стоянок в лагере, когда все отдыхали и дружно подшучивали над Алистеровой стряпней, Зевран рассказывал и о Тальесене. Он был его наставником, напарником и просто добрым другом. Стражу сложно было понять, о чем на самом деле они оба сейчас думают, ведь Зевран (если верить ему) после своего провала также был целью для Воронов.
Впрочем, Тальесен снова избавил ее от нужды гадать.
— Зевран, ты можешь вернуться со мной. Я знаю, почему ты так поступил, и не виню тебя. Еще не поздно вернуться. Идем со мной, и мы что-нибудь придумаем. Мы все ошибаемся, — таковы были его слова.
Неожиданный поворот. Послушай Зеврана, так он для Воронов теперь здоровенное такое пятно на репутации, которое немедленно нужно устранить. Или это просто треп, попытка запудрить им мозги? Нет, не похоже, да и нужды в этом не было. Значит, Зеврана прощают и предлагают вернуться в «семью». И он сейчас стоит у Сураны за спиной. Хороший повод заволноваться, решил бы кто угодно, но только не она. Страж была так уверена в привязанности и бесконечной верности своего напарника, что не допускала даже мысли об ударе в спину. У него уже было много возможностей, если б захотел — уже предал бы, решила она.
— Зеврану больше не нужны Вороны, — заявила она, отчего Тальесен издал короткий смешок, словно услышав старый приевшийся анекдот. Хмм, похоже, они ей не верят. Тем хуже для них. Эльф уже наверняка приготовился к молниеносной атаке, стоит ей только...
— О, как же ты неправа, мой Серый Страж, как же ты неправа.
Слова, прозвучавшие с неизменной дразнящей насмешкой в голосе, вывели Сурану из равновесия. Фигурально, конечно. Зато звонкая оплеуха, которую она схлопотала, когда начала поворачиваться к Зеврану всем корпусом, сделала это в самом что ни на есть буквальном смысле. Левая щека взорвалась болью, мгновенно став красной, будто переусердствовали с румянами. И что-то еще. Посреди хаоса, бушевавшего тогда в ее голове, на миг проскочила мысль, ощущение того, что какая-то сила ее ограничивает. Но эта мысль быстро улетучилась, так как Сурана грузно повалилась на землю, подняв тучу пыли.
Когда гул в голове поутих, и мысли перестали путаться, до нее словно издалека донесся затихающий уже хохот. Это Тальесен с братией так бурно отреагировали на поступок Зеврана, который для них был очевидным, для нее же — шокирующим. Теперь они не спеша подходили к распластавшейся на земле эльфийке, пока она с огромными усилиями пыталась приподняться на локтях и ошалело мотала головой. Когда в глазах прояснилось, она смогла сфокусировать взгляд на ближайшем к ней объекте, коим оказался злосчастный Зевран. Он с довольной ухмылкой разглядывал низложенную магессу, чуть склонившись и уперев руки в колени.
— Виноват, вышло чуть сильнее, чем хотел. Ох уж мне эти пощечины! Никогда с ними точно не угадаешь, — «извинился» эльф будничным тоном, как если б на ногу нечаянно наступил. — Но ты ведь хочешь что-то сказать, не так ли?
Да, Сурана определенно хотела ему кое-что сказать. О, какие слова были у нее на уме, Огрен был бы в восторге. Слова эти едва складывались в словосочетания, такой сумбур творился у нее в голове. Растерянность, обида, горечь, гнев — ураган чувств, и каждое кричало по-своему, перебивая друг друга. Так что она решила, что не будет размениваться на фразы, а просто сотрет эту ухмылку с Зевранового лица. Вместе с самим лицом. Ее собственное прекрасное личико перекосила яростная гримаса, и магесса, чей талант был отмечен самим Первым чародеем Ирвингом, вскинула руки и направила на обидчика струю испепеляющего магического пламени.
Вернее, так все задумывалось. На деле же с кончиков ее пальцев не сорвалось ни единой искорки, словно ей вдруг отрубили связь с Тенью. Эта неудача стала для нее еще большей неожиданностью, чем коварный удар в спину. За все время обучения в Башне, да и за этот год в рядах Серых Стражей, ее магия ни разу не дала сбой. Сурана привыкла во всем полагаться на нее, так что, когда ее магическая сила вдруг исчезла, она впервые осознала, как она в остальном беспомощна. Она была хрупкой эльфийкой, не знакомой с физическим боем, зато пятеро мужей, возвышающихся над ней, с клинками управлялись мастерски (так говорят, по крайней мере). Так что она просто опустила руки и опять оперлась на локти, изобразив спокойствие на лице и смотря Зеврану в глаза.
— Ааа, — елейно протянул Тальесен, — руна нейтрализации. Как славно, что маги сами придумали легкий способ утихомирить своего брата. — Потом, увидев округляющиеся, наполняющиеся пониманием глаза Сураны, продолжил, — Да, Страж, и такое бывает. Мне всегда нравилось, как Зевран проделывает этот трюк.
— И все те маги недоумевали так же, как и ты. Видимо, вас не учат, что эти ваши руны можете применять не только вы. — Зевран присел на корточки и протянул к Суране правую руку. Она успела рассмотреть на его ладони слегка смазанный рисунок, в котором, впрочем, без труда узнала эту самую злосчастную руну. Эльф вытер руку об ее мантию, в процессе облапав ее бедро и перепачкав чернилами, ну или чем он там рисовал.
