скользнул в ее горевшее лоно, начав очередной дикий танец, сминая ее грудь, щипая соски и продолжая долбить ее киску. Мария схватилась за его шею, откинув голову ему на плечо, и сама с дикостью отвечала на его выпады, подстроившись под бешенный ритм Джима. «Ничего, милый, рано или поздно ты будешь моим, Генри... Будешь... Ооо... эти два самца просто супер... « — она удовлетворенно откинулась на подушки и жестом приказала своим охранникам уйти. Те быстро собрались и оставили свою госпожу в одиночестве...
... Кэтрин все еще пряталась в своей комнате, пылая смущением и страхом. Как она могла такое допустить?! Боже, она вела себя как последняя шлюха, готовая расставить ноги перед первым встречным, пусть даже он был таким красавцем, как тот незнакомец! Вначале она думала, что ей просто это снится наяву, просто ее воображение, затуманенное желанием, рисует такое, но когда его пальцы проникли в ее лоно и доставили ей неземное блаженство, девушка вдруг осознала, что это все происходит в реальности. Она готова была уже все прекратить, но уж слишком ее молодое тело подпало под власть несокрушимого желания. В самый последний момент, когда она готова была пасть к его ногам, девушка все же смогла прийти в себя и ужаснулась происшедшему. Она чуть не отдала свою девственность незнакомцу, а ведь совсем скоро она должна выйти замуж за того, кого выбрал ей отец. Конечно же, в их времена были разрешены всякие интрижки и связи, но только после свадьбы, ведь девушки благородного происхождения должны были дарить свою невинность мужу в первую брачную ночь, и если вдруг оказывалось, что невеста не была девушкой, муж имел право расторгнуть брак, и на всю семью ложилось клеймо позора. О, Кэтрин, что же ты чуть не наделала?! И девушка, которая не привыкла плакать, сейчас разрыдалась, словно маленькая девочка, сотрясаясь всем телом от нахлынувших слез.
Такой ее и застала мама, которая пришла сообщить дочери о приезде жениха. Женщина подбежала к рыдающей дочери и, обняв ее, стала укачивать словно ребенка, шепча какие-то слова утешения, чтобы Кэтрин успокоилась, но та еще больше затряслась в истерическом плаче. Такой ее никогда еще не видела мать, поэтому ее сердце сжалось от боли за свою дочь, которой и так в жизни не очень то и везло. Женщина решительно встряхнула Кэтрин, заставив ту посмотреть на нее, и строгим голосом проговорила: — Кэтти, детка, а ну-ка соберись! Когда я выходила замуж за твоего отца, то тоже страдала, но видишь, у нас с ним все наладилось и мы теперь словно друзья! Так что, если не будешь глупышкой, то сможешь наладить хорошие и теплые отношения со своим мужем... Девушка вдруг стала неустанно хохотать, поняв, что мама подумала, будто бы она сокрушается из-за предстоящей свадьбы с незнакомцем. А женщина непонимающе смотрела на обезумевшую дочь, которая сейчас смеялась и рыдала, не выдержав, женщина взяла кувшин с водой, набрала воды в рот и резко выплюнула ее на девушку, которая моментально пришла в себя, все еще тяжело дыша от истерики и хохота. — Итак, юная леди, у вас есть полчаса на приготовления к предстоящей встрече! Через полчаса, отец ждет тебя в своем кабинете... — и с этими словами она величественно вышла из комнаты, пропустив туда горничных, которые должны были помочь девушке одеться подобающим образом.
... Генри сидел в большом кабинете напротив барона, который в свои года выглядел еще довольно солидно, и медленно пил бренди отличного качества. Они уже обсудили все детали предстоящего бракосочетания, договорились об оформлении всех необходимых документов о передаче приданого Кэтрин своему будущему мужу, и теперь вели ничего не значащий разговор. Мыслями Генри все еще витал возле озера, где его пленила прекрасная незнакомка, посулившая ему несказанное удовольствие, и исчезнувшая, оставив его неудовлетворенным. Ну, ничего, после знакомства со своей суженой, вечерком он постарается разыскать нимфу и уже тогда точно овладеет ее соблазнительным телом. «Черт возьми, да сколько можно ждать девицу?!» — раздраженно подумал Генри, в который раз бросая взгляд на большие часы. Кабинет был просторным, по стенам тянулись шкафы, доверху набитые книгами, большое окно было завешено тяжелыми шторами, скрывавшими солнечные лучи. Барон сидел за большим столом, забросанным всевозможными бумагами. Он дружески подмигнул будущему зятю:
— Женщины... Не переживайте, мой мальчик, она скоро явится! Я очень надеюсь, что выйдя за вас замуж, моя Кэтти превратиться в настоящую леди, а то... — барон не успел договорить, так как двери распахнулись и в кабинет вошла его супруга в сопровождении высокой девушки. Генри поднялся с кресла и внезапно, когда внимательнее рассмотрел Кэтрин, был ошарашен тем, что сейчас перед ним стояла та самая нимфа, которую он встретил возле озера и так пылко ласкал! Девушка вспыхнула, очевидно, также узнав незнакомца, и ее глаза испуганно расширились.
