шампуня слишком много переключился на мытьё «второй головы» со всеми сопутствующими причиндалами, непроизвольно демонстрируя их во всех видах и ракурсах. Как только рука ухватила лейку душа, опять пахнуло.
— Да она же подглядывала! — запоздало сообразил я, — очень любопытная молодая особа... Надо будет жене пожаловаться и навешать этой тумаков по жопе!
Как только я смыл пену, тут же раздался нахальный стук в дверь, и в приоткрытую створку заглянуло залитое румянцем лицо Поли.
— Ты там долго? — пропищала она зыркнув на меня.
Я, резко крутанулся к ней спиной, и негодующим голосом произнес:
— Кыш отсюда, пигалица! Сейчас уже выхожу. Что за манера подглядывать!
— Хи-хик... — рассмеялась она и юркнула обратно.
Вытершись, вышел в коридор, и укоризненно покачав головой, пошёл спать. Уже укладываясь, слышал как она зашла в ванну, включила душ, так и не заперев за собой дверь!
— Надо будет с Нинкой поговорить... — думал я засыпая.
* * *
Утром, встал не выспавшийся, и с дурной головой. Вечерний инцидент вылетел из головы и вспомнился только вечером, когда моя милая начала приставать ко мне после «отбоя». Я конечно «сопротивлялся изо всех сил» тиская её небольшие и такие аппетитные грудки, а потом лаская киску проскользнув под короткую сорочку. Трусиков, разумеется, не было, они оказались «забытыми» в ванной. Её гибкое тело пока не проявляло признаков специфической «болезни», но я уже с какой-то дрожью и внутренним содроганием от нежности целовал животик, ласково поглаживая его. Когда я язычком ласкал её киску, то буквально почувствовал, чей-то взгляд. Осторожно оглянувшись, увидел на фоне белевшей двери силуэт выглядывавшей головы.
— Ну что за херня! — подумал я, и тут же забыв про неё, когда моя милая выгнулась дугой и стала усиленно прижимать мою голову к своему лону.
Тяжелое дыхание переросло в стоны, и она забилась в истерии оргазма, выкручиваясь всем телом.
— Давай! Хочу! — громко прошептала она, и я занялся делом, из-за которого и городился весь сыр-бор.
Медленно и боязливо, хотя теоретически знал, что это не может повредить плоду — вошёл в неё. Нагнулся вперед, перенеся весь вес на руки и ноги, стараясь не давить на живот... и полетела душа в рай... Как говорят классики. За исполнением супружеского долга как-то забылась «озабоченная» Полина, да и всё остальное...
Уже после, когда направился в душ, надел, халат, предположив, что меня в коридоре ждёт «засада». И не был разочарован, что такого не случилось. Зашёл, щёлкнул шпингалетом и спокойно вымылся.
* * *
Уже утром сидя за завтраком, пока «новая соседка» досматривала последний сон, начал осторожный разговор с Ниной:
— Знаешь... С твоей Поли... Что-то не так?!
— В смысле? — не поняла она.
— Ну... — потянул я паузу, не зная как мягче высказаться, — она любит подглядывать! — выпалил, наконец, я.
— ... — одна бровь Нины приподнялась и вопросительный взгляд, с какой-то смешливой искоркой уперся в меня.
— Я серьёзно, — уже смелее заговорил я, — когда ночью приехали, она подсматривала, как я в душе моюсь...
— А ты почему защёлку не закрыл? — серьёзно переспросила она, хотя глаза её так и искрились смехом.
— Что тут смешного? — не понял я, — так нам и в комнате замок ставить?
— Зачем? — не поняла супруга.
— Так, она и вчера подглядывала... — с вызовом поделился я своими наблюдениями.
— Вот сучка! — с каким-то восторгом произнесла Нина, — я её покажу, и вскочила с табурета.
Еле успев схватить её за руку, с трудом усадил обратно.
— Ты с ней потом поговоришь, когда остынешь... Ну, молодая, интересно ей всё! Бывает... — вступился я за свояченицу, — просто поговори, и всё!
— Ладно... — сверкнув глазами, но, как-то не совсем убедительно проговорила Нина.
* * *
А завтра была суббота. Проснувшись довольно-таки поздно. В полной уверенности, что дома один. Потянулся и бодро прошествовал в место, куда и цари пешком ходили. По дороге взгляд за что-то зацепился, но я не придал этому внимания. И только сделав все свои дела, и выйдя, ь в коридор на грани восприятия услышал голос жены. Тут же перед глазами «всплыла» её сумка, с которой она ходила в институт стоящая в коридоре. Оглянулся и понял, что голоса доносятся из детской и моя явно выговаривает, что-то Поли. Но вот её саму слышно не было, хотя... явно послышался тихий стон.
— Бьёт она её, что ли? — мелькнула у меня шальная мысль...
То, что в комнате сестры идут «разборки похлеще, чем в маленьком Токио» я нисколько не сомневался. Не в правилах моей Нины было откладывать «тяжелые» разговоры. А ещё она не любила, когда лезут в её дела... Так что я почти на цыпочках дёрнул в комнату и притихорился там, ожидая окончания «экзекуции». Время шло, но моя, да и сама провинившаяся не появлялись. Наверное, также ждут связи полярники с большой землей... Ожидание, а результата ноль!
