаныч, обращаясь к Руслану, — мы сейчас с Монголией быстро кончим, — двусмысленно добавил он.
— Кто умеет, тот всегда долго! — Рассмеялся Руслан, и подмигнул Лили.
— А ты давай, садись и переводи, раз пришла: «раньше сядешь — раньше выйдешь!», — осклабился Степаныч, опускаясь на диван.
Лиля испуганно глянула на кухню: мужики уже о чем-то мирно беседовали, не обращая на нее никакого внимания. Степаныч спокойно сидел с бумагой и карандашом в руках, и выжидательно смотрел на нее. Немного успокоившись, Лили присела перед табличкой и стала вчитываться в текст, шевеля губами.
Степаныч сидел рядом с широко расставленными ногами, в поношенном трико с пузырями на коленях, и наглаживал свой инструмент. Лиля все время косилась на него и ей это мешало сосредоточиться. Среди текста попадались какие-то специальные символы, значения которых она не понимала.
— Что это? — Спросила Лиля, ткнув пальчиком в какой-то знак, и посмотрела Степанычу в глаза: по крайней мере, он очень старалась не смотреть ниже.
— Это фреза, — сказал Степаныч, присев рядом с Лили, и всматриваясь в символ, — станок должен быть с функцией фрезера, — добавил он и положил ей руку на бедро.
— А это? — Спросила Лили, убирая его руку.
— А это, наверное, диск циркулярной пилы, — Степаныч провел рукой по спине Лили и засунул ее в шорты, сразу забравшись пальцами под трусы.
— Прекрати... Иван, — сказала Лили, схватив его за руку, — а то я сейчас уйду.
— Да ладно тебе, Лили, — Степаныч все-таки вытащил руку и встал перед ней, — давай, заканчивай быстрее с переводом, — он ткнул в ее голову набухшим членом через трико, — а то больше ни на что времени не останется.
— Я не за этим сюда пришла, — прошептала Лили, не в силах оторвать взгляд от бугра в штанах Степаныча, который продолжал расти в размерах в дюйме от ее лица, — мне трудно... Трудно переводить, — Лили облизала пересохшие губы, — здесь специальные термины, и я не все понимаю без словаря.
— У меня нет словаря, — сказал Степаныч, поглаживая член, скрытый лишь тонкой тканью домашних штанов, — переводи, как умеешь.
— Я пойду схожу за ним, у меня дома есть, — Лиля попыталась встать с колен, но Степаныч удержал ее.
— Позвони мужу, пусть лучше он принесет, — сказал Степаныч, извлекая своего монстра из трико на свет божий, — скажи ему: квартира номер 63.
Лили уставилась на красную шипастую головку, которая вздрагивала прямо перед ее носом. Она почувствовала ни с чем не сравнимый запах мужской плоти, и у нее закружилась голова. Она словно погрузилась в целое облако феромонов: член Степаныча действовал на нее, как сильнейший афродизиак. Лиля отшатнулась он возбужденного члена, потеряла равновесие, и ухватилась рукой за член Степаныча, чтобы не упасть. Она инстинктивно сжала пальцы на стволе, который торчал прямо перед ее лицом, и испуганно посмотрела вверх. Степаныч обхватил затылок Лили рукой и стал наклонять ее голову к пульсирующей головке.
— Пососи, ты же хочешь этого, — хрипло сказал Степаныч, и уткнулся членом в ее сомкнутые губы.
Лили закрутила головой, уклоняясь от такой наглости со стороны Степаныча, и выхватила из заднего кармана телефон. «Словарь! Мне очень нужен словарь», вспыхнуло в голове у Лили: почему-то эта мысль казалась ей сейчас каким-то спасательным кругом, как будто словарь смог бы уберечь ее от неминуемого. Она лихорадочно нажала кнопку вызова, все еще держа член Степаныча, словно он был приклеен к ее руке, и старалась не смотреть на него. Лили чувствовала, что уже вся потекла, будто в этом мужском органе была заключена некая высшая сила, которая подавляла ее и делала из нее покорную рабыню.