Граф медленно выдохнул, его глаза сузились, заблестев огнем гнева, так как он не был готов получить в жены распущенную девицу, которая готова отдать свое тело любому прохожему, даже не узнав его имени! Шлюха! И сколько у нее уже было до него партнеров? Ладно, с этим он разберется, но сейчас его больше волновало вновь возникшее желание проникнуть в ее горячее лоно... Кэтрин же стояла, словно громом пораженная, такого она не ожидала, и теперь прекрасно заметила недобрый блеск его глаз. Да он был красивым и сильным мужчиной, но также и властным и принципиальным, это она сразу в нем рассмотрела. И за этого человека она должна была выйти замуж... Что же ей суждено с ним познать в браке? И смогут ли они стать друзьями, как ее родители?
— Ну, вот и моя малышка, леди Кэтрин! Ты очаровательна, и я, надеюсь, отныне, как только выйдешь замуж, станешь примерной женой и леди! Однозначно забудешь все свои молодые шалости, которые я тебе прощал... — Д-да папа... я... я постараюсь... — запинаясь, проговорила Кэтрин, сглотнув подступивший к горлу ком.
— Я вижу, молодые люди, несомненно, понравились друг другу! — прощебетала баронесса и вновь затараторила какую-то чушь, которую ни граф, ни девушка не слышали, продолжая каждый думать о своем. — Идемте же!
Генри заставил себя вернуться к реальности и понял, что их пригласили за обеденный стол. Столовая была уютно обставлена с красивой мебелью, на стенах была цветочная лепнина, потолок покрывал замысловатый узор, а пол блестел идеальной чистотой. Стол был сервирован на четверых, и ломился от избытка блюд. Граф медленно подошел к Кэтрин и, взяв ее дрожащую руку, подвел к стулу. Помогая сесть, он невзначай коснулся ее обнаженного плеча, отчего по телу девушки вспыхнули искры желания. Сейчас на ней было одето платье, скрывающее ее женственную грудь и руки. Юбка была длинной и каркасные кольца, доставляли девушке огромные неудобства, но такова мода. Кэтрин абсолютно не любила такие вещи, в которых не то что ходить, но и дышать удавалось с трудом, а о еде и вообще нечего говорить, когда корсет туго затянут и грудь перетянута железной пластиной, то каждый проглоченный кусочек был просто пыткой. Именно поэтому девушка пользовалась каждой возможностью, чтобы переодеться в мужской костюм и беспрепятственно мчаться на своем жеребце.
Граф же в это время пытался вслушиваться в беседу барона, односложно отвечая на его вопросы, пока глазами медленно раздевал свою невесту, которая сидела прямо и пылала, словно пламя от смущения, очевидно разгадав его мысли. Он криво усмехнулся ей, приподняв бокал вина в приветливом жесте, отпил и вновь ответил ее отцу.
— Дорогая, не хочешь ли ты показать графу оранжерею? — проговорила ее мама, ласково намекнув, что им бы не мешало остаться наедине, хоть это и нарушало правила приличия. Но они, уже, по сути, почти муж и жена, и баронесса была уверена, что молодым людям на данный момент нужно пообщаться наедине, чтобы свыкнуться друг с другом. Барон немного поворчал, но его женушка знала каким образом на него повлиять, и вот уже молодые шли по длинному коридору, ведущему в оранжерею. Оба молчали, каждый думая о своем, лишь мельком поглядывая друг на друга, словно малые дети.
Оранжерея была довольно большой и уютной, стеклянные стены, увитые различными растениями, всевозможные цветы, распространяющие аромат, по центру фонтанчик и скамеечки. Они остановились подле фонтана и продолжали хранить тягостное молчание. Наконец, граф заговорил первым и его слова словно кнут хлестнули девушку:
— Так значит, моя будущая жена оказалась местной шлюхой?! Как интересно... И позволь узнать, милая, сколько же мужчин перебывало между твоих ножек?
От таких резких и необоснованных обвинений Кэтрин потеряла дар речи, лишь широко распахнутыми глазами смотря на графа, который сейчас был похож на затаившегося тигра, готового в любую минуту разодрать свою жертву, если та неверный шаг сделает. Девушка была рада тому, что на ней в данный момент было надето проклятое платье, сковывающее любое ее движение, и она не может дать достойный отпор этому болвану, который так посмел оскорбить ее. Нет, он конечно прав в своих упреках по поводу ее аморального поведения на берегу озера, но это не дает ему права считать ее падшей женщиной! «Мерзавец! Да как ты мог только подумать?!... « — она мысленно осыпала его всеми знакомыми ей словами, которые не подобает знать молодой леди, но сейчас ее мало это интересовало.
— Неужели у моей ненаглядной невестушки отсох язычок? — ядовито спросил Генри, приблизившись вплотную к гордо поднявшей голову девушке, и взял пальцами ее подбородок, закинув голову немного назад. Его большой палец стал медленно очерчивать контур дрожавших губ Кэтрин, которая словно онемевшая статуя стояла перед ним, пока его вторая рука скользнула по спине и спустилась к ягодицам, прижав тело девушки к себе. Граф впился в плотно сжатые губы девушки, заставив ее приоткрыть ротик и его язык словно коршун ворвался во внутрь, начав неистово исследовать влажные глубины рта. Кэтрин была шокирована, смущена, взбешена и в тоже время, возбуждена. Девушка не могла поверить, что такой резкий натиск мог настолько ее возбудить, пробудить

Язык чешется

Всей семьей на рыбалку

Похищение Маши. Часть 1