куда-то в лесную чащу. Шапочке нравилось. Нравилось понимать, что от неё ничего не зависит, нравилось чувствовать волчьи лапы у себя на затылке, нравился мускусный запах волчьего члена, нравилась боль, с которой Волк засаживал член в её горло, нравился сам Серый Волк.
Внезапно в глазах Красной Шапочки полыхнуло красным, тело её содрогнулось в конвульсии, широко открытый рот раскрылся ещё сильнее, да так, что даже волчьи яички полностью уместились в её рту. Боль. Дикая, разрывающая и такая, которую не хотелось прекратить. Задницу Красной Шапочки вдруг протаранило какое-то бревно. — Ха, блять! Здорово, дружище! — раздался чей-то радостный бас. — Давно... не виделись. Сюрпрайз, блять. Красная Шапочка попыталась оглянуться. Куда там — Волк крепко держал её за волосы. — Тебя... каким... блять... ветром... — Волк долбил красношапочкин рот так, как будто от этого зависела его жизнь. — Да вот дятлы массово стали вешаться. Спросил... Говорят, ты тут... жаришь... Я пришёл... Помочь, блять... Гы... — Эть, блять, жук... А ну иди... нахуй... отсюда, гы... — О, бля. У моей берлоги ебёт и ещё меня же гонит... А... Ох... Аррррр...
Красная Шапочка, как будто насаженная на вертел, билась в непрекращающемся оргазме. Медведь. Медведь, о котором никто никогда не фантазировал, потому что все были уверены, что у Медведя всё давно отсохло, если вообще было чему отсыхать.
Серый Волк кончил первым и, обессиленно привалившись к камню, стал наблюдать, как Красная Шапочка в каком-то трансовом состоянии принимала в себя медвежий хуй. — Аааааааааааааааааааааааааааааааааааа! — И Медведь с рёвом выкрутил красношапочкины соски. Красной Шапочке сие действо удовольствия не прибавило. Ей было так хорошо, что лучше и быть не могло.
Залив спермой красношапочкину спину, Медведь отполз к Волку. — О, блять... — Ага... — Ну нихуя ж себе... — Ага... — Пиздец... — Ага... — Детка, иди к нам. Тут есть попить... Ограбленная Лягушка, у которой отняли берёзовый сок, принялась было квакать, но была сразу послана нахуй.
— Олень, блять... — Чо? — Противозаконно ж... — Пох...
Красная Шапочка привалилась к Медведю и Волку. — Ты ещё придёшь? — Нет... — Почему?
Тяжёлые звериные лапы нежно поглаживали красношапочкино тело, мягкое, ватное и слабое. — Потому что ты спросил... — Сука ты... — Да, сука она... — Да, сука я...
По небу разливался алый закат. Ом.

Как меня отодрали в попку

Я мама и брат

Я очень люблю свою маму…