Прикинув, что с момента моего пробуждения прошло никак не менее получаса, я решил «идти в разведку». Подобравшись к двери, обнаружил ожидаемую трудность. Чуть перекошенная при установке дверь была плотно закрыта. И теперь открыть её бесшумно ну никак не получиться. Выматерившись про себя и проклиная лень, которая заставляла откладывать на потом её ремонт, стал думать. Тут даже не было замочной скважины, чтобы через неё глянуть на происходящее. Так как отродясь в этой двери не стояло замка. Оставалось одно! Как говаривал мой друг:
— Всё у тебя не так! Тебе поручили подглядывать, а ты подслушиваешь!
Осторожно притерся к двери и, приложив ухо, стал слушать...
С таким же успехом можно было подслушивать в кухне, когда там идет приготовление еды на всех четырёх конфорках, включенной микроволновке и закипающем чайнике... и открытом кране с водой! Всё кругом булькает, скворчит, шипит, и ничегошеньки не разобрать! Отчетливо идентифицировались тихие шлепки, шуршание и заглушённое бу-бу-бу какой-то беседы.ушку, стал нашёптывать:
— Ты просто завидуешь! Хочешь нас поссорить? — и стал тереться о напряженные ягодицы своим вставшим членом.
— От... пус... ти... — обречённо простонала Полина.
— А если не отпущу? — прикусил я её ушко, — побежишь жаловаться маме? Или позвонишь сестре?
— Ох-х-х... — выдохнула она.
Мои усилия не пропали даром, и штаны вместе с трусами сползли вниз и эрегированный орган стал тереться о её поясницу. Поли задрожала, а моя рука, скользнув по телу, легла на её промежность, а язык проник в ухо и стал её облизывать.
— Нее... надо... — опять простонала она, теснее прижимаясь ко мне.
— Нравится? — я сжал её гениталии, заставив поёжиться, — ты ведь этого хотела, когда раздевалась! Или нет?
— Неее... — она растеряла весь свой запал и «ненависть» к мужчинам, громко застонала.
Чуть присев и продолжая тискать сестренку, я выпрямился. Орган, шоркнув по трусикам, сдвинул крайнюю плоть, и набухшая головка, скользнув между оттопыренных ягодиц, уперлась в тело. Мои пальцы нащупали бугорок клитора и сжали его.
— Аааоооу... — заверещала она от возбуждения, сдвинув колени и подаваясь назад.
А я, отпустив похотник, уже разглаживал набухшие половые губы, быстро двигая рукой вверх-вниз.
— Хочешь ещё? — уже в полный голос спросил я, выкручивая и оттягивая сосок на груди.
— Дааа... — шепнула Поли.
— Громче!
— Да! — произнесла она.
— Ещё громче!
— Да! Я хочу! Трахни меня!
— Вот и молодец... — почувствовал я, как промокают у неё трусики под воздействием моих пальцев.
Её рука, до этого висевшая неподвижно скользнула за спину и схватилась за член.
— А Нина любит его сосать! — с придыханием произнёс я, чувствуя, как задрожал в возбуждении фаллос, — давай! Попробуй! Тебе понравится... — и, отпустив её прелести, развернул к себе лицом, давя на плечи. Полина села на карачки и бордовая от крови головка члена закачалась у неё перед глазами. Она как кобра, загипнотизированная факиром, смотрела раскрыв глаза на доселе так близко невиданный мужской орган.
— Рот открой! — я провел головкой по губам, и они медленно раскрылись.
Я повел бедрами вперед и бордовый «набалдашник» юркнул в рот, упершись в язык.
— Полижи! — приказал я.
Поля несмело лизнула, потом ещё и ещё... И вот её язычок, вполне профессионально вылизывает головку... Ствол члена и даже прошёлся по мошонке.
— Давай энергичней! — подгоняю её я, ухватившись за голову.
И когда она вытягивает язык, сходу прорываюсь в её глотку, удерживая там член, похоже, упершийся в горло. Она задергалась, подавившись, и я ослабил хватку.
Закашлявшись и брызгая обильно слюной, тяжело задышала, а я опять вогнал в рот член.
— Соси! Милая, соси! Ведь ты этого хотела! — комментировал я, удерживая голову на месте и не давая выплюнуть мою «гордость».
Она опять подавилась.
— Ты что, совсем сосать не умеешь?! — посетовал я, давая ей продышаться.
Она умоляюще смотрела на меня не в силах, что-либо произнести, давя в себе позывы рвоты.
— Просто открой рот, вытяни язык, и я сам всё сделаю — буднично произнёс я.
Когда она, продышавшись и измазав обильно текущей слюной груди, открыла рот, я опять вогнал в него член. Чуть подождав, стал быстро двигаться, совершая фрикции.
— Не на того напала! — злорадно думал я, понимая, что по-другому сейчас трахнуть её не могу... — она ведь наверняка ещё девочка и ей тогда будет что предъявить сестре... И чем это кончится для меня... Неизвестно... А так, никто, и первая моя супруга не поверит, что Полину выебали в рот без её же согласия!
Пару раз я давал ей отдохнуть, и начинал трахать её снова... Крепко удерживая за хвосты волос, торчащие в разные стороны, пока не кончил, заполнив горячий и слюнявый ротик спермой. Удерживая голову, не дал выплюнуть «драгоценную» влагу заставив проглотить. Струйки спермы стекали у неё по губам, капая на грудь и стекая на трусики.
Я отпустил её, и она села на пол, судорожно дыша. Из глаз катились слёзы, а изо рта вырывались всхлипы. Сам же сев на табурет и налив две рюмки, себе чуть-чуть, а свояченице полную предложил выпить:
— Давай Поля, выпьем за взаимопонимание! Худой мир, лучше доброй ссоры... — и почти влил в неё коньяк.
Потом выпил свою порцайку

Воскресшая любовь

Инцест отца и дочери

Трахнули замужнюю после корпоратива