— Честно сказать, Страж, ты удивляла меня с самого начала, — продолжил он, сидя на присядках. — Когда я предлагал тебе свою службу, я б не поставил и ржавого медяка на то, что ты согласишься. Но нет, ты оказалась глупее, чем я надеялся. Я тебя так очаровал, или ты веришь всем встретившимся тебе головорезам? Не отвечай, это был риторический вопрос, я и так знаю, что я прекрасен.
— Друг мой, у нас нет на это времени. Нам еще нужно навестить другого Стража, так что задушевные беседы придется пропустить, — торопил Тальесен, оглядываясь по сторонам.
— Минуту. — Взгляд, на миг метнувшийся вверх, вернулся к румяному лицу Сураны. — Ты стала доверять мне без всякой на то причины. Да ни один из твоих дружков ко мне спиной бы не повернулся! Ох, как-то двусмысленно... Я слышал, они тебе постоянно талдычили про меня, и сначала я боялся, что ты их послушаешь. Но ты опять оказалась глупее, чем я надеялся. Ты была интересной спутницей, мне даже первое время будет не хватать твоей компании. — Тут Зевран встал, потом опять присел. — А, и вот еще что. У меня все это время не было планов предать тебя. Я это решил только сейчас. — Ну, все, наговорились. Ты хочешь сделать это сам, или предоставишь мне? — поинтересовался Тальесен, обнажая кинжал и подходя к Суране.
Ее лицо вмиг утратило румянец, сердце рвалось из груди. Она развернулась и попятилась от убийцы, быстро упершись спиной в ноги Зеврана. Эльфийка даже не знала, от кого она больше « хотела» принять смерть. Или вскочить и попробовать убежать? Глупо, с реакцией у них все в порядке, не успеет и пары шагов пробежать. Свет появившейся на небе луны переливался на стальном лезвии кинжала, готового в любой момент оборвать ее жизнь. И хоть это было совсем на нее не похоже, Сурана смирилась, что здесь ее удача закончилась, и спасения нет. Но тут, словно на этот день пришлось недостаточно потрясений, Зевран удивил ее еще раз. Если слово «удивил» вообще было уместно.
— Друг мой, куда ты спешишь? Поверь мне, Алистер никуда в скором времени не денется.она думала, покупая его?). Антиванцы же были известными извращенцами, так что не стоило удивляться их дискуссии о том, куда ее лучше и как. На миг даже появилась мысль о побеге. Но даже если руны нейтрализации уже нет на ее щеке, связанные руки все равно не позволяли выполнять пассы, без которых не сотворить и простейшего заклинания. Так одна отчаянная мысль немедленно сменялась другой, когда неожиданно громкий голос Тальесена вывел ее из лихорадочной задумчивости. — Парни, парни! Хорош трепаться. Я думаю, мы уже достаточно пообсуждали нашу эльфийку. Пора уже развлечься. Каждый из нас получит ее в полном объеме.
— Чур, я начну, — заявил Зевран и двинулся в сторону Стража.
— Чего это вдруг ты? Провалил задание, опозорил нас, а теперь еще вперед нас рвешься? — Это был второй из Воронов, имен которых Сурана еще не знала.
— Взгляни на это с другой стороны, Сильвио, — ответствовал Зевран, не оборачиваясь, стоя возле Сураны и смотря ей в глаза, — если бы я преуспел в своей миссии, нас бы сейчас здесь не было, и тебе не перепало бы этого молодого, горячего тела ни первому, ни последнему в очереди. Согласен?
— Звучит разумно. Пусть Зевран начинает, — вступился Тальесен. Потом со смешком добавил: — Мы посмотрим... А там на нас и вдохновение накатит.
Сильвио что-то пробурчал, но спорить не стал. Зевран тем временем присел и, продолжая смотреть в глаза, обратился к Суране.
— Ты мне еще с первой встречи приглянулась. Ты одна из самых красивых женщин, что я знаю, а я их знаю достаточно, уж тебе это известно. Такие губки, я просто закрываю глаза и вижу, как они обхватывают мой...
— Эй, мы, кажется, решили, что уже достаточно наговорились! — Прервал его третий Ворон.
— О, Создатель, Кристиан, какой же ты невежда! Слово «прелюдия» тебе что-нибудь говорит? Я же не какой-то там ферелденец без фантазии и изощренности. — Отбившись, Зевран снова повернулся к Суране. — Мы все знаем, чем все кончится. И ты можешь подумать, что тебе нечего терять, ощетиниться, дать волю зубам. Но поверь... — В следующее мгновение — глаза Сураны не смогли запечатлеть это молниеносное движение — острие его кинжала уже легонько упиралось в ее левый сосок. — До того, как ты испустишь дух, с тобой может произойти множество нелицеприятных вещей, любая из которых заставит тебя подумать, что смерть — это не так уж и плохо. В твоих силах не допустить этого и быть послушной девочкой. Кивни, если поняла меня.
Суране хотелось плакать от бессилия. Ее предали, ее собрались убить, ее собираются изнасиловать перед этим. И когда она уже решает откусить хозяйство первому же мерзавцу, который сунется к ней... Вот это. Как ни посмотри, она проигрывает во всех аспектах. Они полностью ею владеют, манипулируют, угрожая мучительной болью. Со смертью она еще могла смириться, но... Садистами антиванцы были не менее известными, чем извращенцами. Поэтому, проглотив слезы, она кивнула, вызвав одобрительные возгласы Воронов.
— Это ты правильно решила, хвалю. — Зевран

Привет! Познакомимся? Часть 5

Двое под лодкой не считая двух незнакомцев

На море обменялись мамами