Игорь ответил на звонок сразу же, словно не выпускал телефон из рук. Лиля наконец-то отпустила член Степаныча, но хозяин квартиры все еще продолжал удерживать рукой ее затылок. Лиля облизала пересохшие губы, и на тревожное «Алло! У тебя все в порядке?!», быстро ответила:
— Да, у меня все хорошо, мне нужен англо-русский словарь, мне здесь не все термины понятны, он стоит на полке рядом с учебниками, синий такой, — выпалила Лиля на одном дыхании, с испугом уклоняясь от Степаныча: пока она говорила, он водил своим членом по ее лицу и губам, стараясь попасть ей в рот.
Лилия делала ему страшные глаза, уворачивалась от его члена, но в один момент ей этого сделать не удалось: когда она переспросила что-то в трубку, Степаныч воткнул-таки свой чудо агрегат, заткнув ей рот раздувшейся головкой. Лиля беспомощно посмотрела в глаза Степаныча, а он лишь ухмыльнулся, и поглубже протиснулся во влажную глубину, придерживая ее голову за затылок. Лиля, отчаянно пытаясь освободиться, схватилась за его узловатый орган рукой, а Степаныч в этот момент качнул бедрами несколько раз. Лили ничего не оставалось, как только дышать через нос, чтобы не задохнуться.
...
Игорь сидел на кухне в таком нервном напряжении, что ему казалось, будто с него заживо содрали кожу. Он прислушивался к малейшим звукам и шорохам, не выпуская телефон из рук. Игорь никак не мог придумать весомую причину, чтобы спуститься вниз и «навестить» любимую. Вдруг телефон зазвонил и от неожиданности он чуть не выронил трубку из рук. Звонила Лиля, и у него сердце прыгнуло куда-то к горлу и там застряло, мешая нормальной циркуляции воздуха. Он слушал ее, не в силах что-либо ответить. Жена что-то говорила про словарь. .. Ей нужно было принести синий словарь... Принести?! Вот оно! Аллилуйя!
Игорь помчался в комнату, сшибая табуретки на своем пути, шепча по дороге, как мантру: «синий словарь... Синий словарь». Выхватив нужную книгу с полки, он ринулся на лестничную площадку, и побежал наверх — прямо в тапочках, успев схватить ключи по дороге и захлопнуть дверь. Увидев резную деревянную табличку «63», и не найдя звонка, Игорь постучал. Прошла минута мучительного ожидания, за которую в голове Игоря промелькнули сотни образов изощренного надругательства над Лили в исполнении Степаныча.
Наконец дверь открыли, и на пороге возник Степаныч, стоя к входящему вполоборота.
— Привет, сосед, — сказал он, и на Игоря пахнуло водкой, — проходи, гостем будешь.
— Я на минуточку, — ответил Игорь, непроизвольно морщась от нахлынувших на него неприятных запахов, — только словарь передать. А где Лилия?
Степаныч посторонился, и из-за его дородного тела показалась хрупкая, почти детская фигурка. Лицо Лили было настороженно-испуганное.
— Я тут, — ответила Лиля, протискиваясь между Степанычем и ковровым рулоном, — ты принес?
— Да, держи, — ответил Игорь, протягивая книгу супруге.
Его мускулы на лице напряглись: Игорь заметил, что губы Лили, и без того большие, еще сильнее набухли и выглядели болезненно опухшими. Он нее шел едва уловимый запах мужской плоти и чужого тела. «Еще не поздно все остановить», мелькнула здравая мысль, но Игорь быстро затолкал ее на самые глубины собственного сознания. Степаныч удалился

Похищение Маши. Часть 1

Секс в автобусе (1 часть: Деревня)

Укрощение тёщи